Сергѣй Штернъ - Въ огнѣ гражданской войны
Вр. Правительство было вполнѣ искренно, когда оно откладывало до Учр. Собранія разрѣшеніе ряда основныхъ и органическихъ вопросовъ, въ томъ числѣ и земельнаго. Но эта постоянная ссылка Вр. Правительства на грядущее Учр. Собраніе, къ сожалѣнію, сохранилась и послѣ паденія Вр. Правительства, и послѣ разгона Учр. Собранія. Такъ, въ періодъ Колчака и Деникина «кормили завтраками» крестьянъ, стремившихся легально и безъ опаски владѣть фактически находящейся въ ихъ пользованіи и распоряженіи землей. Такъ министръ иностранныхъ дѣлъ омскаго и екатеринодарскаго правительствъ С. Д. Сазоновъ любилъ ссылаться на Учр. Собраніе при всякаго рода переговорахъ съ окраинными государственными новообразованіями. Можно, не рискуя впасть въ ошибку, утверждать, что лично А. В. Колчакъ и лично А. И. Деникинъ были вполнѣ искренни, аргументируя, такъ сказать, отъ Учр. Собранія, имъ можно только поставить въ вину нѣсколько формальное отношеніе къ идеѣ народнаго суверенитета, а также допущеніе неискренняго использованія популярнаго лозунга окружавшими ихъ явными и прикрытыми реакціонерами. Ген. Деникинъ, лично рыцарски преданный идеѣ государственности, склоненъ былъ бы во имя государственной пользы пожертвовать помѣщичьими интересами, но большинство созданной ген. Деникинымъ земельной комиссіи на радикальное разрѣшеніе вопроса отнюдь идти не хотѣло, меньшинство членовъ комиссіи было аморфно-безсильно и дальше формулированія своего особаго мнѣнія не пошло. Ген. Деникинъ не счелъ возможнымъ идти противъ большинства своихъ сотрудниковъ и утвердилъ выработанный ими проектъ.
При Столыпинѣ ради интересовъ 130 тысячъ помѣщиковъ всячески тормозили проведеніе назрѣвшихъ политическихъ и экономическихъ реформъ. При Ленинѣ ради интересовъ 130 тысячъ коммунистовъ держатъ свыше 4,5 лѣтъ страну въ тискахъ крови и голода, насилія и разрушенія. Но 130 тысячъ помѣщиковъ не склонны ради преодолѣнія засилія 130 тыс. коммунистовъ поступиться своими классовыми, узко-эгоистическими интересами ради блага 130 милліоновъ населенія Россіи. Слѣпые и глухіе къ голосамъ жизни представители 130 тыс. помѣщиковъ въ однихъ случаяхъ, пользуясь своимъ вліяніемъ, не допускали даже постановки на очередь осуществленія широкой земельной реформы, въ другихъ — какъ это, напр., было при ген. Врангелѣ, — выдѣляли изъ своей среды группу прямолинейныхъ оппозиціонеровъ, заявлявшихъ, что предпочитаютъ временно большевиковъ, которые, оріентируясь на Германію, ведутъ, въ конечномъ счетѣ, къ возстановленію монархіи, а реставрированный самодержавный монархъ возстановитъ-де и крупное землевладѣніе, и вообще всѣ привиллегіи помѣстнаго дворянства. Среди вакханаліи большевистской демагогіи, при недвусмысленномъ опасеніи населенія упоминанія словъ «старый режимъ», при явномъ несочувствіи Запада какимъ бы то ни было реставраціоннымъ планамъ, считали возможнымъ, не взирая ни на что, вести монархическую проповѣдь, какъ это, напр., дѣлалъ В. В. Шульгинъ въ своихъ газетахъ въ Одессѣ и Екатеринодарѣ въ 1919 г. Ген. Деникинъ неоднократно и въ выраженіяхъ, не оставляющихъ мѣста для подозрѣнія въ неискренности, заявлялъ, что вопросъ о формѣ правленія будетъ разрѣшенъ Учр. Собраніемъ по окончаніи гражданской войны, а, въ то же время, членъ особаго совѣщанія при ген. Деникинѣ В. В. Шульгинъ, считалъ нужнымъ и допустимымъ вести печатно-монархическую пропаганду, давая тѣмъ самымъ большевиствующимъ элементамъ новый поводъ для агитаціи, а иностранцамъ — новыя данныя для недовѣрія къ анти-большевистской власти. Не вѣдая, что они творятъ, этого рода правые фактически являлись невольными пособниками большевиковъ, близоруко и нелѣпо подготовляя для нихъ почву своими дѣйствіями въ области общей политики, земельной проблемы національнаго вопроса и т. д.
Особенно ярко и особенно, въ то же время, пагубно эта недальнозоркая политика проявилась въ отношеніи къ крестьянству. И во время, и послѣ Вр. Правительства было азбучно ясно, что безъ опоры крестьянства никакая власть существовать не сможетъ, никакого порядка хоть сколько-нибудь прочнаго установить не удастся, никакое экономическое возрожденіе не будетъ возможно. Не взирая на это, минуя печальный опытъ Вр. Правительства, погибшаго въ значительной степени отъ неумѣнія опереться на широкія крестьянскія массы, и правительство адм. Колчака, и правительство ген. Деникина не сумѣло завязать нормальныхъ отношеній съ крестьянствомъ. Между тѣмъ, успѣшное завершеніе вооруженной борьбы съ большевиками не только настоятельно требовало установленія порядка въ мѣстностяхъ, освобожденныхъ отъ большевиковъ, не только имѣло одной изъ основныхъ предпосылокъ возстановленіе нормальныхъ экономическихъ взаимоотношеній города и деревни и, въ частности, нормальное снабженіе городовъ и арміи хлѣбомъ, — но и самый ходъ мобилизаціи населенія и пополненія ново-мобилизованныхъ анти-большевистскихъ армій — тормозился прохладнымъ, а порою и враждебнымъ настроеніемъ населенія деревни, этого главнаго людского резервуара для русской арміи всѣхъ эпохъ. Движеніе зеленыхъ, махновщина, атаманщина, различнаго рода анти-большевистскіе крестьянскіе отряды возникли именно на почвѣ недовѣрія деревни къ дворянско-помѣстному характеру омскаго, ростовскаго и севастопольскаго правительствъ.
Можно привести тысячи примѣровъ того, какъ максимализмъ большинства нашего помѣстнаго дворянства постепенно губилъ дѣло анти-большевистской борьбы, ничего, между прочимъ, не давая и доморощеннымъ Митрофанушкамъ, нарядившимся въ костюмъ ибсеновскаго Брандта съ его девизомъ «все или ничего». Помнится, между прочимъ, какъ въ концѣ 1919 г. всѣ приказы о мобилизаціи въ одесскомъ районѣ, издававшіеся агентами власти ген. Деникина, не давали почти никакихъ результатовъ: сказывался громадный недоборъ, процентъ явки на призывные пункты былъ очень слабъ, населеніе всячески уклонялось отъ несенія воинской повинности, не довѣряя власти и не вѣря въ ея способность охранить край отъ большевистскаго нашествія. Можно, конечно, всячески критиковать подобнаго рода линію поведенія населенія призывного возраста, фактически ослаблявшую военное противодѣйствіе ненавистнымъ большевикамъ, но нельзя, въ то же время, и не считаться и съ настроеніями этой зрѣлой части населенія, способной носитъ оружіе. Если бы въ деревняхъ не царило раздраженіе противъ грубости и скалозубовскихъ пріемовъ при реквизиціяхъ продовольствія и лошадей, при постояхъ и этапахъ, то мобилизаціонныя комиссіи встрѣчали бы иное къ себѣ отношеніе. Въ Херсонской губ. имѣется небольшой заштатный городъ Очаковъ, лежащія вокругъ котораго волости упорно не давали пополненій при мобилизаціяхъ, производившихся командующимъ войсками въ Новороссіи ген. Шиллингомъ. Когда же сталъ формироваться отрядъ одесскаго отдѣла союза Возрожденія Россіи и когда, послѣ долгихъ хлопотъ и препятствій, этому отряду разрѣшено было производитъ пополненіе въ районѣ Очакова, то крестьянская молодежь охотно стала идти въ отрядъ. Не трудно объяснить причину этого явленія. Въ отрядѣ союза Возрожденія царила дисциплина, не допускавшая скулодробительства и самоуправства, въ отрядѣ этомъ было общимъ правиломъ оплата реквизируемаго продовольствія и мобилизуемыхъ лошадей, офицерство этого отряда не только не вело проповѣди возстановленія крупнаго землевладѣнія, но, напротивъ того, въ бесѣдахъ охотно подчеркивало необходимость демократической земельной реформы и демократическаго самоуправленія деревни. Этотъ фактъ, мелкій, быть можетъ, самъ по себѣ, тѣмъ не менѣе, заключаетъ въ себѣ цѣлую программу, цѣнную еще и потому, что она не теоретична, не выдумана, а — жизненна, ибо взята изъ живой жизни...
Дворянско-помѣщичья идеологія фатально сказывалась во всѣхъ безъ исключенія попыткахъ вооруженнаго преодолѣнія большевиковъ. Одной изъ трагедій армій Деникина и Врангеля, являлось рекрутированіе офицерскихъ кадровъ изъ слоевъ реакціонно-настроеннаго дворянства. Прогрессивныхъ элементовъ было очень мало въ этихъ арміяхъ, въ особенности въ ихъ командныхъ составахъ. Въ итогѣ — старорежимные навыки, органическое неумѣніе освоиться съ демократическимъ духомъ эпохи, самодурство, произволъ, насилія. Отвратительная постановка интендантской части вызывала часто самовольныя реквизиціи хлѣба и скота, угонъ лошадей, что, естественно, сильно раздражало населеніе, которое, порою, предпочитало поджечь хлѣбъ или угнать въ лѣсъ лошадей, чѣмъ отдавать ихъ «армейскимъ» безъ оплаты и при грубыхъ окрикахъ. Необходимо было съ особой деликатностью проявлять твердую власть, ибо населеніе успѣло уже отвыкнуть повиноваться распоряженіямъ власти, въ то же время особенно чутко реагируя на малѣйшую несправедливость, произволъ или насиліе. Всего этого не учитывали при реквизиціяхъ и расквартированіяхъ, зачастую многіе офицеры срывали злобу, давали волю чувству мести и раздраженія. Деревня не только отталкивалась въ сторону отъ арміи ген. Деникина безконечными реквизиціями безъ соотвѣтствующей оплаты, крестьянство не только раздражалось повадками агентовъ власти, но южно-русское крестьянство стало снова воочію видѣть дѣлавшійся все болѣе реальнымъ призракъ попытки возстановленія правъ и привиллегій владѣльцевъ крупныхъ помѣстій. Дѣло не сводилось только къ безконечнымъ и безполезнымъ обсужденіямъ земельнаго вопроса и къ откладыванію его разрѣшенія «на завтра» — до Учр. Собранія, но въ составѣ арміи ген. Деникина состояло не мало офицеровъ, оказавшихся владѣльцами или родственниками владѣльцевъ захваченныхъ крестьянами имѣній. При занятіи какого-либо уѣзда, панику на крестьянъ наводилъ одинъ уже фактъ появленія въ ихъ мѣстахъ ихъ прежняго помѣщика, а тутъ еще, сплошь да рядомъ, офицеръ-помѣщикъ считалъ возможнымъ и допустимымъ насильственно вернуть свое имѣніе, прибѣгая при этомъ къ экзекуціямъ, къ обстрѣламъ и т. д. Все это зажигало вновь костеръ соціальной ненависти, придавая и самой Добровольческой арміи въ глазахъ крестьянства классовый, дворянско-помѣщичій характеръ. Прежнія корниловскія традиціи, прежняя алексѣевская школа государственности, деникинскіе призывы къ законности и порядку — стали замѣняться классовой ненавистью и безудержнымъ чувствомъ мести. Часть офицерства освободительной отъ тираніи большевиковъ арміи — горѣла жаждой мести, упорнымъ и слѣпымъ стремленіемъ отплатитъ за понесенные убытки и пережитые ужасы жакерій. Идейная, патріотически-государственная часть офицерства Добрарміи была безсильна парализовать политику классовыхъ вожделѣній болѣе вліятельной группы офицерства, не находившей, къ тому же, противодѣйствія и со стороны реакціонной части генералитета, столь тѣснымъ кольцомъ облѣпившаго ген. Деникина, лично преисполненнаго наилучшими намѣреніями, но не достаточно рѣшительнаго, не умѣвшаго выбирать себѣ сотрудниковъ и твердо установить опредѣленную линію поведенія. Членомъ особаго совѣщанія по вѣдомству земледѣлія былъ одно время г. Колокольцевъ, опредѣленно проникнутый помѣщичьей идеологіей въ своихъ аграрныхъ построеніяхъ. Проектъ земельной реформы, вырабатывавшійся долгое время подъ руководствомъ г. Колокольцева, былъ настолько проникнутъ опредѣленнымъ духомъ, что ген. Деникинъ рѣшилъ смѣстить его вдохновителя. Этотъ правильный шагъ не имѣлъ, однако, надлежащихъ послѣдствій, такъ какъ и преемникъ г. Колокольцева — проф. Билимовичъ особой широтой взглядовъ въ земельномъ вопросѣ не отличался и демократической репутаціи отнюдь не имѣлъ. Подъ флагомъ внѣшней объективности и нейтральности г. Билимовичъ проносилъ нѣкоторую осторожность и не полную искренность въ разрѣшеніи основного пункта земельнаго вопроса — о судьбѣ помѣщичьяго землевладѣнія.
