Национальный эпос армянского народа - Давид Сасунский
«Наш сасунский светоч умрет без хлеба и без воды. Буду я носить ему хлеб и воду и дочку мою к нему спущу, чтобы был у меня внук сасунского рода».
Каждое утро резала старуха козу, мясо и хлеб Мгеру носила, в колодец ему бросала, чтобы он не сидел голодным. Так прошло семь дней. Старуха знала, что нынче должны Мгера камнями засыпать. Наклонилась она над срубом и крикнула:
– Мгер! Нынче сюда придут камнями тебя засыпать. Расплавленный свинец будут лить в колодец. Но ты не бойся. Рядом с твоим колодцем есть еще один колодец – о нем знают Бог да я. Лови кочергу и пробей дыру в правой стенке колодца – как раз за ней тот, другой колодец. Еще я принесла два пуда немытой шерсти, чтобы тебе было чем заткнуть дыру. Когда слуги мсырского царя придут и крикнут тебе: «Мгер Сасунский! Ты жив?» – ты крикни им: «Жив!» – тотчас переходи в соседний колодец, а дыру шерстью заткни.
Выговорила старуха все свои наставления и ушла. Через час пришли люди мсырского царя и крикнули:
– Сумасброд сасунский Мгер! Ты жив?
Мгер прорычал из колодца:
– Я-то, слава Богу, жив, а вот враг мой мертв.
Тут Мгер переполз в соседний колодец, а дыру шерстью заткнул.
Завалили колодец камнями, а на камни принялись лить расплавленный свинец. Свинец скрепил камни и залил все устье колодца.
Почуял Мгер запах гари.
«Ого! Чуть было и меня не залили свинцом! – сказал он себе. – Если б я был смертен, то умер бы сразу – и дело с концом. Но смерти мне нет, и я мучился бы до скончания века. Ох, как много зла в мире! Надо разрушить его и создать заново».
Прошло сорок дней. Старуха всех своих коз порезала, мясо Мгеру снесла. Когда Мгер съел последнюю ее козу, старуха наклонилась над срубом и крикнула:
– Мгер! У меня есть дочь, женись на ней, будет у меня внук сасунского рода.
Мгер подумал-подумал и сказал:
– Приводи свою дочь!
Привела старуха дочь, и та по веревке спустилась к Мгеру. Мгер даже краем глаза на нее не взглянул. А через два часа сказал ей:
– Сестрица! Крикни матери, чтобы она тебя вытащила наверх.
– Матушка! – крикнула дочка. – Вытащи меня наверх. Обвязал себя Мгер веревкой. Старуха тянет, тянет… Чувствует – тяжело! То ноги раскорячит, то упрется в сруб, то пригнется… Тянет, кряхтит. Мгер ногами и руками хватается за выступы, за углубления, чтобы старухе легче было тащить.
Тянула, тянула, тянула старуха, наконец вытянула – глядь, а это совсем не дочь.
– Обманул ты меня, Мгер, – сказала она, – дочь мою в колодце оставил. Я всех моих коз для тебя порезала, кормила тебя, чтобы ты с голоду не умер и зятем мне стал. Разве так за добро платят?
– Да я же у тебя не просил дочь, – возразил Мгер. – Ты сама ее привела и в колодец ко мне спустила. Но я не хочу прослыть неблагодарным. В нашем роду неблагодарных нет.
Опустил он веревку в колодец и крикнул:
– Девушка! Обвяжись веревкой.
Обвязалась девушка веревкой. Мгер вытащил ее из колодца и сказал старухе:
– Твоя дочь мне сестра, а ты мне мать, ты мне заменила Хандут-хатун.
Невеста моя все глаза проглядела, поджидая меня. Не проси с меня ничего за свое добро – подари мне его на добрую память!
Тут старуха заплакала и сказала:
– Иди с миром, Мгер! Ты – светоч нашего народа. Да пойдет мой хлеб в пользу тебе!
Мгер был измучен.
– Куда я пойду? – с болью в сердце вымолвил он. – Этот город мне чужой, в руках у меня нет оружия, подо мной нет коня, нет у меня ни воды, ни хлеба. Куда я пойду?
– Я, Мгер, порезала всех своих коз, – сказала старуха. – Я отведу тебя в один дом, там тебя сытно накормят, коня и оружие дадут.
– А что они за люди? Старуха ему все рассказала.
В городе Мсыре проживало двести армянских семейств. Был среди них князь Маркос Дарбин, и князь этот горячо любил свой народ. Услыхав о гибели Мгера, он у себя в доме поминки по нем оправлял. Для этого в переднем углу его горницы стоял престол, на котором лежали сасунские доспехи и оружие. А рядом стоял обеденный стол. Путник, зашедший к князю, наедался досыта, пил вино, с чарой в руке подходил к престолу, бил три поклона и приговаривал:
– Мир праху твоему, Мгер бессмертный, армянского народа светоч!
Старуха довела Мгера до княжьего дома.
– Вот здесь по тебе справляют поминки.
Вошел Мгер в княжий дом, смотрит: за столом сидит много армян, среди них широкоплечий мужчина с большими усами. Это и был Маркос Дарбин.
Поклонился Мгер и сказал:
– Здравствуйте, армяне!
Голос у Мгера был до того громкий, что с потолка посыпалась на пол глина.
– Добро пожаловать! – молвил Маркое Дарбин. – Кто ты таков, отколь тебя Бог несет?
– Я – странник голодный, – отвечал Мгер. – Дайте мне хлеба кусочек, я съем, покойника вашего помяну и пойду своей дорогой.
Хозяин приказал своим слугам:
– Дайте этому человеку еды и вина. Один из слуг подошел к Мгеру.
– Скажи, удалец, – спросил он, – чего тебе дать сначала? Вина или еды?
– Вина, – отвечал Мгер.
Виночерпий опустил в бочку громадный кувшин, а затем протянул его Мгеру. Но Мгер оттолкнул кувшин.
– Разве из кувшина человек напьется? – сказал он. – Дайте-ка я прямо из бочки!
Все удивленно переглянулись. Хозяин приказал своим слугам:
– Придвиньте к нему бочку.
Мгер легко, словно чару, поднял полную бочку, поднес ее ко рту, выпил до дна, пустую бочку зашвырнул в угол и сказал:
– А теперь хорошо бы поесть!
Слуги принесли пол жареного теленка, целый котел плова, полное корыто хлеба и все это поставили перед Мгером. Мгер оторвал телячью ногу, в лаваш ее завернул и – хруп, хруп, хруп! – разжевал, разгрыз, проглотил.
Князь Маркос смотрел на него и думал:
«Иль он сасунского рода, или еще какой-нибудь пахлеван, о котором я ничего не знал и не ведал».
Насытившись, Мгер взял да и сел на свой престол. Хозяин и другие армяне ужаснулись и разгневались.
– Так нехорошо, братец, – сказали они. – Ты осквернил нашу святыню. Напился, наелся, теперь поклонись престолу сасунскому и иди своей дорогой.
Засмеялся Мгер.
– На дворе ожидает старуха. Позовите ее, – сказал он. Старуха вошла. Тогда Мгер обратился к князю:
– Здесь у тебя собрались только армяне или есть и чужане?
– Кроме тебя, никого, – отвечал Маркос. – А что? Мгер подозвал свою избавительницу к престолу и сказал:
– Объясни этим почтенным армянам, кто я таков, имею я право сесть на свой престол или не имею.
И тут старуха все рассказала про Мгера.
Радости мсырских армян не было границ. Один за другим подходили они к Мгеру, кланялись ему, целовали ему руки и ноги и славили Бога.
Пусть они ликуют и чествуют Мгера, а мы перейдем на землю сасунскую и там свой сказ поведем.
Видел сон Кери-Торос: мсырская твердыня стояла неколебимо, твердыня сасунская была вся в развалинах.
– Жена! – сказал он. – Выведи моего коня-шестинога. Наш Мгер в беде. Поеду ему на выручку.
Кери-Торос созвал всех пахлеванов своего рода:
Горлан Оган,
Пачкун Верго,
Котот Мотот,
Ануш-Котот!
Эй, Хор-Манук,
Эй, Хор-Гусан,
Чинчхапорик,
Парон-Торник,
Идемте! Сасуна
Светоч угас.
Двинемся в путь!
Мгер наш исчез,
Бесследно исчез!
Собрались сасунцы в дорогу, взяли с собой разных припасов, на мулов навьючили, сели на коней и отправились в путь.
– Багдад! Где ты? Мы спешим к тебе!..
Приехали, разбили шатры под Багдадом. Здесь опросят, там спросят: не слыхал ли кто про Мгера? Нет, никто не слыхал! А кто слышал, тот говорил:
– Мгера в Мсыр увели, в колодец бросили и камнями засыпали.
Пропировал Мгер: семь дней и семь ночей, поблагодарил мсырских армян и пошел в Багдад, к Гоар-хатун.
Не прошел он и часа, как вдруг увидел: идет ему навстречу всем известный полоумный пахлеван Авдал. Волосы свисали ему на глаза, одежда на нем была вся изодрана, на спине он тащил огромный камень.
– Что это за камень, Авдал? – спросил Мгер.
Остановился Авдал и так ему на это ответил:
– Это камень для Мгера Сасунского. Слыхал я, Мгера поймали, в колодец бросили, камнями засыпали. Меня при этом не было, я не мог бросить в него камень. А теперь я туда иду – хочу свалить вот этот камень на сумасброда Мгера, хочу отомстить ему. Он мне враг. Его отец в сасунской битве отца моего убил, а сам он в багдадской битве брата моего убил. Вот какие дела!..
Засмеялся Мгер:
– Этот камень для Мгера мал, а для тебя, ей-Богу, как раз! Снял он камень со спины Авдала, самого Авдала убил, тут же похоронил, камень на него навалил и примолвил:
– Ну вот видишь: этот камень как раз тебе по росту!
Надел на себя Мгер Авдаловы лохмотья, волосы, как Авдал, спустил на глаза и в таком виде предстал перед мсырским войском. Все стали его расспрашивать:
