100 великих катастроф на море - Евгений Викторович Старшов
Высадилось на остров около тридцати тысяч человек, да и те думали, что погибли, и очень тосковали; сами уйти не могут, а уцелевшие суда уходят на родину. И плыли те суда до тех пор, пока не вернулись к себе.
Оставим тех, что уплыли, и вернемся к тем, кто остался на острове и почитал себя погибшим.
Те тридцать тысяч воинов, что высадились на остров, почитали себя погибшими, потому что не знали, как им уйти оттуда. Злобствовали они, сильно тосковали и не знали, что им делать.
И так-то они поживали на том острове. Услышали царь большого острова и его подданные [японцы], что войско рассеяно и разбито, а кто спасся – на маленьком острове; услышали они это и обрадовались; как только море успокоилось, сели они на свои суда и прямо поплыли к маленькому острову; высадились на берег, с тем чтобы захватить всех, кто там. А те тридцать тысяч воинов увидели, что враг высадился на берег и сторожить суда никто не остался; как умные люди, пока враг шел захватывать их, прошли другою стороною, добрались до судов, да и забрали их. А так как суда никто не сторожил, то и нетрудно им было это сделать.
Что же вам еще сказать? Сели они на суда и от этого острова поплыли на другой. Высадились на берег со знаменами и значками тамошнего царя, да так и пошли к столице (городу Лорку. – Е.С.); народ видит свои знамена, по истинной правде, думает, что царское войско идет, и впускает врага в город. В городе оставались одни старики. Взял враг город, всех повыгнал, оставил себе только красивых жен. Вот так-то, как вы слышали, рать великого хана захватила этот город.
Узнал царь со своим народом, что город взят и дела пошли так, и жизнь стала ему не мила. Вернулся он на других судах к себе на остров, обложил город со всех сторон, и никому нельзя было ни взойти в город, ни выйти оттуда… Семь месяцев держалась рать великого хана в том городе, днем и ночью ухищрялись воины известить великого хана о своем деле и ничего не могли поделать. Видят воины, что делать им нечего, и заключили мир с осаждавшими: спасая свою жизнь, сдались все, да еще с тем, чтобы до конца жизни не уходить с острова. Случилось это в 1269 г. по Р. X., и было все так, как вы слышали.
Великий хан приказал одному князю – начальнику отрубить голову, а другого отослал на тот остров, где он погубил стольких людей, и там казнил. Великий хан сделал это, потому что узнал, как он вел себя нехорошо в том деле… В одном замке на том острове два князя захватили много народу; и, когда люди не захотели сдаваться, приказали они всех перебить, головы всем отрубить. Так и было сделано; отрубили всем головы… (а) восемь человек… велели тогда князья перебить… палицами… Вот так, как я вам описал, случилось все это и рать великого хана была разбита».
С 1980-х гг. у побережья Такосимы ведутся активные поисковые работы. Японскому исследователю Торао Мозаи удалось найти корабли Хубилая, и на свет божий стали подниматься многочисленные уникальные артефакты: шлемы, луки и стрелы, наконечники копий, богато украшенная сабля видного монгольского воина, железные прутья (предполагается, что их использовали, как дубинки). Вызывают вопросы многочисленные железные слитки: это мог быть балласт (но не проще было ль обойтись камнями?), но, скорее всего, это были материалы для последующего изготовления оружия. Подняты 10 каменных якорей с сохранившимися деревянными веретенами, каменные ступы для того, чтобы толочь зерно, каменные шары – поскольку на них найдены остатки масла и самовозгорающейся ткани, их справедливо считают ядрами, глиняные чаши (японцы полагают, что в них смешивали компоненты пороха для пушек, последние, однако, пока обнаружить не удалось). Уже на суше местный крестьянин нашел бронзовую печать размером 2,5 х 2,5 дюйма с иероглифами «Четырнадцатый год Жи-Юана (так китайцы называли Хубилая, то есть это – 1277 г.). Печать стоящего во главе тысячи воинов». Несомненно, дальнейшие работы выявят еще очень много интересного.
Гибель «Санта-Марии» (1492 г.)
«Санта-Мария», вероятно, один из наиболее известных кораблей, потерпевших крушение. Знаем мы о нем, однако, до обидного мало. В частности, множество «копий» по-прежнему ломается из-за того, к какому типу принадлежало это судно. Сам Христофор Колумб (1451–1506) в своих дневниках упоминает его и как каракку, и как каравеллу, и даже просто как корабль – нао – и жалуется на его неповоротливость: «Судно было очень тяжелым и не подходило для исследования новых земель».
«Санта Мария». Реконструкция. 1904 г.
От каракки «Санта-Марию» отличало наличие лишней мачты с прямым парусным вооружением (передняя фок-мачта на полубаке), второго прямого паруса (марселя) на средней грот-мачте, блинда (прямоугольного малого паруса) под бушпритом (наклонным брусом – «рангоутным деревом» – на носу). В то же самое время задняя бизань-мачта несла косой латинский парус, типичный для каракки. Колумб сам пишет, какие паруса нес его флагманский корабль: «Я поставил все паруса судна, грот с двумя бонетами, фок, блинд, марсель и шлюпочный парус на корме». Каравелла, как правило, была меньшего размера (подобно «спутницам» «Санта-Марии» – «Пинте» и «Нинье», могшим взять на борт 60 бочек вина (тогда такая была манера измерения грузоподъемности), не имела высоких надстроек носа и кормы, с тупым форштевнем (носовой оконечностью) и транцевой кормой. Полубак (верхняя носовая часть) каракки сильно выдавалась вперед над форштевнем. Грузоподъемность «Санта-Марии» определяли в 100 бочек вина, что свидетельствовало о том, что до размеров истинного нао грузоподъемностью в 150–200 бочек ей было далековато. Длина корабля была 23,6 метра, ширина по палубе от 6,7 до 7,92 метра, осадка – 2,1–2,8 метра, водоизмещение 237–250 тонн, команда – 90 человек.
Так или иначе, именно она была флагманским кораблем Колумба, когда он 12 октября 1492 г. открыл то, что впоследствии назовут Америкой. Финансово и административно сильно стесненный Колумб был ограничен в выборе плавсредств, и «Санта-Мария» была далеко не первой молодости, построенная еще в 1460 г., она ранее именовалась «Галисийкой» (по месту постройки), а потом – «Галантной Марией». Ее
