Семь престолов - Маттео Струкул

— Не говоря о том, что у папы римского есть все основания обвинить нас в смерти единственного человека, который пытался установить мир между ним и семейством Колонна.

Антонио кивнул:

— Да, вы совершенно правы.

— Что же нам теперь делать? — спросил Одоардо, пока хозяйка трактира ставила на стол поднос с жареным гусем.

Его брат отрезал себе ножку птицы, налил в кружку вина и принялся за еду. Ему нужно было подумать, и Одоардо знал, что в такие моменты лучше помалкивать. Он сам задал вопрос, так что теперь придется ждать ответа. Как обычно. Одоардо немного завидовал старшему брату: ему самому столь блестящие идеи в голову не приходили. Да и никакие не приходили, если честно. Младший Колонна был человеком действия. Конечно, таковым был и Антонио, но тот также умел строить планы и плести интриги. А вот Одоардо, не склонному к долгим размышлениям, было не под силу разработать даже самую простую стратегию.

— Нужно убить Сальваторе. Другого выхода нет. Но все должно выглядеть как несчастный случай.

— И только-то? — Неужели это и есть коварный план, над которым Антонио размышлял столько времени?

— Вовсе нет! Подумайте: с одной стороны, нам нужно дать понять, что мы стоим во главе семьи и не потерпим разногласий, а уж тем более душегубства, а с другой — отвести от себя подозрения, чтобы никто не мог обвинить нас в убийстве из мести.

— И что же?

— А то, что мы попросим жену Стефано Звеву и его мать Кьярину ходатайствовать за нас перед папой.

— Его жену и мать?!

— Именно.

— Но…

— Таким образом, — перебил Антонио, — мы убедим понтифика сразу в двух важных пунктах: во-первых, что мы пытались мирно, без оружия, договориться со своими родственниками, а во-вторых, что мы на его стороне.

— А на самом деле?

— На самом деле мы избавимся от Габриэле, как только сможем.

— Вы шутите?

— Вовсе нет.

— Вы хотите убить папу римского?

Антонио ударил кулаком по столу.

— Не кричите, глупец! Хотите, чтобы нас услышали в замке Святого Ангела? — процедил он сквозь зубы.

— Вы правда решитесь на такое? — снова спросил Одоардо, понизив голос.

— Конечно. Подумайте головой хоть раз, если, конечно, вы на это способны. Мы отправим к венецианцу Звеву и Кья-рину и обеспечим себе перемирие.

— Хорошо, но я не понимаю, как мы заставим их идти к пане.

Антонио закатил глаза. Одоардо ужасно злился. Если бы он только мог, то всадил бы брату нож прямо в брюхо, но приходилось сохранять спокойствие и рассыпаться в благодарностях. Потому что без помощи Антонио головоломку не решить.

Старший Колонна вздохнул:

— Мы пообещаем женщинам отомстить за Стефано, причем так, чтобы на них не упало ни малейшего подозрения. Они получат удовлетворение без всякого риска. Мы обо всем позаботимся. Теперь понятно? — раздраженно спросил он и с ожесточением принялся отрезать кусок гусиной грудки, после чего продолжил трапезу, разрывая мясо зубами, будто дикий зверь.

Зрелище было достаточно отвратительным, чтобы отбить у Одоардо охоту к дальнейшим расспросам.

Он поднялся:

— Тогда сами с ними поговорите.

Антонио кивнул.

Одоардо жестом попрощался с братом и отодвинул бархатную штору, закрывавшую вход в отдельную комнату, которую хозяйка, как обычно, придержала лично для них.

— А, еще кое-что… — окликнул его Антонио.

Младший из братьев остановился.

— Никому ни слова.

Одоардо обернулся. Его брат продолжал с аппетитом поглощать жареного гуся: он снова оторвал зубами большой кусок и принялся неторопливо пережевывать его. Наставив на Одоардо указательный палец, перепачканный подливкой. Антонио рявкнул:

— Вы поняли?!

Младший Колонна почувствовал, что его сейчас стошнит.

— Вы поняли? — повторил старший.

Одоардо кивнул и вышел из комнаты, чтобы поскорее закончить неприятную встречу. Он оказался в основном зале трактира. Здесь шумели завсегдатаи, запивая мясные пироги красным вином. Несколько пышнотелых служанок переходили от стола к столу с глиняными кувшинами.

Одоардо направился к выходу, а слова брата продолжали звучать в голове. Ему было хорошо известно, что угрозы Антонио — не просто слова. Одоардо ненавидел его, но в то же время не мог обойтись без старшего брата. И знал, что убить Антонио у него никогда не хватит духу. Ведь тот намного сильнее и совершенно не знает жалости.

ГЛАВА 30

КАРТЫ ТАРО

Миланское герцогство, замок Аббьяте

Аньезе довольно быстро пришла в себя. Она поправила прическу и решила, что пора вернуться к художнику. Свежий воздух весенней ночи помог ей успокоиться. Женщина вошла в замок. Она понимала, что не сможет оставаться равнодушной к таинственному очарованию этого мужчины и его картин, но теперь чувствовала в себе силы справиться с наваждением.

Вернувшись в кабинет, Аньезе обнаружила, что маэстро Микеле не двинулся с места. Все здесь выглядело точно так же, как в тот момент, когда она вскочила и бросилась к двери.

Но теперь она была готова изложить ему свою просьбу.

— Все хорошо, ваша светлость? — спросил художник. Он загадочно улыбался: то ли пытался поддержать заказчицу, то ли самодовольно посмеивался.

— Да, мне просто понадобилось подышать свежим воздухом, — ответила Аньезе.

Микеле да Безоццо кивнул.

— Вы очень тонко чувствуете, я вижу. Немногих так сильно трогает очарование красок.

— Вы так думаете?

— Это искусство не для всех. В нем есть нечто бесовское — такое, что не раскрывается никому до конца, но способно разжечь в душе настоящий огонь. Речь о совсем тонкой линии, непрочной и неуловимой грани, обладающей, однако, достаточной силой, чтобы поразить любого, кто позволит себе поддаться ее волшебству.

— Да, именно так.

— Я понимаю.

— Именно поэтому я и попросила вас прибыть сюда и теперь хочу наконец изложить свою просьбу.

— О чем же речь, мадонна?

— Доводилось ли вам во время ваших странствий видеть игральные карты? Во Флоренции, если не ошибаюсь, они носят название карты мамлюков и находятся под запретом, но я уверена, что в Испании и других краях они очень популярны.

— Конечно, ваша светлость. Путешествуя из одного королевства в другое, я видел множество видов карт, а больше всего меня, пожалуй, поразила так называемая Штутгартская колода. Но позвольте поинтересоваться: в чем состоит дело, которое вы намерены мне поручить?

— Я хочу, чтобы вы создали особенную колоду для герцога Милана Филиппо Марии Висконти. Он питает страсть к тайным знаниям, а потому ему наверняка понравится играть подобными картами, рассматривать и изучать их.

— Думаю, я понял, что вы имеете в виду, мадонна, — отозвался Микеле и неуловимым движением извлек откуда-то колоду карт. Листы были довольно крупные, больше