22 июня, ровно в четыре утра (СИ) - Тарханов Влад

Захват моста они должны были осуществлять совместно с отделением саперов. Командование опасалось, что мост будет заминирован, поэтому, сразу де после захвата, необходимо было предотвратить его подрыв. Командовал отделением саперов фельдфебель Ульрих Раске, коренной берлинец, двадцати пяти лет, настоящий викинг, почти двухметрового роста с шрамом на лице (след от студенческой дуэли), ветеран трех компаний Вермахта. Они быстро нашли общий язык, тем более, что задачу, которая им предстояло выполнить, особо пояснять не было необходимости. И Ульрих, и Фридрих были уверены, что мост будет заминирован. В штабе им передали довоенные фотографии моста, скорее всего, заявил Раске, минировать будут средний пролет, чтобы надежнол опрокинуть его в воду и не дать прорваться на левый берег Днестра. Вопрос был в наличии или отсутствии предмостных укреплений. Если с бессарабской стороны они были, то задание осложнялось — лучше всего было их пройти без боя. Согласовали время и место встречи, вооружение и порядок выдвижения, после чего офицеры занялись самыми неотложными делами по подготовке к операции.

Ранний подъем. Кто это пишет, что немцы по ночам не воюют? Глупости все это. Когда надо, и по ночам выступают, и атаковать могут, все по приказу. Но орднунг и тут соблюдается в точности. Перед выходом — плотный завтрак, сухой паек аккуратно укладывается в сумки. Отряд начинает выдвижение. На контрольном посту к ним присоединяются два разведчика и проводник из местных румын, обещанное усиление от Абвера. Саперы присоединятся ровно через пять километров на небольшом перекрестке у села с непроизносимым названием ни на русском, ни на немецком. В роте Вайса пятьдесят четыре человека. Плюс трое усиления, плюс восемь саперов. Они передвигаются на одном Ганомаге (полугусеничном бронетранспортере) и двух машинах, в передовом и тыловом охранении по одному мотоциклу с коляской. Кроме автоматов и винтовок мощный пулемет на Ганомаге, два пулемета в мотоциклах, два пятидесятимиллиметровых миномета, противотанковое ружье и семь ручных пулеметов, ударный взвод, который должен захватить мост и предмостные укрепления, одет в советскую форму, Фридрих в фолрме лейтенанта НКВД, остальные тоже в форме сотрудников страшного наркомата. Вайс убедился, что форма бойцов внутренних дел, как и удостоверение сотрудника этой организации магически действует даже на командиров Красной армии, не говоря уже про обычных граждан. Благодаря этой форме они захватили важный мост через бурную речушку в Карпатах. Если бы русские взорвали его, то забуксовало бы продвижение целой дивизии: в горах приходилось крупные соединения передвигать почти что по тропкам. И даже маленький мост имел стратегическое значение.

К семи утра группа подъезжала к поселку Атачь, который располагался напротив Могилева-Подольского, на правом берегу Днестра. Окрестные холмы образовывали естественную котловину, чуть более широкую с левой стороны реки. Там расположился городок Могилев-Подольский, как раз в месте самой удобной переправы через Днестр. Выше по течению — теснины Товтр, ниже — Ямпольские пороги. А самые удобные торговые переправы издавна пролегали тут, в достаточно узком, но не слишком бурном месте на реке. Тут был и удобный брод… а попробуй, найди брод на Днестре, это ж вам не спокойная степная река, это поток воды, срывающийся с гор и несущийся по тесным ущельям, почти до самого Могилева-Подольского. Тут с времен Трипольской цивилизации жили люди, охранявшие перевоз и с этого перевоза хорошо живущие. Это небольшое поселение существовало веками, пока молдавский господарь Петр Могила не построил крепость, вокруг которого и возник городок, прозванный Могилевом, по прозвищу господаря. Жить стало как-то спокойнее. Власть в городе менялась. Турки и татары крепость брали, во времена Хмельницкого полковник Гоголь (дедушка того самого великого писателя Гоголя) командовал тут Могилевским полком. Был главой военной и гражданской администрации. Тут возник крупный торговый центр, естественно расположившийся в окрестностях переправы через Днестр, а слава Могилевской ярмарки ничем не уступала славе Сорочинской, вот только Гоголь из Могилева переехал, и некому было поднять слух о Могилевской ярмарке до невиданных высот. Говорят, что именно эта ярмарка послужила тем катализатором, который сподвигнул Екатерину Великую выкупить этот город у молдавского господаря, за что казна имперская отвалила тому полную торбу золотых червонцев[3].

А вот Атачь так и остались маленьким забитым бессарабским селом, которое теснилось в узкой полоске у высоких холмов. Почему узкой? Да потому что большая часть земли была пойменными лугами, да, на них росла густая трава, огороды, сдабриваемые разливами реки, давали прекрасные урожаи овощей и кукурузы, но строиться и жить в пойме, два-три раза за год заливаемой разливами Днестра не было никакого смысла. Так что для жилья оставалась небольшая полоска земли, на которой ютились хибары молдавских крестьян. А единственно приличные здания принадлежали бывшей таможне, пограничной службе и администрации. Основная дорога к селу вела от большого села Сороки, они же заходили с другой стороны, с холмов, да и дорога была одно только название что дорога — тропинка, которую уже в нескольких километрах от села было сложно заметить.

По плану решено было оставить транспорт здесь, за холмом, в посадке за тополями. В этой местности было поразительно много пирамидальных тополей, они преимущественно росли вдоль небольших узких улиц, так что по ним можно было сориентироваться, куда надо идти. Тут остался проводник, мотоциклисты и экипаж Ганомага. Ударный кулак их импровизированной группы. Как только диверсанты прорвутся на мост, они должны будут защитить их своим огнем и даже броней. Минометы остались в броневике, основные боеприпасы — в автомобилях. Отряд выстроился в две колонны. Впереди — группа захвата в большевистской форме, за ней, примерно в сотне метров, саперы в немецкой. Утром не будет разобрать кто в какой, да и туман, что густыми клубами висел над рекой был в помощь немецкому диверсанту. Вайс усмехнулся и дал команду выдвигаться.

Тут же обе группы отправились по неприметной тропинке вниз с холма. На этот раз немецкий бог отступил от диверсантов, как всегда, проводник оказался не совсем компетентен, и это мягко говоря. Группа уткнулась в заболоченную низинку,

Которую проводник не заметил, но пройти тут напрямую к предмостным укреплениям, а они были: окопы, два пулеметных гнезда, обложенных мешками с песком, не получилось. Пришлось ковылять в обход, мимо двух невзрачных покосившихся халуп, под лай собак. С опозданием в пол часа они вышли на позицию атаки. Что-то смущенно залопотал проводник, которому посоветовали заткнуться, пудовый кулак сапера Раске произвел на сухонького низенького румына очень сильное впечатление. Вайс посмотрел на часы. Они опаздывали, да и туман над рекой вот-вот начнет рассеиваться. Вспомнив про себя всех чертей, он дал короткую команду. Группа диверсантов в форме НКВД направилась к мосту.

[1] Румыния возникла как объединение княжеств Молдавского и Валахского, и к Бессарабии, которая вошла в пределы Российской империи никакого отношения не имела, но жители Бессарабии именовали себя молдованами, ассоциируясь с княжеством Молдовой.

[2] Нечто среднее между сигаретой и сигарой, обычно тоньше и чуть хуже качеством нежели сигара.

[3] Автор немного иронизирует, но заплачено Российской империей было немало, по-видимому, доходы в виде налогов с ярмарки эти расходы казне быстро покрыли.

Глава тридцатая. Истребительный батальон

Глава тридцатая

Истребительный батальон

7 июля 1941 года

Моисей Гурфинкель не имел слишком хорошее зрение. Настолько не слишком хорошее, что в военкомате комиссия ему отказала. Но когда враг шел к городу, в комендатуре начали набирать отряд ополченцев, формируя истребительный батальон. Туда Мосю приняли, вручили трехлинейку и научили с ней худо-бедно управляться. Он не был героем, ему претил показной патриотизм и картинный героизм. Он просто считал, что Родину надо защищать, что Революцию надо защищать, что завоевания социализма надо защищать, а свое зрение рассматривал как досадную помеху к выполнению священного долга защитника. Но все эти рассуждения Моисей держал при себе. Внутри он мог позволить быть пафосным и даже ставать в красивую позу, а вот на людях — ни-ни. На людях он оставался ровным приветливым парнем, умеющим пошутить и не унывающим, когда подшучивали над ним. Он и сам над собою подтрунивал, да и шуткам других смеялся, особенно если шутки были удачными. Кто больше всего рассказывает анекдотов про евреев? Конечно же, сами евреи. В ополчение записались рабочие Кировского завода, нескольких небольших городских мастерских, выпускавших всякий ширпотреб, работники совхоза имени КИМ. Так что большая половина отряда состояла из евреев самого разного возраста, так ведь и сам Могилев-Подольский до войны почти наполовину состоял из евреев, типичный подольский городок, маленькая Одесса.