100 великих катастроф на море - Евгений Викторович Старшов

река Рига впадает в Даугаву. Вполне естественно, что на ее дне осталось приличное количество затонувших кораблей, включая и описываемую теперь ладью. Скорее всего, это был зерновоз: ливы выращивали зерно как раз к югу от гавани и, используя водный путь, продавали его обитателям неурожайных областей – пользуясь более поздней географией, обозначим их как побережье Северной Курляндии и остров Сааремаа (бывший Эзель). Но в обшивке ладьи были обнаружены наконечники стрел немецких крестоносцев, что может свидетельствовать либо об участии судна в боях, либо о том, что немцы, обосновываясь в Прибалтике, нарушали торговлю местных племен, обстреливая, захватывая и топя их корабли. Именно в процессе их экспансии в 1201 г. в устье Даугавы и было начато строительство города Риги, ставшей епископским центром захватчиков. Годом позже для защиты Риги и захвата новых земель был основан зависимый от епископа военно-монашеский орден меченосцев, позднее (после разгрома в 1237 г.) влившийся в состав Тевтонского. Полоцкие русские князья, контролировавшие ранее эту территорию и собирая дань с ливов, попросту прошляпили немецкую экспансию, будучи заинтересованными только в дани. О том, как хитрые немцы усыпляли их бдительность, – история особая, интересная, но долгая; еще в 1206 г., явившись в Полоцк к князю Владимиру Мстиславичу, «они объяснили, что пришли ради мира и дружбы», монах Мейнард, смиренный тихоня, вымолил у князя позволение проповедовать язычникам-ливам христианство, построить церковь при впадении Западной Двины в море, а глядь, там уже и каменный замок появился, потом по соседству, в Гольме… Годом позже немцы показали свои волчьи зубы, захватив два полоцких оплота в земле ливов – Кукейнос и Герцику; после почти десяти лет боев Владимир собрал большое войско для похода на крестоносную Ригу, но скоропостижно скончался в 1216 г., ступив на борт – наверняка отравлен, – и собранное полоцко-прибалтийское войско «все рассеялось и вернулось в свою землю». Посему полоцкие князья и восставших ливов не спасли, и сами много лет потом воевали с немецкими прибалтийскими орденами.

Так выглядели останки рижского корабля после снятия верхнего слоя грунта и расчистки. Фото 1939 г.

Вот свидетелем каких времен была рижская ладья. Нашли ее, как ни парадоксально это звучит, уже под улицами разросшейся Риги в 1938–1939 гг., когда рыли котлованы для возведения новых домов. Давно засоренная речка ушла в историю и стала улицей Ридзене. Судов на глубине 6 метров ниже уровня моря было обнаружено несколько, но «рижская ладья», лежавшая на правом борту, оказалась самой сохранившейся, несмотря на то что при земляных работах был разрушен левый борт. Судно очистили, разобрали, детали промаркировали для будущей сборки и начали процесс консервации. К сожалению, тогдашние условия и возможности рижан позволяли осуществить этот процесс лишь в очень долгий срок и частями, поэтому в качестве первой партии на консервацию были переданы главнейшие части судна – киль, штевни (оконечности) и правая половина шпангоута с миделя («ребра» с середины судна; он так и называется – мидель-шпангоут). Прочие материалы отправлены на склад, где и погибли в огне войны.

К вопросу изучения и реконструкции во второй раз погибшего судна очень долго не возвращались, пока в архивах в 1982 г. не были обнаружены материалы обмеров, чертежи и фотоснимки раскопок и деталей. Вкупе с немногими сохранившимися вышеупомянутыми главнейшими деталями получилась следующая картина. Рижская ладья представляла собой большую беспалубную лодку с рулевым веслом, одной мачтой и прямым парусом. Длина судна – 14,39 метра, максимальная ширина корпуса на миделе – 4,9 метра, высота борта – 2,4 метра. Наконечники немецких стрел, извлеченные из судна, находятся в экспозиции Музея истории города Риги и мореходства.

«Божественный ветер», дважды спасший Японию (1274 и 1281 гг.)

«Божественный ветер» звучит по-японски как «камикадзе». Именно так назывались летчики-самоубийцы, отчаянно врезавшиеся в проклятые американские корабли, впервые с XIII в. угрожавшие Японии. Надеялись, что повторится то, о чем мы и хотим рассказать.

Когда люди вспоминают о великих империях, государство монголов по какой-то странной причине далеко не первым приходит на ум, а порой – и вообще не приходит. Между тем в период своего расцвета оно простиралось от Китая до Египта, включая и Среднюю Азию, и нашу Русь, и еще очень много чего. В итоге это было самое большое государство мира, владевшее смежными территориями (в отличие, например, от более поздней империи Британской с ее колониями). Раздробленную феодальными усобицами и ослабленную постоянной борьбой со степняками Русь завоевал внук основателя Монгольской империи Чингисхана Бату, он же Батый русских летописей. А другой внук Чингисхана, великий хан Хубилай (Кубла-хан, 1215–1294), покорил весь Китай и стал первым его императором некитайского происхождения, основав династию Юань; также ему подчинялись Монголия, Корея, Чампа (Вьетнам), Ява и иные окрестные земли. И вот, его взгляд упал на Японию.

Итальянский купец и путешественник Марко Поло (1254–1324), как известно, 17 лет служил у Хубилая на высоких и ответственных должностях (дорожку к китайскому императорскому двору ему «протоптали» еще отец Никколо и дядя Маттео) – был губернатором провинции, занимался солеварением, сбором налогов и т. п., но главное – другом императора. Прославился, конечно, прекрасным описанием стран, в которых ему довелось побывать или о которых он просто слышал. Там и история, и этнография, и политика – все, что душе угодно. Естественно, не все было достоверным, и в том числе Поло передает баснословные сведения китайцев о богатстве Японии; однако именно этим венецианец объясняет реальное желание Хубилая завоевать ее!

«Остров Чипунгу – на востоке, в открытом море; до него от материка тысяча пятьсот миль. Остров очень велик: жители белы, красивы и учтивы; они идолопоклонники, независимы, никому не подчиняются. Золота, скажу вам, у них великое обилие: чрезвычайно много его тут, и не вывозят его отсюда: с материка ни купцы, да и никто не приходит сюда, оттого-то золота у них, как я вам говорил, очень много. Опишу вам теперь диковинный дворец здешнего царя. Сказать по правде, дворец здесь большой и крыт чистым золотом, так же точно, как у нас свинцом крыты дома и церкви. Стоит это дорого – и не счесть! Полы в покоях, а их тут много, покрыты также чистым золотом, пальца два в толщину; и все во дворце – и залы, и окна – покрыты золотыми украшениями. Дворец этот, скажу вам, безмерное богатство, и диво будет, если кто скажет, чего он стоит! Жемчугу тут обилие; он розовый и очень красив, круглый, крупный; дорог он так же, как и белый. Есть у них и другие драгоценные камни. Богатый остров, и не перечесть