Сумерки империи - Гектор Мало
— Полагаете, что отступать придется настолько далеко?
— Мне это неизвестно, но считаю, что это было бы правильно. В нашем нынешнем положении больше ничего не остается, и не я в этом виноват. Придется нам вспомнить тактику Наполеона I, которую он применял, когда ему пришлось воевать на территории Франции. Самое лучшее сейчас — это оставить в Меце сильный гарнизон, переместить одну часть войск на юг Эльзаса, а другую — на плато в районе Лангра[62]. Тогда пруссаки окажутся зажаты между нами и Парижем, и положение их станет критическим. Не знаю, решится ли на это командование, но в любом случае я не желаю двигаться вслепую. Нам раздали карты Германии, но у нас нет ни одной карты Франции. Да еще наши начальники совсем не знают географию собственной страны! Взять, к примеру, бравого генерала Кордебюгля. Две недели назад он спросил у меня, на каком расстоянии от границы находится Мец. Когда я ему сказал, что от Меца до границы шестьдесят километров, он мне не поверил. Так и заявил: "Мы ведь уже две недели топаем черт знает по какому маршруту, то движемся вперед, то откатываемся назад. В принципе это не имеет значения, но то, что вы принимаете за километры, это на самом деле наши лье[63], полковник". А тут еще река Нид со всеми ее поворотами и двумя рукавами. Она его совсем запутала, и теперь он утверждает, что Нид — это вовсе не конкретная река, а такое слово на лотарингском диалекте, означающее реку вообще, и доказывает это тем, что, куда бы мы ни двинулись, везде натыкаемся на этот самый Нид. Когда у меня появится карта, я обязательно суну ему ее под нос. Если у меня получится растолковать ему, что на ней изображено, тогда, возможно, он мне поверит. Отправляйтесь и постарайтесь добыть хорошие карты. Купите столько, сколько сможете. Моим офицерам они тоже понадобятся. Возможно, удастся провести разведку небольшими силами, не привлекая к ней, как водится, весь наш полк. Когда будете возвращаться, ищите нас на дороге, ведущей в Пон-а-Муссон. Можете особенно не торопиться.
Я опять возвратился в Мец и на железнодорожном вокзале увидел императора. Мне сказали, что он отправляется в действующую армию, чтобы возглавить ее перед предстоящим сражением.
Значит, скоро состоится сражение! А меня отправили в Мец! Уж не сговорился ли господин де Сен-Нере с моей матерью? Похоже, он пообещал ей, что будет меня беречь. А что скажут товарищи, если я не успею к началу сражения? Что скажет Сюзанна, когда узнает, что я не участвовал в сражении? Похоже, она и так считает, что я слишком засиделся на одном месте. Ее знакомые офицеры участвовали в боях при Виссембурге, Фроэшвиллере, Форбахе, а я все прогуливаюсь от одной позиции до другой. Не хватало мне только спрятаться за крепостным валом Меца в то время, как мои товарищи вступят в схватку с врагом.
Я буквально силой заставил хозяина открыть магазин, на котором красовалась вывеска "Книги", и потребовал, чтобы мне продали карты. Но оказалось, что эта замечательная мысль пришла в голову не только моему полковнику. Карт в магазине не было, их давно раскупили другие офицеры. Придется поискать в каких-нибудь других магазинах. А как же сражение? К счастью, пока не было слышно артиллерийских залпов. Я по очереди оббежал все книжные магазины, но нормальных карт нигде не было и в помине, а те, что оставались, были настолько примитивными, что годились лишь для учеников начальных классов.
Я в растерянности стоял посреди улицы, понимая, что придется возвращаться в полк с пустыми руками. И тут я увидел императора. Он направлялся в особняк окружной префектуры. Возможно, он уже успел дать команду "вперед!", а теперь развернулся и двинулся в обратном направлении, поскольку отныне только так и действует французская армия. Получается, зря мы роптали, ведь точно такие же маневры выполняет сам император.
Впрочем, на этот раз привычный маневр дался ему не просто. Было заметно, что император чувствовал себя крайне неловко на улицах Меца, по которым двигались бесчисленные повозки с мебелью, домашним скарбом и крестьянами, бежавшими от вражеского нашествия. Этим бедолагам пришлось бросить свою скотину под открытым небом, и сейчас они стояли, окруженные многочисленными домочадцами, и смотрели на человека, из-за которого с ними случилась эта трагедия. Глядя на лица несчастных людей, было нетрудно понять, что они о нем думали, и император, не выдержав взглядов своих подданных, отвернулся. Те времена, когда французы кричали "Да здравствует император!", давно прошли. Однако он по привычке машинально поднял руку в знак приветствия, но тут же ее отдернул. Кого тут приветствовать? Ведь его самого никто не приветствовал.
Почти в это же самое время в город вступил пехотный полк. Его солдаты хорошо держали строй, все были чисто вымыты, одеты в новенькую форму и было видно, что оружие у них в прекрасном состоянии. Говорили, что полк формировался в северных департаментах. Жители высыпали на улицы, многие прилипли к окнам, и все кричали "Да здравствует армия!". Невероятный контраст с реакцией людей на проезд императора! В ответ на теплые и искренние приветствия жителей Меца солдаты кричали "Долой Фроссара!". Эти крики были хорошо слышны в здании префектуры.
У меня оставалось достаточно времени, чтобы продолжить поиски карт для моего полковника. Но где их взять? В магазинах карт нет. Быть может, мой приятель, служивший в императорском штабе, поможет мне в этом безнадежном деле? Я направился в префектуру в надежде, что смогу его отыскать. В конце концов, мне это удалось, но пришлось преодолеть тысячу препон, ведь теперь я не был перепачкан грязью, словно после битвы при Форбахе, а открывать двери особняка перед простым солдатом никто не спешил. В ставке императора имелись карты, но в таком незначительном количестве, что не было никакой возможности выделить мне хотя бы одну. Карт Германии было сколько угодно, а карты Франции — наперечет.
— И вообще, — сказал мой приятель, — карты Германии скоро опять будут в ходу. Главнокомандующим назначен маршал Базен[64] и теперь, когда он возглавил нашу армию, мы двинемся вперед. Еще этим утром всем командовал император, он даже решил лично поехать на фронт, чтобы возглавить военные действия, но маршал уговорил его
