Александр Дюма - Наполеон Бонапарт
В середине ночи маленькая армия достигла Канна, к шести часам утра она пересекла Грасс и остановилась на вершине, доминирующей над городом.
Весть о его чудесном освобождении мгновенно распространилась, и вскоре Наполеон оказался окруженным жителями. Он принимал их так же, как когда-то в Тюильри: выслушивал жалобы, получал петиции, обещал справедливо во всем разобраться. Император надеялся найти в Грассе дорогу, по которой проходил в 1813 году, но она оказалась в плохом состоянии, а поэтому пришлось бросить в городе карету и четыре маленькие пушки, привезенные с Эльбы. По горным дорогам, еще покрытым снегом, они отправились на поиски места для ночлега. Вечером, сделав 20 лье, они остановились в деревне Серенон; 3 марта пришли в Барем, 4-го в Динь, 5-го в Гап. В этом городе они задержались дольше, чем было необходимо, чтобы напечатать прокламации. Со следующего дня они тысячами будут разбрасываться по пути.
Однако император шел вперед не без волнения. До сих пор он имел дело с гражданским населением, энтузиазм которого не вызывал сомнений. Но пока ни один солдат не встретился им по дороге, ни одна часть не присоединилась к маленькой армии. Наполеон надеялся, что его присутствие окажет положительное действие на солдат, направленных ему навстречу. Эта встреча, которой он так боялся и так желал, наконец наступила. Генерал Камброн, маршировавший в авангарде с сорока гренадерами, встретился с батальоном, отправленным из Гренобля, чтобы закрыть Наполеону дорогу. Командир батальона отказался признать генерала Камброна, и тот послал предупредить императора об этом.
Наполеон ехал в дрянной дорожной карете, найденной в Гапе, когда узнал эту новость. Он потребовал привести лошадь, вскочил в седло и на сто шагов отъехал от строя своих гренадеров. Солдаты встретили его молчанием.
Для Наполеона наступил момент выиграть еще не начавшееся сражение или потерять все в самом начале. Диспозиция не позволяла отступать. Слева от дороги — вертикальная стена, справа — небольшой лужок шагов тридцати в ширину, оканчивающийся обрывом, и прямо — вооруженный батальон, занявший пространство между обрывом и горой.
Наполеон остановился на маленьком возвышении у ручья, пересекающего луг. Обернувшись к генералу Бертрану и бросив ему в руки поводья, он сказал:
— Меня обманули, но не важно. Вперед!
Он сходит на землю, переходит ручей, идет прямо к неподвижному батальону и останавливается в двадцати шагах от строя в тот момент, когда адъютант генерала Маршана, выхватив шпагу, приказывает стрелять.
— Ну вот, мои друзья, — говорит он, — что же вы, не узнаете меня? Я ваш император. Если среди вас есть хоть один солдат, желающий убить своего генерала, он может это сделать. Вот я.
Едва только были произнесены эти слова, крик «Да здравствует император!» вырвался из всех уст. Адъютант второй раз приказывает стрелять, но его голос заглушают выкрики. Четверо польских улан бросаются к нему, солдаты бегут вперед, окружают Наполеона, падают к его ногам, целуют руки, срывают белые кокарды, заменяя их трехцветными. Все это происходит с криками, приветствиями, безумием, вызывающими слезы на глазах их старого генерала. Однако, вспомнив, что нельзя терять ни секунды, он приказывает развернуться направо, занимает вместе с Камброном и четырьмя гренадерами место во главе батальона, въезжает на высоту Визалля, откуда видит, как уланы преследуют адъютанта, который скачет по улице города, показывается на другом его конце и наконец ускользает от них по перпендикулярной дороге. Лошади уланов от усталости не могут продолжать погоню.
Однако этот беглец и его преследователи, промчавшись как молния по улицам Визалля, прояснили жителям все. Утром они видели, как адъютант проехал во главе своего батальона, и вот уже возвращается один, преследуемый… Значит, то, что говорят, правда: Наполеон идет вперед, окруженный любовью народа и солдат. Люди выходят из домов, расспрашивают, волнуются. Внезапно они замечают кортеж со стороны Ламюра. Мужчины, женщины, дети устремляются к нему, окружают прежде, чем он подходит к воротам. Крестьяне бегом спускаются с гор, а от скалы к скале несется крик: «Да здравствует император!»
Наполеон останавливается в Визалле. Визалль — колыбель французской свободы — встретил императора с радостью. Но это всего лишь город, без порта, без крепостных стен, без гарнизона. Нужно идти к Греноблю. Часть жителей сопровождает Наполеона.
На расстоянии лье от Визалля замечают бегущего, как грек из Марафона, покрытого пылью офицера от инфантерии, готового упасть от усталости. Он приносит важные новости.
Около двух часов дня седьмой пехотный полк под командой полковника Лабедойера вышел из Гренобля и двинулся в поход против императора. Но в полулье от города полковник, едущий на лошади во главе полка, внезапно приказал остановиться. К полковнику сразу же приблизился барабанщик и протянул ему ларец. Полковник запустил туда руку, вытащил знамя и, поднявшись на стременах, чтобы все его видели, воскликнул: «Солдаты! Вот славный символ, что вел нас в наши бессмертные дни. Тот, кто так часто вел нас к победе, идет к нам, чтобы отомстить за наше унижение и наши невзгоды. Пришло время спешить под его знамя, ибо оно никогда не переставало быть нашим. Те, кто любит меня, последуют за мной! Да здравствует император!» Весь полк пошел за ним.
Наполеон пришпорил коня, за ним с криками бежала маленькая армия. Достигнув вершины холма, он заметил полк Лабедойера, двигавшийся поспешным шагом. Как только его заметили, сразу раздались крики: «Да здравствует император!», на которые ответили храбрецы с острова Эльба. Никто более не заботится о ранге, все бегут, кричат. Наполеон кидается навстречу прибывшему подкреплению. Лабедойер сходит с лошади, чтобы поцеловать колени Наполеона, но тот обнимает его и прижимает к груди.
— Полковник, — говорит император, — вы замените меня на троне!
Лабедойер обезумел от радости. Это объятие будет стоить ему жизни, но что за важность? Проживаешь целый век, слыша такие слова.
Вскоре солдаты снова пускаются в путь. Наполеон неспокоен, пока он не в Гренобле, так как говорят, что там стоит способный к сопротивлению гарнизон. Несмотря на то, что солдаты клянутся, что отвечают за своих товарищей, император хотя и делает вид, что им верит, приказывает идти на город.
В восемь часов вечера Наполеон подходит к Греноблю, крепостные стены которого защищал третий батальон инженерных войск, состоящий из двух тысяч старых солдат, четвертый артиллерийский полк, в котором когда-то служил Наполеон, два батальона пятого линейного полка и гусары четвертого. Марш императора к городу был так быстр, что защитники его не успели приготовиться. Им не хватало времени взорвать мосты, но ворота они смогли закрыть, и комендант отказался их впустить.
Наполеон понимает, что колебание погубит его. Ночь отнимет преимущество его присутствия. Безусловно, все желают его видеть, и поэтому он приказывает Лабедойеру произнести речь. Полковник всходит на холм и громко кричит:
— Солдаты! Мы привели вам героя, за которым вы следовали в стольких баталиях. Вам предстоит принять его и повторить с нами старый клич, связывавший победителей Европы: «Да здравствует император!»
И действительно, этот магический клич в ту же минуту был повторен не только на укреплениях, но и в кварталах города, жители которого уже спешили к закрытым воротам. С другоц стороны приблизившиеся к стене солдаты Наполеона уже болтают с горожанами сквозь бойницы, пожимают друг другу руки. Император дрожит от нетерпения, а впрочем, и от волнения тоже.
Внезапно раздались крики: «Место, место!» Это люди идут с бревнами, чтобы высадить ворота. Все выстраиваются, и тараны начинают свою работу.
Ворота стонут, содрогаются, открываются. Шесть тысяч человек сталкиваются друг с другом.
Это уже не энтузиазм, это фурор и бешенство. Люди набрасываются на Наполеона, будто желая разорвать его на куски. В секунду он снят со своей лошади и унесен под восторженные крики. Ни в одной баталии не подвергался он подобной опасности, и знает, что этот ураган есть любовь к нему.
Наконец он останавливается в отеле. Его офицеры присоединяются к нему. Но едва только они отдышались, как на улице раздается грохот — это горожане, не сумевшие вручить ему ключи, принесли взамен ворота.
Ночь стала затянувшимся праздником. Солдаты, буржуа, крестьяне братались друг с другом. Эту ночь Наполеон употребляет на то, чтобы перепечатать свои прокламации. 8 марта утром они расклеены и разбросаны повсюду. Эмиссары покидают город и разносят их по всем направлениям, объявляя о взятии столицы Дофинэ и ближайшем вторжении Австрии и короля Неаполя. В Гренобле Наполеон обрел уверенность, что доберется до Парижа.
На следующий день клерикалы, офицеры, гражданские и военные власти приходят поздравить императора. После окончания аудиенции он производит смотр шеститысячного гарнизона и направляется на Лион.
