Ветер знает мое имя - Исабель Альенде
– Когда ты уже будешь называть меня по имени, Летисия? Мы знакомы сто лет, а ты все еще называешь меня Мистер Богарт.
– Никогда, хозяин. Нужно соблюдать субординацию, фамильярности между начальником и подчиненным плохо кончаются, – ответила Летисия.
Она знала, что его зовут не Богарт; прозвище в самом начале знакомства дала ему будущая жена, потому что в молодости он был похож на Хамфри Богарта – такое же печальное лицо и сдвинутая набекрень шляпа; этот актер снимался так давно, что Летисия о нем никогда раньше и не слышала. Но довольно скоро она его узнала, потому что несколько раз по просьбе хозяина посмотрела «Касабланку». Сначала Летисия не хотела, потому что фильм был черно-белый, но вскоре вошла во вкус и просила ставить его хотя бы раз в неделю. Она запомнила наизусть несколько диалогов и, чтобы приободрить старика, декламировала их с преувеличенным драматизмом. Она пыталась представить, каким был бы Хамфри Богарт в свои восемьдесят, но актер не дожил до старости и скончался из-за курения в пятьдесят семь лет незадолго до ее рождения. Хозяина звали Самуил Адлер, но для нее он навсегда остался Мистером Богартом.
* * *
Надин, жена Мистера Богарта, не верила, что умирает, хотя диагноз был страшный, поэтому и не подготовилась к смерти. У Летисии было много свободного времени, и она воспользовалась этим, чтобы навести порядок в хаосе, который остался после Надин. Поначалу Мистер Богарт противился.
– Я скажу тебе, когда почувствую, что готов, тогда и делай с вещами жены что хочешь, – сказал он.
Мистер Богарт всеми силами пытался не допустить, чтобы дочь прикасалась к тому, что осталось после Надин, но Камиль сумела тайком забрать все, что захотела.
– Тоска этого заточения заставляет меня задуматься. Перед уходом я должен привести в порядок мою жизнь и этот дом, – сказал Самуил.
– Откуда такие мысли, сэр? При должной заботе вы проживете до ста лет.
– Уж не ты ли будешь обо мне заботиться?
– А кто еще? Правда, чтобы поддерживать крепость духа, небольшой роман вам бы не повредил, а это никогда не поздно.
– Что ты несешь, женщина! – усмехнувшись, воскликнул Мистер Богарт.
– Я серьезно. Можете найти девушку в интернете. Если хотите, я помогу. Да вас с руками оторвут: одинокий восьмидесятилетний мужчина из Калифорнии, без особых хворей, симпатичный, в здравом уме, да еще и при деньгах.
– Ты их считала, что ли? – спросил он.
– Нет, но знаю, что в них нет недостатка. Сейчас много пожилых женщин ищут партнера и крайне мало стариков, которые могут связать два слова и не носят подгузники. А те немногие, кто есть, хотят женщину моложе лет на тридцать, но это не ваш случай, – сказала Летисия.
– Молоденькая девушка бы не помешала…
– Даже не думайте, хозяин. При отборе кандидаток надо держать ухо востро, потому что многим нужны только деньги. Со мной по соседству жил семидесятипятилетний ветеринар, сдавал в аренду кое-какую недвижимость. Он попал в лапы одной пятидесятилетней сучки и через год умер. А вдова получила солидное наследство. Говорят, она его отравила.
– Придется дождаться конца пандемии, Летисия. Прежде чем думать об этих ужасающих перспективах, надо навести в доме порядок.
– То есть вы даете мне разрешение…
– Да, но ничего не выбрасывай без спроса.
– Обещаю, – ответила Летисия, даже не думая подчиняться.
И она принялась за работу, удивляясь, какой огромный след оставляет человек за жизнь. В шкафу Летисия нашла платья семидесятых годов, туфли на платформе и индийские юбки с зеркальцами; в то время Надин одевалась, как хиппи, хотя уже была матерью Камиль и начинала зарабатывать имя своими ткацкими изделиями. По ее одежде Летисия могла отмерять эпохи; много вещей уже поела моль. В восьмидесятые от богемного стиля Надин не осталось и следа: к тому времени она стала признанной художницей и одевалась, как мужчина. Летисия нашла ее фотографии в костюме, галстуке, очках в черной оправе и ботинках. В пятьдесят лет Надин внезапно перешла на короткие юбки, узкие свитера и высокие каблуки, словно хотела выглядеть сексуально, чтобы порадовать очередного любовника, но в какой-то момент мода ей надоела, и все последующие годы до самой смерти она носила выцветшие джинсы и спортивные рубашки, которые подчеркивали ее мальчишескую фигуру, и так она выглядела куда привлекательнее, нежели с провокационными декольте времен менопаузы.
Из ящиков и комодов Летисия выбросила просроченные лекарства, старую косметику, украшения ручной работы – все самое ценное в день похорон забрала Камиль. Летисия нашла дневники и письма, которые намеревалась прочитать. Ей это не показалось предосудительным, потому что вдовец не проявлял к этим запискам особого интереса; возможно, он не искал подтверждения тому, что и так подозревал.
* * *
Дни становились длиннее и все были одинаковыми, сливались друг с другом.
– Сегодня – как вчера, а завтра будет как сегодня, – говорила со вздохом Летисия.
Хозяин заказал капучинатор, и день начинался, как раньше, с чашечки кофе и новостей по телевизору. Затем Мистер Богарт одевался и в маске и перчатках выводил Пако на прогулку, а Летисия в это время занималась уборкой. Вдвоем они ездили в магазин: он оставался в машине, а она делала покупки, тоже в маске и перчатках. Люди жаловались, что пропали некоторые товары: мука, дезинфицирующие средства, сухое молоко, туалетная бумага.
– Видно, что они бед не знали, – ворчала Летисия.
Обедали они чем-нибудь легким, часто салатом, а днем каждый занимался своими делами: он – музыкой, иногда читал или крутил педали на велотренажере, она смотрела бразильскую мыльную оперу и копалась в прошлом этой семьи, особенно Надин; любопытство Летисии уже граничило с манией – она предчувствовала, что жизнь хозяйки как-то связана с ее собственным прошлым.
Чтобы не превратиться в дикарей, Мистеру Богарту пришло в голову ужинать по всем правилам этикета. Британские колонисты в самых отдаленных уголках империи поступали точно так же. Они наряжались к столу, чтобы поесть чечевицы и жаркого из тигра под брезентовым навесом, им прислуживали туземцы в белых перчатках. Что, впрочем, не мешало им вести себя по-дикарски. Мистер Богарт выходил к ужину в пиджаке, а Летисия снимала фартук, надевала серьги и красила глаза.
– Чудесно выглядишь, Летисия, – всякий раз повторял он, упражняясь в искусстве делать комплименты.
– И вы тоже, Мистер Богарт.
Летисия накрывала стол длинной скатертью, ставила хорошую посуду, хрустальные бокалы, а Мистер Богарт включал музыку попроще, предполагая, что она не оценит классику. Перед ужином они выпивали: он – водку со льдом, она – какой-нибудь коктейль, «пина
