Золотой век. Книга 2. Империя - Конн Иггульден
Четыреста юношей ушли на запад от Спарты в тренировочный лагерь, где охотились и бегали, терпели жажду и тяжелые физические нагрузки до полного изнеможения. Место невеселое, и лица у всех были хмурые.
Плистоанакс сильно потер ладонями щеки. Он проснулся, хотя луна еще стояла высоко. Один или двое мальчиков медленно сели в темноте, потом снова легли. Ночь была теплая, стрекотали цикады. Ни землетрясения, ни бунты не заставили их умолкнуть.
Он привстал, чтобы обуть сандалии, и почесал в паху, где влажная от пота одежда пристала к телу. Ему нужно было пописать, хотя наставники запрещали делать это рядом с лагерем. Значит, придется идти в ночь, где его могут поджидать львы или волки. Плистоанакс подумал, что в том-то и есть смысл запрета. Каждый год двое или трое мальчиков пропадали в диких местах, но остальные испытывали свою храбрость и выживали. Или облегчались рядом с лагерем и теряли достоинство. Если их ловили на этом, то отправляли домой, и они становились периэками – эти люди жили вокруг Спарты, но не входили в элиту. Для Плистоанакса такая перспектива была хуже смерти.
Что-то двигалось невдалеке, звук знакомый. Даже в полусонном состоянии мальчик понял: именно этот шум разбудил его. Тревогу никто не поднял, но время теперь необычное. Наставники выставили часовых по периметру лагеря, как будто они находились на территории врага, а не в учебном походе.
Плистоанакс поднял с земли свой пояс с ножом и молча, сжав зубы, застегнул его на талии. Если это илоты, он не побежит. Они убивали хороших мужчин и женщин, но его в темноте не заметят. Он маленький, и за семь лет агогэ это много раз помогало ему. Наносить удары с такой же силой, как другие, он не мог, зато отрабатывал толчки бедром и плечом, пока более крупные мальчики не начинали пошатываться от его наскоков. Но он был быстр и мог ошеломить противника внезапным ударом.
Шаги раздались ближе, и этого хватило.
– Подъем, ребята. Враг, враг! – крикнул Плистоанакс.
Голос у него был все еще высокий, и если бы другие мальчики знали, кто поднял тревогу, то могли бы посмеяться над ним или швырнуть в него чем-нибудь. Учитывая, кто был отец Плистоанакса, он не пользовался особой популярностью. Тем не менее ребята, услышав предупреждение, мгновенно повскакивали. Едва Плистоанакс замолчал, в помещении уже стояли на ногах сорок мальчиков.
Тишина нервировала. В любой другой группе детей зазвучали бы возгласы непонимания или сонные вопросы. Эти же мальчишки ждали приказов. Плистоанакс подумал, что, может быть, его отец при Платеях, когда вел армию против персов, чувствовал себя так же, как он сам сейчас. Ощущение было приятное.
– Кто-то есть снаружи, – сказал Плистоанакс. – Тревогу не поднимали. Враг или проверка, но там кто-то ходит.
– А кто это говорит? – раздался ворчливый голос.
У Плистоанакса упало сердце. Дорион был старше его, к тому же он эйрен, вожатый их группы. Ему лучше лишний раз на глаза не попадаться, но раньше бывало всякое, однако никто еще не прятался в темноте.
– Это я, Плистоанакс, – отозвался он и почти услышал, как Дорион выкатывает глаза.
– Дурной сон приснился? Мамочка снова заставила встать на колени перед теми мерзкими солдатами?
Плистоанакс ничего не сказал, но его щеки обдало жаром. Дорион наслаждался, когда ему удавалось задеть кого-нибудь. Сперва случилось несколько драк, не всем нравился парнишка, которого выбрали возглавлять их. И все же несколько дружков Дориона послушно и натужно засмеялись. Плистоанакс ненавидел их.
Один из мальчиков, стоявших рядом с дверью, шикнул на них, и все затихли. Они слышали низкие голоса и настороженно стояли у своих постелей. Плистоанакс выиграл для всех немного времени и был доволен этим. Если бы их застали спящими, быть бы им битыми или остаться без еды. Наставники, эти хитрые придурки, чего только ни придумывали, лишь бы подловить их и застать врасплох. На этот раз мальчикам пришлось подавлять усмешки, когда в казарму шумно вошли взрослые мужчины.
– Подъем, ребята! Враг, враг! – проревел хорошо знакомый им голос.
В другую ночь за этим криком последовала бы шумная возня, пока наставник с помощью ручной лампы разжигал большую. Теперь же в растекающемся по казарме свете перед ним предстали стоявшие рядами мальчики и юноши в хитонах или львиных шкурах, уже обутые в сандалии.
Всем наставникам дали клички по именам разных животных. Эти прозвища мальчикам нравились, иногда было сразу ясно, за что люди их получили. Трагос – Козел – был жилистый и подвижный, с темными волосами и широко расставленным, как у его тезки, глазами. В казарму вошел именно он, и Плистоанакс подумал, не ищет ли Трагос признаки вины. Наставники гордились тем, что знают все хитрости и уловки, какие только могут придумать мальчишки. Трагос явно раздумывал, не является ли эта демонстрация готовности какой-то насмешкой.
Он остановился перед Плистоанаксом, и сердце мальчика замерло. Дорион, стоявший через несколько рядов, насмешливо хмыкнул, почему-то невозможно было ошибиться, что этот звук издал именно он. Откуда наставники все знали? Однако человек, который днем мучил их с большим удовольствием, сейчас не выказывал всегдашнего мрачного удовлетворения. Лицо, склонившееся над Плистоанаксом, чтобы заглянуть ему в глаза, было подчеркнуто бесстрастным.
– Иди со мной, – сказал, будто тихо прорычал, Трагос.
Плистоанакс вышел из ряда, как его учили, – одним шагом и повернулся на месте, чтобы идти следом. Дорион что-то пробурчал, и Плистоанакс увидел, как у наставника напряглась спина. Трагос вдруг метнулся назад и ударил вожатого, так что тот повалился на стоявших вокруг, отчего трое или четверо мальчиков растянулись на полу.
Трагос сжал руку и посмотрел на свежий порез, появившийся у него на костяшках от соприкосновения с зубами Дориона.
– Говори, что хочешь сказать, человеку в лицо, а не за спиной. Если ты попробуешь сделать это в старшей группе, то получишь сильнее, поверь. Или оставить тебя в этой еще на год?
– Нет, куриос, – ответил Дорион.
Он уже снова твердо стоял на ногах, хотя из разбитой губы у него текла кровь.
Наставник кивнул, недовольно выражая одобрение, и положил руку на плечо Плистоанакса. У двери он взял ручную лампу, а другую не погасил, хотя солнце уже всходило над восточными холмами. Обычно наставники не допускали такой пустой траты ресурсов. Эта мелочь взволновала Плистоанакса, как любая другая.
На тренировочной площадке он увидел троих мужчин и сразу узнал среди них бородатого здоровяка Никомеда. Второй, стоявший
