Уильям Эйнсворт - Уот Тайлер
Черты лица юного монарха были так тонки и изящны, на его гладких щеках играл такой румянец, его темно-русые кудри, ниспадавшие на плечи, были так длинны, а стан так строен, что его легко можно было бы принять за молодую девушку, переодетую в мужское платье, в особенности при той противоположности, которую представлял он собой в сравнении с тремя своими знатными спутниками, отличавшимися коренастым сложением и мужественными лицами. Эти представительные рыцари были: барон де Вертэн, сэр Симон Бурлей и сэр Евстахий де Валлетор.
Последний, как мы уже говорили, был когда-то господином Уота Тайлера, которого он отпустил на свободу. Сэр Евстахий был в большой милости у Черного Принца и находился в числе тех немногих, которым умирающий герой поручил заботу о своем сыне, он выполнял это поручение, насколько хватало у него сил. Хотя доблестный рыцарь участвовал в тяжелых походах во Францию, Бретань и Кастилию и достиг уже среднего возраста, он все еще был полон рвения и сохранил замечательную красоту. Его наряд не был так своеобразен и пышен, как у Вертэна, который сверкал брильянтами и дорогими тканями, носил разноцветные длинные штаны и краковы, как подобало придворному щеголю. Вертэн и был им в действительности, но все же не мог сравниться с сэром Валлетором. Сэр Симон Бурлей был немного старше Валлетора, но также отличался благородной наружностью.
Позади ехали три эсквайра и столько же пажей, все на прекрасных лошадях и одетые в королевские ливреи.
Юному королю не было еше шестнадцати лет. Он родился в Бордо на Богоявление в 1367 году и был назван в память места своего рождения Ричардом Бордосским. Его крестил архиепископ бордосский в храме Св. Андрея, в этом живописном городе. Восприемниками были: епископ Ажанский и король Минорки.
Отличавшийся в детстве поразительной красотой, живой и смышленый, Ричард уже с ранних лет подавал надежды на высокие благородные качества. Но он имел несчастье потерять своего знаменитого отца, лорда Эдуарда Английского, прежде чем его характер вполне сложился. К тому же долгая и мучительная болезнь Черного Принца, которую некоторые приписывали отраве, помешала ему уделять достаточно забот на воспитание сына. Но он испытывал величайшую тревогу, зная об опасностях, которым подвергается его наследник от козней его честолюбивых дядей, оттого-то вплоть до последней минуты он думал о Ричарде.
На другой день после смерти своего деда, Эдуарда III, Ричард, которому шел тогда одиннадцатый год, ехал, облаченный в парадное королевское платье, из Вестминстерского дворца в лондонский Сити. Впереди этого пышного шествия двигались трубачи, оглашавшие улицы звуками своих инструментов. Перед самым королем ехал его дядя, герцог Ланкастер и Нортумберленд. Государственный меч нес сэр Симон Бурлей. Королевского коня, покрытого чапраком из золотой парчи и с роскошным султаном из дорогих перьев, вел сэр Николас Бонд. По обеим же сторонам шли нарядные пажи. В одежде из белого бархата, юный король очаровывал всех своей стройностью и красотой. Свита его состояла из большого числа вельмож, рыцарей и эсквайров в дорогих нарядах.
При въезде в Сити Ричард был встречен лордом-мэром, шерифами и олдерменами, одетыми в старомодные плащи. Их сопровождали множество граждан, сидевших на конях и представлявших также чрезвычайно живописное зрелище.
Выслушав горячие приветствия со стороны городских властей, молодой король стал медленно проезжать по улицам, приветствуемый кликами собравшейся толпы. Повсюду были воздвигнуты триумфальные арки и алтари; из открытых кранов вино лилось рекой; дома были увешаны коврами и обойными тканями. Везде слышались только радостные клики, смешивавшиеся со звуками музыки и с громом труб.
Но самые торжественные ликования происходили в Чипсайде, где был воздвигнут триумфальный замок больших размеров; на его четырех башенках стояли прелестные девочки одних лет с юным королем и одетые в белые платьица. При приближении королевского кортежа эти милые дети стали осыпать короля и его спутников золотыми листьями; потом, спустившись со своего возвышения, они поднесли им вино в золотых кубках. Но это еще не все. При посредстве какого-то остроумного механизма, который мы не беремся описывать, один угол на вершине замка раздвинулся — и сверху, над головой юного монарха, спустился золотой венец.
Принятый повсюду с выражениями преданности и любви, Ричард покинул Сити, весьма довольный своей поездкой.
Тотчас после погребения покойного короля Ричард II был коронован с поразительной пышностью в Вестминстерском аббатстве. Обряд коронования совершал Симон Сэдбэри, архиепископ кентерберийский, в присутствии трех дядей короля, герцога Ланкастера и эрлов Кэмбриджа и Букингама, баронов, всех высших государственных чинов, аббатов и прелатов. Ни одна из прежних коронаций не отличалась таким великолепием, вот почему надеялись, что это предвещает блестящее и счастливое царствование.
Но так как король был малолетен, то предстояло ждать еще много лет, прежде чем он будет в состоянии принять бразды правления всецело в свои руки, а эти годы угрожали многими опасностями.
На время несовершеннолетия короля был назначен Совет регентства, членами которого были дяди короля, таким образом, герцог Ланкастер, в сущности, управлял делами государства. Вскоре не замедлили последовать важные события. Возобновились войны с Францией и Испанией, а союз с Шотландией был разорван. Для новых военных действий потребовались огромные расходы, а это вызывало чрезвычайные источники доходов, и тягло народа увеличивалось непомерными налогами. В довершение бедствий войны оказались неуспешными.
В первые годы царствования молодого короля огромные суммы были собраны поборами с подданных. Но новые требования следовали так непрерывно, что народ стал громко роптать и посылать просьбы в парламент о смене министров. Однако, несмотря на все усилия устранить министров, они оставались у власти и продолжали свои поборы. Были предписаны новые налоги, оказавшиеся особенно ненавистными народу вследствие тех способов, которые употреблялись при их взимании. Подобное положение вещей неизбежно вело к восстанию, которое уже описано нами.
Воспитание Ричарда умышленно оставлялось в пренебрежении его дядями. Сэр Симон Бурлей, пользовавшийся расположением отца короля и бывший в доверии у его деда, был приставлен к юноше в качестве воспитателя. Но он не пользовался достаточным влиянием над своим царственным питомцем. Его советами пренебрегали, над его выговорами только смеялись. Впрочем, король прекрасно изучил все мужские упражнения — состязания на турнирах, стрельбу из лука, борьбу — и увлекался полевыми забавами, в чем ему была предоставлена полная свобода. Сверх того, он был превосходный наездник.
Одаренный от природы прекрасными способностями и великодушным сердцем, Ричард в то же время был своенравен и упрям и даже в этом нежном возрасте проявлял большую страсть к наслаждениям. Склонный к щегольству, он чрезвычайно любил наряды и обвешивался драгоценными украшениями. Рассказывают, например, что за одно платье из золотой парчи, усеянное драгоценными камнями, он заплатил тридцать тысяч марок. Он был окружен льстецами, которые были несколько старше его и потворствовали его легкомысленным вкусам и причудливым затеям, что подрывало благоразумные советы его матери.
Принцесса, испытывая нередко горькие разочарования, однако не отчаивалась, она старалась убедить себя, что более благородные качества сына должны восторжествовать по мере того, как он будет подрастать, и что со временем он сделается достойным того великого имени, которое носил.
Сэр Симон Бурлей и сэр Евстахий де Валлетор находились в Тауэре у молодого короля, когда прибыл посланец от его матери, просившей его приехать в Эльтгем на следующий день, рано утром. Они-то посоветовали королю отправиться по приглашению.
Хотя легкомысленный молодой монарх был не так встревожен, как его приближенные, донесениями о восстании, но ему просто из любопытства хотелось услышать кое-что об этом происшествии из уст своей матери. Вот почему он решился отправиться к ней и приказал сэру Симону и сэру Евстахию сопровождать себя. Он также решился взять с собой барона де Вертэна, который был его главным любимцем.
Королевский отряд всадников выехал из Тауэра рано утром и достиг Эльтгема гораздо раньше, чем там ожидали.
Глава IV
ЮНЫЙ КОРОЛЬ И ЭДИТА
После минутной нерешительности, как мы видели, Эдита сочла за лучшее повернуть назад, но скоро она была настигнута юным королем, который очень милостиво ответил на ее поклон. Пораженный ее наружностью, он осадил коня и обратился к ней.
— Доброе утро, прелестная девица! — воскликнул он весело. — Не удивляюсь, что вы вышли на прогулку в этот ранний час, видя, что утро так прекрасно. Я был восхищен, когда проезжал сейчас по холму; право, я никогда не думал, что это так приятно.
