Теодор Моммзен - История Рима
Таковы были в общих чертах военные действия на второстепенных театрах войны в течение 8-10 лет после битвы при Каннах; в Италии совершались важные события.
Римляне напрягали все свои силы. Под знамена было призвано все свободное население Италии в возрасте от 17 до 46 лет, и в римских армиях было собрано до 230 000 человек. Материальные, экономические затруднения были ужасны. Предметы первой необходимости вздорожали, по меньшей мере, в три раза, большинство поставщиков казны или получали уплату несвоевременно, или вовсе не получали и ожидали лучших времен. Богатые люди делали огромные пожертвования, сколько-нибудь достаточные служили без жалованья. Но дух народа, его готовность на все для победы были непоколебимы. Некоторые латинские общины, истощенные и материально, и потерями в людях, заявили, что не будут больше принимать участия в войне Рима с Карфагеном – причем, однако, не было и речи о союзе с Ганнибалом,- но несколько общин постановили, что именно теперь, именно в годину тяжких испытании, они готовы все отдать на борьбу… Марцелл, которому было уже почти 60 лет, с юношеским жаром организовывал военные силы, и днем и ночью занятый мыслью победить Ганнибала, ему дружно содействовали весьма даровитые Тиберий Гракх, Аппий Клавдий, Криспин и другие. Скоро Ганнибалу пришлось вести уже оборонительную войну, и его действия за этот период борьбы представляют столь же неподражаемый, единственный в военной истории образец, каким являются его действия и в первый период кампании, когда он целиком держал в своих руках инициативу.
С открытием кампании в 213 г. римляне предприняли операции с целью овладеть Капуей, однако Ганнибал помешал ее обложению, и римляне достигли лишь нескольких частичных успехов. В 212 г. римляне испытали ряд неудач: Ганнибал овладел Тарентом, разбил несколько раз римлян в открытом поле, в Лукании и Апулии по неосмотрительности начальников были истреблены два крупных отряда римлян: попытка обложить Капую снова не удалась. Римляне, однако, возобновили ее еще раз и, наконец, успели совершенно блокировать город и отлично укрепили свой лагерь (211). Ганнибал поспешил к этому важному пункту, но увидел, что нападение на окопы римлян было бы безрассудным. Тогда он вдруг двинулся к Риму и остановился в расстоянии нескольких верст от ворот города; предместья были выжжены его легкими войсками. «Ганнибал у ворот!» – это была фраза, которая производила потрясающее впечатление на римлян еще более ста лет спустя… Штурмовать город, защищаемый гарнизоном в два легиона, Ганнибал, конечно, не только не решился, но, вероятно, и не думал: он надеялся только отвлечь этим движением римские легионы от Капуи, чтобы снабдить обложенный город провиантом и усиленным гарнизоном. Но римские военачальники остались под Капуей, а следить за карфагенским войском направили лишь небольшой отряд. Ганнибал совершенно уничтожил его, но зато вскоре Кануя сдалась. Это был решительный и крупный успех римлян. Два года они старались овладеть городом, а Ганнибал пытался им помешать – и восторжествовали римляне, и как шесть лет тому назад переход Капуи на сторону Ганнибала знаменовал собою тот факт, что владычество Рима над Италией фактически прекратилось, так взятие Капуи римлянами означало, что перевес снова решительным образом перешел к Риму. С карфагенскою партиею в городе римляне расправились беспощадно: 28 человек окончили жизнь самоубийством еще до сдачи города, 53 были публично высечены и обезглавлены, сотни проданы в рабство.
Следующий год, 210-й, прошел без особенно важных событий, но в 209-м римляне овладели снова Тарентом, Ганнибал отошел в Апулию – и Марцелл уже надеялся окончательно вытеснить его из Италии, но погиб в одной незначительной стычке.
Осенью 208 г. в Риме получено было известие, что Гасдрубал перешел Пиренеи и идет в Италию. Галлы за деньги пропустили его без препятствий, 8000 лигурийцев готовы были присоединиться к нему в Италии, где он и появился скорее, чем ожидали его и римляне, да, кажется, и Ганнибал, по крайней мере Ганнибал двинулся к северу далеко не так энергично, как можно было бы ожидать, если бы он знал, что Гасдрубал уже в долине По. Против Гасдрубала направлена была значительная армия, а консул Нерон с главными силами стоял против Ганнибала. Вдруг ему доставляют перехваченное письмо Гасдрубала к брату, в котором говорилось о пути, каким Гасдрубал хотел идти на соединение с Ганнибалом. Нерон решился тогда на чрезвычайно смелое движение: в надежде, что Ганнибал не знает о приближении брата, он оставил против карфагенского вождя лишь часть армии, а сам с отборными 7000 прошел на север, соединился там с другим римским отрядом, и подле Сены Галльской римляне одержали решительную победу: армия Гасдрубала была совершенно уничтожена и сам Гасдрубал искал и нашел себе смерть в бою. Затем Нерон так же поспешно вернулся назад.
Голова Гасдрубала, брошенная сторожевым постам карфагенской армии, показала Ганнибалу, что не сбылись его ожидания, питая которые он десять лет боролся в Италии. Если бы Гасдрубал успел привести Ганнибалу такое сильное подкрепление, какое вел он, Риму, при крайнем его истощении, грозила бы опасность, пожалуй, не меньшая, чем та, в какой он находился после битвы при Каннах. Теперь же не было границ ликованию римлян и горю Ганнибала.
Ганнибал отступил на самый юг полуострова, в страну бреттиев. Высадка Магона около Генуи в 205 г. уже не могла поправить дела, средства обоих братьев были слишком незначительны. После трехлетних отважных, но сравнительно безрезультатных действий на севере Италии Магон был тяжело ранен в одной стычке и умер на корабле во время переезда на юг. Римляне не старались вытеснить Ганнибала из Италии,- они были так истомлены войною, что без крайней необходимости положительно не могли уже делать новых усилий. Натиск Карфагена на Рим был отбит, теперь предстоял, конечно, натиск Рима на Карфаген и необходимая для этого экспедиция в Африку, но предпринять ее совершенно не было ни средств, ни энергии…
В это время возвратился из Испании Сципион. Высадка в Африку, конечное поражение Карфагена – это было его давнишнею, постоянною мечтою. Сенат не был склонен поручать ему такое предприятие: были веские основания критиковать действия его в Испании, беспокоила и нескрываемая Сципионом его склонность поступать иногда только по личному усмотрению, не считаясь со строгою законностью. Наконец, решено было не мешать Сципиону предпринять экспедицию в Африку из Сицилии, где он был назначен главнокомандующим. С поддержкою частных лиц Сципион снарядил флот, на зов популярного вождя явились многочисленные охотники – и весною 204 г. с армиею в 30 000 человек он благополучно высадился около Утики.
Карфагеняне уже давно ожидали появления римлян в Африке и приготовились к обороне, первое время они даже успели довольно сильно стеснить Сципиона. Но весною следующего года Сципион в неожиданном ночном нападении нанес им огромные потери, а затем разбил их и в чистом поле. В Карфагене получила тогда перевес партия мира и были начаты переговоры. Победитель предъявил требования столь умеренные, что мир казался уже близким… Но этого не хотела допустить партия патриотов – главным образом из нежелания дать торжество враждебной партии, а отчасти и в надежде, что Ганнибал сможет поправить дело. Великого вождя потребовали в Африку. Он и сам уже понимал, что в Италии ему нечего делать, и медлил только, тщетно рассчитывая на обещанную Филиппом Македонским помощь, теперь же он не колебался. Умертвив своих боевых коней и перебив тех италийских солдат, которые не пожелали следовать за ним, он отплыл из Кротона в Африку…
Облегченно вздохнули римляне, когда их землю оставил «либийский лев», 16 лет державший их в страхе. Ганнибал, последний из «львиного рода» Гамилькарова, вернулся на родину после 35-летнего отсутствия. Он оставил родной город еще мальчиком, направляясь вместе со своим великим отцом на запад, теперь он возвращался с востока, совершив победоносный путь вокруг большей половины Средиземного моря. Он всю жизнь бился для великого плана, который – если бы удался – изменил бы судьбы мира, и если какой-нибудь человек был способен их изменить, то, конечно, именно Ганнибал. Он встретил, однако, непреоборимые препятствия, их создали геройская оборона римлян и еще более – близорукая, своекорыстная, мелочная политика карфагенских правителей. Карфагенский сенат не дал Ганнибалу необходимых средств, когда он мог достигнуть успеха, и теперь призывал его спасать отечество, которое приведено было на край гибели его политическими врагами. Как истинно великий гражданин, Ганнибал без жалоб, без укоров, честно приложил все свои силы к порученному ему делу, хотя оно было почти уже безнадежно. Он попробовал в личном свидании со Сципионом добиться более легких условий мира, но Сципион не мог делать новых уступок, тем более что карфагеняне только что вероломно нарушили перемирие. Около Замы в 202 г. произошло сражение – и Сципион одержал полную победу над плохо обученным, недавно собранным войском, которое было теперь у Ганнибала.
