Наследство опального генерала - Лев Альтмарк
– Игорь Стародубский? – прохрипел низкий скрипучий баритон.
Такой голос обычно бывает у людей пьющих и нисколько за собой не следящих. Уж, таких-то людей я различаю по первой фразе, потому что с подобной публикой мне приходится общаться довольно часто. Хоть я себя к деклассированным личностям не отношу, но и в аристократические салоны пока не допущен. Так что волей-неволей приходится с первой фразы разбираться в публике, с которой имеешь дело, и отсортировывать совсем уже негодный материал, как в тех же породах дерева, хоть и с деревом – честно признаюсь! – иметь дело куда интересней.
– Да, это я. Мы с вами знакомы? – ответил я и подумал, что человек наверняка ошибся, хоть и правильно назвал моё имя.
– Меня тут один мужик попросил тебе позвонить… Вот сейчас ему и передам трубку… – Через мгновение в трубке раздался уже знакомый голос Виктора Николаевича:
– Игорь, дружище, приветствую тебя. Узнаёшь? Прости, что обращаюсь на «ты», но нет времени на церемонии. Нам необходимо срочно встретиться.
– Виктор Николаевич? Вас же разыскивают. Я бы на вашем месте не встречи кому-то назначал, а поскорее линял из страны.
– Игорь, это не телефонный разговор. Нам надо закончить наше общее дело, а потом мы расстанемся…
Даже непонятно, что ему ответить. Но одно ясно – нахал он первостатейный!.. И сразу острое чувство опасности заскребло своими острыми коготками по моему сердечку. Если этот человек спокойно выстрелил в Евгения, то что ему стоит сделать то же самое и со мной, не выполни я его просьбу, вернее, приказ? Всё-таки он разведчик, профессионал, головорез, а я? Столярсамоучка. Муху прихлопнуть – и то не всегда получается. Жалко потому что бедное насекомое.
– Почему вы позвонили не на мой сотовый телефон, а сюда, моему шефу?
– А ты уверен, что твой телефон не поставлен на прослушку? Бережёного бог бережёт…
Некоторое время я молчал, потом, наконец, выдавил:
– Виктор Николаевич, я не могу с вами встретиться, и вы знаете, по какой причине…
– Давай такие вещи обсуждать не по телефону, – уверенно и нагло отрубил он, притом почти таким тоном, каким в стародавние студенческие времена со мной разговаривал настоящий владелец этого имени. – Встретиться нам всё равно придётся. Не хочу тебя расстраивать, но Светлану в противном случае ты рискуешь больше не увидеть, да и съёмки ваших ночных кувырканий… ты о них ещё не забыл? Как отреагируют ваши спецслужбы, если съёмки попадут к ним? Они-то прекрасно знают, что Светлана не просто девка с панели. Или взять и в самом деле выложить их на каком-нибудь Ютубе? Да и наши с тобой контакты, между прочим, уже ни для кого не секрет. Если думаешь, что они на уголовную статью не тянут…
– Что вам от меня нужно?!
Виктор Николаевич удовлетворённо хмыкнул и продолжил в более спокойном тоне:
– Давай поступим так. Вечером после работы ты выйди прогуляться и курсируй в районе лавочки, на которой познакомился со Светланой. Часиков примерно в шесть. Надеюсь, ещё не забыл, где это? Там и встретимся… Да, и ещё. Не надо играть в шпионов и докладывать о нашей встрече тем, кто с тобой уже успел побеседовать обо мне. Ведь беседовали же? Не отвечай – знаю… Значит, договорились?
И сразу после этого в трубке короткие гудки.
Всё, теперь остаток дня испорчен напрочь. Я не наивный юнец, чтобы не понять, что вся эта публика от меня теперь не отвяжется – как с израильской, так и с российской стороны. Что им нужно, тоже понять несложно, но неясно лишь, для чего в этих шпионских играх необходим я, человек с улицы? Выступать в роли живца? А если какая-нибудь из щук бедного живца проглотит, то и фиг с ним? По большому счёту, я ещё, наверное, смог бы отказаться от всех контактов с ними и уйти в туман, да только дадут ли они?
Нужен мне заработанный такой ценой этот полумифический навязанный братец! А Светлана… от неё я мог бы отказаться? Не знаю, ох, не знаю…
В конце концов, воинственно решил я, ни на какую встречу с Виктором Николаевичем не пойду, и пускай он свои порнографические съёмки хоть на всеобщее обозрение, хоть в интернет, хоть куда выкладывает, хуже мне от этого не будет. А со своими спецслужбами я как-нибудь сам разберусь. Вызовут на разборки – найду, что сказать. Тем более, ничего противозаконного я не совершал, родину за банку варенья и ящик печенья не предавал и никаких государственных устоев не подрывал.
До вечера я доработал относительно спокойно и так же спокойно отправился домой, а вот дома почему-то моментально раскис и уже не смог найти себе места. Походив из угла в угол, я со вздохом оделся и обречённо отправился к пресловутой лавке, на которой произошло наше знакомство со Светланой. Будь что будет.
Присев на лавку, я принялся уныло ждать. И ждать пришлось недолго. Рядом со мной на лавку взгромоздился какой-то пьяненький мужик с бумажным пакетом в руках, из которого выглядывало горлышко пивной бутылки.
– Слышишь, парень, тебя Игорем зовут? – прохрипел он голосом, который я сразу же узнал. Этот алкаш звонил мне утром в мастерскую, а потом передал трубку Виктору Николаевичу.
– Да, это я.
– У меня дома твой дружбан тебя дожидается. Велел встретить и отвести к нему. Пошли, что ли?
– Какой ещё дружбан? – Я прекрасно понимал, о ком идёт речь, но топать по улице в компании с алкашом не хотелось. А уж идти домой к нему – тем более. – Передай своему приятелю, что если он хочет меня видеть, то пускай сам сюда приходит, я его здесь подожду на лавке. Максимум ещё полчаса. А с тобой никуда не пойду.
– Это что ж получается?! – горестно всплеснул руками алкаш. – Мужик мне пообещал полтинник за то, что я тебя доставлю, и теперь – пролёт? Нет, братан, так не годится!
Он попытался сгрести меня в свои пахучие объятья, но я вывернулся и примирительно махнул рукой:
– Ладно, пойдём. Только без рук! Далеко хоть живешь?
– Да нет, тут рядом, два квартала!
Идти пришлось гораздо дальше. Мы углубились в какие-то старые типовые четырёхэтажки, где грязи на улицах было гораздо больше, чем везде, зато освещения почти никакого.
– Не переживай, мужик, мы уже на месте! – приговаривал алкаш, задыхаясь от быстрой ходьбы. – Ты на меня не обижайся, я в ваших делах сторона! Меня попросили тебя привести, я это и делаю. А какие между вами тёрки, мне фиолетово. Мне бы свой полтинничек
