Пацан казанский - Владимир Григорьевич Богданов
Сбитнев его сестру изнасиловал, а он подписывается под него. И ведь не просто так старое вспомнил, Ильяс подскажет, где труп искать, а его в наручники. В прошлый раз доказать его вину не смогли, вдруг в этот раз получится. Слава всего лишь младший лейтенант, а так на погоны по второй звездочке добавят.
Даже Хамат угрожающе смотрел на Славу, но тот не унимался:
— Это ведь из-за вас девчонка погибла. И Рафик из-за вас… И это еще только начало, да? — не унимался мент. — Сколько еще нужно трупов, чтобы вы остановились?
Ильяс не выдержал, подскочил к Славе, схватил его за грудки.
— Аркашу своего останови!
— Аркаша не мой!
Слава дернулся, пытаясь вырваться, но Ильяс держал его крепко. А ведь когда-то Бешмет делал его одной левой, и сейчас он смотрелся так же мощно, как и раньше. Но Ильяс был сильней, и Слава это чувствовал. Хотя и не хотел признаваться.
— Да пошел ты!
Ильяс с силой оттолкнул его, Слава не упал, но равновесие восстановил не без труда.
— Ну хорошо! — сверкнул он взглядом, повернулся спиной, расправил плечи и двинулся к воротам.
— Слава!
Хамат поспешил за ним, на ходу оглянулся, подмигнув Ильясу. Мента успокоить надо, чтобы он дров не наломал. Хамат мог позволить себе унижаться перед Славой, работа с ментами — его хлеб. Ильяс все понимал, осуждать пацана не стал, но и хвалить тоже.
Расходы на похороны Рафика полностью оплатили из казны и родителям Мириам помогли, организовали поминки за своей счет. Его поминали в кафе, ее — в столовой, Ильяс никуда не поехал, но пацанов отпустил, даже разрешил отменить тренировку.
В зале царила гробовая тишина, Ильяс воспринял это как сигнал об опасности. А вдруг в тренерской его поджидает Аркаша. Ильяс даже достал ствол, собираясь идти дальше. Но подозрительное движение он уловил за спиной, обернулся и увидел Шубникова. Рома входил в зал вслед за ним. Сафон с ним в стильном пиджачке, такой же деловой, как и его новый босс. А Ильяс один, без поддержки, впрочем, Сафон лучше застрелится, чем поднимет на него руку. Во всяком случае, так хотелось думать.
— Траур у вас тут сегодня, — пожав руку, сказал Шубников.
— Бывает.
— Жаль, Аркаша ушел.
— Ушел. Совсем ушел. Объявлен гадом, здесь ему больше места нет.
— Это хорошо. Здесь он больше не нужен.
Шубников приоткрыл и тут же захлопнул папку, с которой подошел. Дал понять, что бумаги в ней интересные, но знакомиться с ними не обязательно, нужно просто верить.
Ильяс вопросительно повел бровью, спрашивая, что там в папке.
— Все, дом быта наш! — улыбнулся Шубников. — Выселение организовал?
— Пока нет, но люди уже на чемоданах.
— Завтра начинаем ремонт!
Ильяс удивленно глянул на новоявленного банкира. Бригада у него боевая, но не как не ремонтно-строительная.
— Но это не твоя забота! — улыбнулся Рома. — Твоя забота — груз сопроводить.
— Откуда, куда, что?
— Из Набережных, партию грузовиков, в Москву.
— КамАЗ?
— Справишься?
— Там двадцать девятый комплекс, реально серьезные люди.
— Знаешь кого-то?
— Решим вопрос… Нам же КамАЗ под крышу брать не надо? — усмехнулся Ильяс.
— Да нет… Но дела будем делать серьезные.
— Расскажешь, что за дела, по каким схемам.
— Ну схемы… Тебе не обязательно все знать.
— Если с братвой вопросы решать, обязательно, — качнул головой Ильяс.
Знал одного пацана из Набережных Челнов, еще на малолетке с ним корешился, Асад вроде как хорошо поднялся после отсидки. Но даже если Ильяс сможет задействовать старые связи, все равно говорить надо будет конкретно и ясно, чтобы никаких непоняток не было. Начнешь мутить, быстро опустят. Двадцать девятый комплекс — реально сильная команда, если КамАЗ под себя взять смогла.
— Хорошо, — кивнул Шубников.
Ильяс усмехнулся, слушая его. Схема мутная, машины предполагалось приобретать по фиктивным платежкам, на заводе свои люди, вопрос решен, все, кто нужен, в доле, но дело по-любому опасное, рискованное. Но Шубников пообещал солидный куш за содействие, Ильяс отказываться не стал. И груз до Москвы сопроводит, и к Яне на обратном пути заскочит. Почему бы и нет?
Глава 32
Тягачи новенькие, до блеска смазанные машинным маслом. В этой, Ильяс уже не помнил, какой по счету, партии пригнали двадцать четыре машины. Как их будут продавать на месте, кому, по какой цене Ильяса совсем не интересовало, он доставил товар — свой процент уже получил, можно умывать руки.
— Все, спасибо!
Усатый мужик в теплой кожаной куртке принял товар, подал руку, но Ильяс лишь глянул на протянутую ладонь.
— Бывай!
Ильяс повернулся к своему БМВ. Пацаны обратно в Казань, а он задержится в Москве. Яна у него здесь. Ильяс доверял своему окружению, но адрес ее никто не должен знать. И ее, и его, их адрес.
Уже через час он подъезжал к дому на Садово-Кудринской. Дом старый, но квартира только что после ремонта, в ней все на уровне: отделка, обстановка. Но главным украшением дома, конечно же, была Яна. Ильяса она встретила в новом платье, модная прическа, видно, только что из салона красоты. Ну так она же ждала его сегодня.
И все же Яна была не одна. Она подала знак, взглядом указав на стоптанные мужские ботинки. Ильяс усмехнулся, Аркаша в таких говнодавах к ней бы не заявился.
Ильяс неторопливо ее обнял, с наслаждением поцеловал, на кухню входил, оставив пистолет за поясом. Кухня просторная, и для гарнитура место нашлось, и для стола, и даже для барной стойки, за которой на высоком стуле за чашечкой кофе сидел Слава.
Ильяс даже не поморщился, подошел, молча подал руку, Слава пожал ее нехотя, но без долгих раздумий.
— Хорошо вы тут устроились. — Бешмет окинул взглядом кухню.
Гарнитур знатный, итальянский, в двадцать восьмом квартале такого точно ни у кого нет.
— А что в этом плохого?
— Надолго ли это? В тюрьму эту роскошь с собой не унесешь. В могилу тем более.
— Яна, налей брату, — усмехнулся Ильяс. — Чтобы не каркал… И мне. А то ведь и я каркнуть могу!
— Например?
— Ты тоже под пулями ходишь. Но я хотя бы с этого что-то имею, а у тебя шкеры квакают.
— Зато честно квакают!
— А ну-ка, песню нам пропой, веселый ветер! — Ильяс достал из шкафа бутылку виски.
Яна полезла в холодильник, подала лед, поставила на стойку два стакана. Слава отказываться от выпивки не стал.
— Слышал, Анвара застрелили? — спросил Бешмет, заранее зная ответ.
— Кто ж не слышал?
С хадишевскими сложилась та же петрушка, что и в двадцать восьмом квартале: молодые стригли бабло, а старые спокойно почивали на лаврах, требуя свою долю. Но если у них молодой Аркаша завалил старого
