Вандалы - Вольфганг Викторович Акунов
Первым ждавшим «вооруженных мигрантов» разочарованием был небольшой размер предназначенных для переправы кораблей, или, точнее говоря, плавсредств. Сородичам приходилось разлучаться на время переправы. Многие семьи не смогли взять с собой на борт даже весь свой домашний скот. На сером африканском берегу восточнее Тингиса разлученным на время родственникам приходилось искать друг друга по нескольку дней. А на восстановление в переправившемся через море в Африку «народе-войске» того порядка, в котором он когда-то совершил свой дальний поход через Галлию, ушло не меньше нескольких недель. Дети, наблюдавшие за бойней, учиненной их родителями в Галлии, расширенными от страха глазенками, теперь выросли, превратившись в молодых мужчин и женщин. И уже новым детям, произведенным полными надежд вандалами на свет в Испании, предстояло познать тяготы «вооруженной миграции» по каменистым дорогам жаркой Римской (Северной) Африки.
Волубилис (или, как у нас порой пишут и произносят – Волюбилис), чьи руины сохранились близ горы Зерхун в окрестностях нынешнего марокканского города Мулай-Идрис, в тридцати пяти километрах к северу от автомагистрали А2 между городами Фесом и Рабатом (съезд на Мекнес) и находятся с 1997 г. под охраной ЮНЕСКО как памятник Всемирного культурного наследия, на протяжении столетий слывший и бывший одним из важнейших провинциальных городов Римской Африки, несмотря на свои сохранившиеся к моменту появления вандалов величественные храмы, триумфальную арку в честь эдикта императора Антонина Каракаллы (даровавшего римское гражданство всему свободному населению империи) и мощные каменные стены, был уже давным-давно, за сто лет до прихода «мигрантов» Гейзериха, уступлен римлянами маврам. На этом своем западном плацдарме в провинции Тингитанская Мавретания римляне не построили дорог, но на месте нынешнего марокканского города Таза все еще сохранилась, в качестве форпоста, римская крепость-кастелл, скорее охранявшая одноименный горный проход между горными массивами Рифа и Среднего Атласа, обеспечивающий доступ из северных районов современного Марокко в нынешний Алжир, чем господствовавшая над этим проходом. Что означает: у вандалов и аланов Гейзериха имелась возможность продолжить свой путь, хотя это и потребовало от них напряжения всех своих сил и всего своего терпения.
Усердные французские ученые периода колониального владычества европейцев в Северной Африке обнаружили, пусть и немногочисленные, но все-таки дошедшие до нас, потомков, письменные свидетельства «вооруженной миграции» вандалов Гейзериха «со товарищи» по Римской Африке на этом ее раннем этапе. Возможно, со временем еще будут обнаружены новые аналогичные свидетельства и артефакты, коль скоро была установлена проходимость местности между Волубилисом и Тазой (в том, была ли эта местность проходимой в период поздней Античности, среди археологов долгое время существовали большие сомнения). В Африке археологам пришлось столкнуться с тем же, что и в Европе. Там при строительстве современных высокогорных дорог, скажем, в Альпах, порой даже на уровне высочайших перевалов, казалось бы, непроходимых прежде, из-за отсутствия соответствующей техники, выяснялось, что древнеримские строители дорог, пусть и не на столь высоком уровне, как их позднейшие коллеги (ведь римляне строили дороги не для автомобильного транспорта, а для вьючных животных), но все-таки не менее искусно и успешно прокладывали дороги в условиях даже самой сложной, труднопроходимой местности.
Ныне уже не подлежит никакому сомнению, что вандальским «мигрантам» Гейзериха, пришлось, миновав Волубилис, продолжить свой тернистый – в полном смысле слова! – путь по грунтовой дороге, ведшей сначала на восток, а затем – на юго-восток, через горный проход Таза, в направлении Помарии и Алтавы, по малонаселенной, местами же – почти совершенно дикой и пустынной местности, позволявшей им, однако, идти дальше, пусть в трудных, но все-таки переносимых условиях. Сегодня в направлении, в котором шли в V в. вандалы, проходят железнодорожная линия и автодорога. На этом этапе своего пути вандалы испытывали, пожалуй, наибольшие проблемы со снабжением с момента их высадки на знойной африканской земле. Видимо, по этой причине они прошли данный отрезок своего пути в ускоренном темпе. Расстояние между Тингисом и Алтавой, равное семистам километрам, вандалы прошли за семьдесят, максимум восемьдесят дней (или суток, кто знает, останавливались они на ночлег, но, скорее всего, останавливались, ибо совершение подобного марш-броска без привалов явно превышало человеческие силы). Это доказывает не полностью сохранившаяся древняя надпись на поврежденном надгробии, обнаруженном в тридцатые годы ХХ в. Жоэлем Ле Галлем. Надпись посвящена гражданину римской колонии Алтавы – города, расположенного примерно в ста километрах юго-восточнее Орана, переименованного французскими колониальными властями в Ламорисьер. В этом важном центре торговли с берберами начиная с III в. располагался лагерь римских пограничных войск, охранявших лимес от вторжений мавров. Со временем, в послевандальский период, город стал даже столицей христианского (!) Мавританского царства. Надпись, повествующая о гибели римлянина от меча в бою с «варварами», датирована сентябрем 429 г. – временем вторжения вандалов. Скорее всего, упоминаемые в ней «варвары» были не кем иным, как именно вандальскими «находниками из-за моря», как называли русские летописцы других «северных людей» – варягов, далеких потомков вандалов, явившихся спустя полтысячелетия из той же Скандинавии, что в свое время – и вандалы.
Однако указанная поврежденная надпись является единственным свидетельством вторжения вандалов на протяжении сравнительно долгого времени, ибо достигнутая ими т. н. Кесар(ий)ская Мавретания (лат. Мавретания Цезаренсис) была заселена гораздо плотнее. Вандалам приходилось высылать разъезды по окрестностям с целью добычи провианта для голодающей массы мигрантов и пытаться выйти к побережью для восстановления связи со своим флотом, выполнявшим важные задачи по защите и снабжению «народа-войска» с моря.
Для установления связи с флотом на побережье Римской Африки были пригодны лишь немногочисленные маленькие гавани, ибо крупные портовые города вроде (Г)иппона Регия или Карфагена еще не были захвачены вандалами. Картенны, современный Тенес, на дорогое Оран – Алжир быстро оказались во власти вандалов, что позволило вандальским кораблям, нагруженным провизией и фуражом, вступить в контакт с сухопутной армией Гейзериха. Гораздо большим успехом стало, однако, взятие «вооруженными мигрантами» приморской Кесарии (современного Шершеля, расположенного в девяноста шести километрах западнее города Алжира, или, по-арабски – Аль Джезайра) – столицы
