Василий Колташов - Мальчик из Фракии
Твердоруба никто не любил. Гадюки сын — ругали его юноши за спиной. В глаза не спорили. Признавали важность. Ворчал он не зря. Больше всего теперь хлопот ему было. «Коней много. Как накормить, да как проследить? Да, чтобы не дохли. Да куда поставить?» — день и ночь скрипел в нем неутомимый дух.
Валент недовольно сложил изящные губы. Длинными пальцами покручивал и распрямлял он черные завитки на бороде. Суета вокруг начинала его раздражать.
— Все разобраться не можете, ошибки богов? Ай-ай! — не унимался конюший. Мотал головой. Плевался.
— Верно он говорит, Любомысл. Того, что с седлом сюда приведи. Забыли что ли? Да не сам, скажи кому… — помогал Всегорд, улыбаясь, растерявшимся юношам.
— Вот же племя… — указал Твердоруб ладонью в сторону парней.
— Не горячись, брат. Не горячись.
Наконец один из парней привел оседланного коня.
— Ну вот, — вздохнул конюший.
Жеребец был хорош.
— Взгляни вон туда, — сказал Всегорд. Стрельнул серыми глазами. Указал Валенту на стремена, свисавшие по бокам пегого коня. — Знакомо тебе это?
— Нет, — коротко ответил римлянин. Его утомила ненужная крикливость конюшего. Хотелось улечься на ложе и дать отдохнуть натруженным за день ногам.
— А мне знакомо, — вздохнул воевода.
— Что это? — без интереса спросил римлянин.
— Стремя. Только авары знают его. В иллирийскую войну, я не раз видел, как эти нехитрые кольца помогают им в бою. В них упираются ноги. Руки делаются свободны. Удобная штука!
Подушечкой левого среднего пальца Валент потер мягкую кожу на горячем виске. Становилось интересно. Из века в век римляне и их соседи сражались в седлах лишенных приспособлений для ног.
Юного склавина сменил растрепанный низкорослый раб.
— Значит, стремя… — размеренно произнес Валент.
— Да.
Валент опять замолчал. Прищурился. Внимательно осмотрел сбрую, подмечая все отличия от привычного конского снаряжения. Раб повернул коня. Римлянин подергал рукой бронзовое кольцо для ступни.
— Давно пора и нам… — начал Твердоруб, отходя в сторону. Задрал узорчатую рубаху, чтобы помочиться.
— Подожди, брат. Подожди.
Простота приспособления удивила римлянина:
— Поэтому аварская конница имеет такую славу?
— Не только, — уклончиво начал Всегорд. Взмахом кисти повелел рабу увести коня. — Кочевники рождаются в седле. Конница каган превосходно обучена. Есть легкие всадники. Их стрелы беспощадны. Вины уверенно сидят на лошадях благодаря стременам. Есть тяжелые всадники, все в броне. Они сокрушают противника сильнее римских катафрактов.[114] Здесь им тоже помогают эти кольца.
— Авары как бойцы лучше, чем гунны? Мне не приходилось драться ни с теми, ни с теми. Как ты полагаешь, Всегорд?
— Они страшны потому, что имеют такую силу. Рассказывают, что гунны прежде были не менее ужасны. С каганом не шутят. Мы сошлись с тобой римлянин. Скажу прямо: Даврит напрасно надеется создать конную рать не хуже аварской. На это у него не достанет времени. Если князь сойдется с Баяном в поле, пусть нам помогут Сварог и все боги. В Иллирии я видел аваров в бою. Солдаты императора просто бегут перед их напором. Баян умеет побеждать. Даврит самонадеян. Дорого мы можем за это заплатить.
Они остались вдвоем. На княжеском дворе было безлюдно. Только из конюшен доносились голоса людей и животных. У внутренних ворот стояли на карауле дружинники, крепко сжимая копья в руках.
«При мне сторожатся. Отвернусь и ну давай девкам свистеть. Эх, молодцы бестолковые! Свистите, радуйтесь, скоро уже конец мирным дням. Боги дадут, зиму отсидим спокойно, а там…» — подумал воевода. Положил руку на плечо римлянина. Повел его в диковатый сад, подальше от запахов конской мочи и навоза.
В саду княжеской усадьбы царствовал покой. Выросшие сами по себе деревья безмолвствовали. Листья только начинали желтеть. День выдался даже без легкого ветерка, быть может последний такой в году.
— Здесь я люблю бывать. Напоминает озорное детство.
— Доброе место, — согласился Валент. — Поговорим?
— Спрашивай, друг. Чернобогу светлых богов не одолеть, а нам с тобой всего не переговорить. Но даже от правильных вопросов, как учат волхвы, в голове образуется ясность.
«Истинно латинское звучание. Достойно мудрости Сенеки младшего», — подумал Валент.[115] Руки его сложились на животе. Сухие пальцы переплелись. Он был доволен собой: природная способность помогла ему быстро освоить язык варваров, лишь иногда приходилось Валенту смешивать его с латынью.
Они прибавили шагу, проходя под вишнями.
— Каков способ боя у аваров? — поинтересовался римлянин.
— Измотать конными лучниками. Выманить врага на союзную пехоту. Ее у кагана много. Лишить сил, а затем опрокинуть ударом конных латников. С флангов обходят. И тяжелыми конниками не всякий раз в лоб бьют. В лесах да горах мы их побьем…
— К стременам нужно другое седло? Не римское?
— Нет, у аваров свои седла, — задумался Всегорд.
— Откуда стремя и седло?
— Пять дней назад смоляне взяли. Косы прислали. Разведчиков кагана уже не первый раз бьют. Но в этот раз всадники. Смоляне пусть в лесах отсидятся, а мы отряды в горах усилим. Крепости наши там в порядке?
— Да. Но я бы советовал укрепить еще несколько мест. Самое опасное на Хромом перевале. Остальные в землях горан. Туда ехать надо. Еще у племени карпан есть трудные проходы. На все людей не хватает. Сколько дней мы еще будем ждать ополчение племен?
Воевода пожал крепкими плечами.
— Людей мало. Много за Дунай ушло. Хуже, что советы старейшин не спешат отдавать мне лучших сынов. Надеются сами в лесах да на болотах защититься. Да и не верят многие… Кто к нам еще до холодов подоспеет не знаю. Весной больше соберем. В канун велесовых дней союзный вет соберется, тогда и решится многое.
— Что южные поляне?
— Эти добрых бойцов выслали, сотни две. Старейшины все мне верят. Знают: я зря воздух не сотрясаю. Посмотрим, отзовутся ли другие. Вряд ли, всерьез до беды отзовутся. Молнии Перуна на солому в их головах!
Скулы Валента стиснулись. Ему не нравились новости о разведчиках аваров. Это означало, что враг прощупывает пути, готовится.
— Не стоит сидеть здесь до весны. Зиму лучше провожать в горах. Запасы подвести до слякоти. Безопасней так, — мрачно сказал он.
— Сам разумею. Готовь оружие, друг. Кольчуга у тебя добрая. Шлем хорош. Коня сам выбирай. Ждану первые припасы я отослал. На вет он приедет, а дальше не долго ему останется нас в горах дожидаться. До оттепели выступим. Только Рыву я в городище оставлю. Пусть подмогу соберет. Если племена воинов и в будущее лето не пришлют, снарядит, кого сможет.
Валент понимающе кивнул.
Птицы щебетали на деревьях. Дела людей не беспокоили их.
— Что с аварской сбруей, этим приспособлением… Как его…?
— Стремя, — меланхолично произнес воевода. Он сожалел, что так поздно задумался об этом. Теперь он решил приказать мастеровым готовить конское снаряжение по аварскому образцу.
Они почти дошли до бревенчатой изгороди. Повернули. Валент не торопил Всегорда с ответом. Тот теребил горбатый нос. Смотрел по сторонам. Размышлял. Потом сказал:
— Времени сейчас мало и людей знающих недостает. Кони есть, а седел нет. Стремян нет. Езде на аварский манер учиться будем позже. Да и кого учить? Добрых всадников Даврит увел. Благо… Благо, лошадей теперь у нас много. Если все хорошо пойдет, через два года конницу посильней аварской иметь станем. Пока повоюем, как можем, как привыкли. Горы, леса и боги нас не предадут.
— Разумное решение, — признал Валент.
Всегорд улыбнулся. Предложил:
— Отведаешь медового пирога с черникой да квасу?
— Не откажусь. Хочу еще попробовать аварское седло и…
— Так идем! Довольно уже тут бродить. Все ясно. Поедим и по седлам. Поездим. Поохотимся? Это дело доброе!
— Да, — твердо сказал Валент.
— Твой мальчишка уже ездит верхом?
— Пробовал. Но еще боится.
— Бери его с собой. Охота у нас не последняя. Пускай учится. Где ему еще опыта набираться?
7
Стемнело. У масляной лампы Амвросий разбирал свитки и кодексы. Одни книги не вызывали у мальчика интереса. Другие — казались странными, непонятными. Он не читал их, а лишь пытался разобрать смысл названий. Водил пальцам по строкам, наполовину угадывая, о чем хотел сказать неизвестный автор. Тер усталый глаз.
Валент последние дни приходил поздно. До ночи он совещался со Всегордом и посланцами племенн. Днем оставался серьезным, не шутил как прежде. Воины приводили оружие в порядок. Всюду появились караулы. Приходили и уходили отряды.
— Война что ли будет? — с волнением спросила мальчика Ирина. — Ничего не знаешь? Христос, защити нас от беды.
