Александр Дюма - Наполеон Бонапарт
Эльба в это время становится местом паломничества. Вскоре наплыв иностранцев стал настолько велик, что появилась необходимость принять меры, чтобы избежать беспорядков, возможных из-за нашествия такого количества неизвестных, среди которых было немало авантюристов, приезжающих на поиски фортуны. Продуктов стало вскоре явно не хватать, и их пришлось привозить с континента. Коммерция Порто-Феррайо процветала, и это процветание улучшило общую обстановку. Так, даже в ссылке присутствие Наполеона стало источником благоденствия для страны, которой он принадлежал. Его влияние распространилось вплоть до низших классов общества. Новая атмосфера окружила остров.
Среди иностранцев большую часть составляли англичане. Они, казалось, придавали огромное значение тому, что видят и слышат его. Со своей стороны Наполеон принимал их с благодушием. Лорд Бентинг, лорд Дуглас и некоторые другие сеньоры высшей аристократии увезли в Англию драгоценные воспоминания о том, как они были приняты.
Из всех визитов более всего радовали императора визиты большого числа офицеров всех национальностей — итальянцев, французов, поляков, немцев, приезжающих с предложением о помощи. Он отвечал, что у него для них нет ни мест, ни соответствующих званий. «Ну так что ж, мы будем служить простыми солдатами», — говорили они. И почти всегда он зачислял их в гренадеры. Эта преданность его имени более всего льстила ему.
Настало 15 августа. Это был праздник императора, который отмечался с пышностью, не поддающейся описанию, и должен был стать для него, привыкшего к официальным праздникам, совершенно новым спектаклем. Город давал бал императору и гвардии. Просторный, элегантно отделанный шатер был раскинут на большой площади, и Наполеон приказал открыть его со всех сторон, чтобы весь народ мог принять участие в празднике.
Сколько было проделано работ, это просто невообразимо! Мсье Барджини, римлянин, и Беттарини, тосканец, чертили планы конструкций, но почти постоянно император менял все по своим идеям и, таким образом, становился единственным создателем и настоящим архитектором. Так, он изменил очертания нескольких начатых дорог, отыскал и провел в город источник, вода которого была, на его вкус, лучшего качества, чем та, которую пили в Порто-Феррайо.
Возможно, когда орлиный взгляд Наполеона следил за развитием европейских событий, он казался внешне полностью смирившимся с судьбой. Никто даже не сомневался, что он уже привык к этой новой жизни, окруженный любовью всех, кто приближался к нему. И в этот момент союзники сами разбудили льва, который, возможно, вовсе и не засыпал.
Наполеон уже несколько месяцев жил в своей маленькой «империи», занимаясь тем, чтобы украсить ее всеми средствами, что подсказывал ему его неугомонный и изобретательный ум. И вот его секретно предупреждают, что начато обсуждение вопроса о его удалении. Франция через посредство мсье де Талейрана в полный голос требовала от конгресса Вены применения этой меры как необходимой для ее спокойствия, бесконечно повторяя, насколько опасно для правящей династии присутствие Наполеона вблизи берегов Италии и Прованса. Она в особенности отмечала конгрессу, что, истомившись в своей ссылке, прославленный изгнанник может за четыре дня добраться до Неаполя, а оттуда с помощью своего зятя Мюрата, все еще правящего там, направиться во главе армии в недовольные провинции Италии, поднять их и вновь развязать смертельную борьбу, недавно завершившуюся.
Чтобы обосновать это нарушение соглашения в Фонтенбло, приводилась только что перехваченная корреспонденция генерала Экзельманса с неаполитанским королем, которая давала повод подозревать о существовании заговора с центром на Эльбе и разветвлениями по всей Италии и Франции. Эти сведения вскоре были подкреплены другой конспирацией из Милана. Замешанными в ней оказались несколько старших офицеров бывшей Итальянской армии.
Австрия также не могла спокойно смотреть на такое опасное соседство. Австрийский печатный орган «Аугсбургская газета» откровенно писала по этому поводу:
«Какими бы волнующими ни были события в Милане, следует тем не менее успокоиться, подумав, что они смогут содействовать скорейшему удалению человека, держащего в своих руках на скале острова Эльба нити заговоров, сплетенных при помощи его золота. И чем дольше он останется вблизи берегов Италии, тем дольше он не даст суверенам этих стран пользоваться своими владениями».
Однако конгресс, несмотря на общее убеждение, не осмелился с такими слабыми доказательствами пойти на решение, которое вошло бы в противоречие с принципами умеренности, так пышно разрекламированными союзниками. Конгресс решил, чтобы не нарушать существующей договоренности, что Наполеону будут предложены условия, на основании которых его постараются убедить добровольно покинуть остров Эльба, и, только если он откажется, употребить силу.
Тотчас же принялись за поиски новой резиденции. Была предложена Мальта, но Англия увидела здесь неудобства — пленный Наполеон мог сделаться хозяином острова.
Она предложила Святую Елену.
Первой мыслью Наполеона было, что эти слухи распространены его врагами, чтобы подвигнуть его на какой-нибудь безрассудный шаг, позволивший нарушить данное ему обещание. В связи с этим он отправляет тайного агента, ловкого и преданного, проверить, может ли он доверять данным ему обещаниям. Этот человек был рекомендован Эжену Багарнэ, находившемуся в Вене в непосредственной близости к кругу императора Александра, который должен был знать, что происходит в конгрессе. Агент вскоре получил все необходимые сведения и сумел доставить их императору. К тому же он организовал активную и четкую корреспонденцию, и при ее помощи Наполеон должен был быть в курсе всего, что происходило.
Кроме этой переписки с Веной Наполеон сохранил связь с Парижем, откуда приходившие новости указывали ему на серьезное недовольство правлением Бурбонов.
Так, поставленный в такое положение, он задумывает гигантский проект, который скоро будет осуществлен.
Теперь Наполеон делает во Франции то, что сделал в Вене. Он отправляет эмиссаров, снабженных секретными инструкциями, которые должны были связаться, насколько это возможно, с теми из его друзей, кто еще остался ему верен, с теми из руководства армии, кто, находясь в более униженном положении, должен быть особенно недоволен.
Эти эмиссары по возвращении подтвердили подлинность новостей, которым Наполеон не осмеливался верить. Они дали ему одновременно уверенность, что глухое недовольство зреет в народе и в армии, что огромное количество людей смотрят в его сторону и жаждут его возвращения, что взрыв неизбежен, что Бурбонам невозможно более бороться с ненавистью, возбужденной неспособностью и недальновидностью их правительства.
Не оставалось больше никаких сомнений: с одной стороны, опасность, с другой — надежда; вечная тюрьма на скале посреди океана или мировая империя.
Наполеон принял решение со своей обычной быстротой. Менее чем за неделю для него все было ясно. Оставалось только приготовить все необходимое для подобного шага, не возбудив подозрений английского комиссара, время от времени навещавшего остров Эльба и под чей негласный контроль были поставлены все действия экс-императора.
Этим комиссаром был полковник Кемпбелл, сопровождавший императора в день прибытия на остров. В его распоряжении находился английский фрегат, ходивший непрерывно из Порто-Феррайо в Геную, из Генуи в Ливорно и из Ливорно в Порто-Феррайо. Его пребывание на этом рейде обычно занимало двадцать дней. После каждого рейда полковник сходил на землю, чтобы засвидетельствовать свое почтение Наполеону.
Следовало также обмануть секретных агентов, безусловно находившихся на острове, усыпить проницательность жителей острова. Наконец, дать совершенно противоположное представление о своих намерениях. Для этого Наполеон приказал активно продолжить начатые работы. Он велел обозначить, несколько новых дорог, проходящих, по его замыслам, во все стороны острова; отремонтировать и укатать дороги Порто-Феррайо и Порто-Лонгоне. А так как деревья на острове были чрезвычайной редкостью, он потребовал прислать с континента большое количество шелковиц и высадить их по обеим сторонам дорог. Потом он активно занялся завершением работ по своему маленькому дому в Сан-Мартино. Он выписал из Италии статуи, вазы, купил апельсиновые деревья, редкие растения. Все это показывало, что он делает все для того, чтобы здесь долго жить.
В Порто-Феррайо он приказал разрушить старые лачуги, построить вокруг своего дворца длинное здание, терраса которого напоминала плац, по которому могли пройти два батальона. Старая, заброшенная церковь была отдана под театр. Все улицы были обновлены; земляные ворота, способные пропускать только мулов, были расширены, и при помощи террасы улица стала пригодна для всех видов транспорта. За это время, чтобы еще больше облегчить исполнение своего замысла, он приказал бригу «Непостоянный» и легкому трехпарусному суденышку «Этуаль» («Звезда») совершать частные путешествия в Неаполь, Ливорно и даже во Францию, чтобы приучить к таким поездкам крейсерские суда англичан и французов. Действительно, эти суда часто во всех направлениях бороздили прибрежные воды Средиземного моря. Это было то, чего хотел Наполеон.
