Ромуальдас Неймантас - По следам солнечного камня
Пока Айстис и Гудрис осматривали комнату, открылись дверцы, спрятанные за портьерой. В комнату вошел юноша в длинном одеянии свободного покроя со многими складками и широкими рукавами. Такое одеяние носил Колоний Валериан, он называл свой наряд римской туникой. Юноша поклонился и медленно произнес по-сембски:
— Сальвий Осидий. Называйте меня просто Сальвием. Я немного владею вашим языком, так как служил у Геремия в Аквилее. Буду вашим переводчиком…
— О! — обрадовался Гудрис. — Я думал, что после отъезда Лауренция нам придется стать немыми!
— Когда понадоблюсь, позвоните. — Сальвий указал на бронзовый колокольчик на столике. — К обеду вас пригласит колокол во дворе…
Сальвий снова поклонился и исчез через маленькие дверцы.
Гудрис и Айстис чувствовали себя усталыми, поэтому, не теряя времени, разделись и опустились на ложе, которое оказалось таким мягким, что гости в нем буквально утонули.
Гудрис привык спать на твердой подстилке, но усталость взяла верх, и он вскоре захрапел. Айстис долго ворочался, размышляя о том, куда их забросила судьба. Как там, дома? Когда он снова увидит Угне?
С этими мыслями он тоже задремал. И снилось ему море, буря, волны, которые выбрасывают на берег много янтаря…
Их разбудил Сальвий, сообщив, что Осидий в честь гостей дает торжественный обед, на который он пригласил известных людей, пользующихся в городе всеобщим уважением.
В гостиной беседовали между собой примерно двадцать мужчин. Они расположились полулежа на красиво отделанных резьбой скамьях, составленных полукругом. У римлян бытовал обычай пировать полулежа в специально для этого предназначенных глубоких креслах.
Среди них находилась только одна девушка. Она полулежала на кресле Осидия, подвернув под себя ноги, и оглядывала всех большими черными глазами.
Время от времени девушка откидывала с лица длинную прядь черных волос, всем своим видом показывая, что знает себе цену. Ее изящество еще более подчеркивалось белым нарядом и золотым обручем на голове. На груди переливался искорками светло-коричневый камень.
Слуги, которые стояли за каждым креслом, подавали еду и напитки с больших золотых и деревянных тарелок, которыми был уставлен весь стол.
Обед начал Осидий. Он отлил несколько капель вина в честь богини Исиды, затем приветствовал жемайтов, представив их присутствующим. Со всех сторон на них устремились любопытные взгляды. Особенно внимательно их разглядывала девушка.
Сальвий показал жемайтам различные блюда и объяснил, что они собой представляют, расспрашивал, чего бы им хотелось, предлагал. Выбор был велик: яйца, устрицы, улитки, маринованная рыба, салаты… Затем последовали жареный аист, павлин, павлиньи языки, оленье и собачье мясо, множество самых разных пирогов, нескончаемое количество фруктов, маринованные и соленые грибы. Гудрису особенно понравился мед.
— Он не хуже того, что я собираю в дуплах старых деревьев, — сказал он соседу, совершенно не задумываясь над тем, что тот его не понимает.
Вокруг пирующих ходили слуги с сосудами воды и полотенцами. Каждому желающему они обмывали руки.
Когда на стол подали сладкие блюда, в гостиную собрались музыканты. Они играли и пели веселые песни.
После еды Осидий пригласил всех перейти в соседнюю комнату. Вдоль стен, украшенных картинами, стояли мягкие сиденья. Напротив них на низких столиках — сосуды с фруктами и напитками.
Расселись, где кому удобнее. Айстис все поглядывал на девушку.
Подошел Сальвий и тихонько прошептал ему на ухо:
— Номеда…
Сальвий ничего не успел объяснить: девушка кивнула головой Айстису, приглашая подойти. Она подвинулась, чтобы хватило места рядом с ней. При этом девушка не обращала внимания на то, о чем ей толковали нарядно одетые юноши.
— Она спрашивает, успели ли вы уже ознакомиться с городом? — перевел Сальвий.
Айстис ответил, что они лишь сегодня приехали и еще не было времени где-нибудь побывать. Но он надеется, что Сальвий им покажет…
Сальвий перевел. Номеда улыбнулась:
— Сальвий сам ничего не знает! Я покажу город! Приходите ко мне завтра! Когда солнце поднимется выше…
Айстис встал и поклонился Номеде. Она еще что-то сказала Сальвию, затем подошла к Осидию, видимо, попрощалась с ним, и направилась к двери. Уже стоя у порога, она еще раз взглядом разыскала Айстиса…
Назавтра утром жемайтов снова пригласил к себе Осидий:
— Я вынужден огорчить вас. Корабль на север будет только через несколько месяцев. Чем вы хотели бы заняться в это время?
— Мне хотелось бы познакомиться с людьми, которые занимаются торговлей с севером, — подумав, сказал Гудрис.
— Это нетрудно. Такие люди у нас есть. Они уже заинтересовались вами, узнав, что вы прибыли с севера, где много янтаря. Полагаю, вы найдете с ними общий язык… А тебе, юноша, чем бы я мог помочь? — обратился Осидий к Айстису.
— Я хотел бы познакомиться с вашим краем… Увидеть, чем богат этот город, слава о котором разносится так далеко.
— Эту просьбу выполнить еще легче, — ответил Осидий. — Тем более что провожатого ты уже успел себе найти! — Он сдержанно, но вместе с тем озорно улыбнулся. — Она узнавала, не забыл ли ты о вчерашнем разговоре… Эх, молодость!
Айстис покраснел.
— Сальвий тебя проводит… А мы займемся торговлей.
Невдалеке от дворца бывшего императора Августа, между вьющимися растениями, Сальвий разыскал вход во двор, напоминающий усадьбу Осидия, но поменьше.
Стоило им с Айстисом войти, как послышался гортанный голос:
— Сальве! Сальве! Сальве!
Это приветственное слово повторяла крупная птица с яркими перьями и изогнутым клювом.
— У вас птицы умеют разговаривать? — с удивлением спросил Айстис, никогда не видевший попугая.
— Не все… — ответил Сальвий. — Эта умеет.
Айстис боязливо еще раз взглянул на странную птицу, тонкой цепочкой прикованную к воротам, и поспешил вслед за Сальвием.
Появившаяся черноглазая служанка проводила их до самых дверей большой комнаты.
В комнате у бассейна стояла Номеда. В это утро она была еще красивее: волосы высоко уложены, длинное платье переливается цветами радуги, на лбу ободок со сверкающими камешками, а на груди — янтарное ожерелье!
Девушка довольно долго вглядывалась в лицо Айстиса, как бы желая лучше понять или запомнить его. Затем она кивнула ему и спросила:
— Как вы себя чувствуете?
Сальвий перевел.
— Спасибо! Очень хорошо… Вы… любите янтарь? — не удержался от вопроса Айстис.
— О! Да! Кто его не любит! А вам он нравится?
— Я приехал из тех краев, где морские волны выносят янтарь на берег… Примите мой подарок… — Айстис протянул шкатулку, которую выпросил у Сальвия. В нее он предварительно вложил янтарный самородок — самый красивый из всех, какие у него были.
Номеда открыла шкатулку и, словно зачарованная, смотрела на зеленовато-желтый янтарь, внутри которого была видна веточка какого-то растения.
— Это королевский подарок! Просите, о чем только хотите! И вам не будет отказа! — не сдержалась она.
Айстис не понял слов, но перевода и не требовалось. Началась беседа. Она длилась долго, так как Сальвий с трудом подбирал слова.
— Я прибыл с далекого севера, где люди знают меньше, чем здесь, где нет таких красивых предметов и жизнь не столь красива. Помогите мне понять, как вы сделали свою жизнь такой интересной? Это будет наилучший подарок…
— Интересной? Ха, ха! Если бы вы знали! Просите о чем угодно, только не об этом! Узнав все, вы будете разочарованы! Не боитесь ли?
— Не боюсь! Люди нашего рода послали меня на чужбину, чтобы я все разузнал! Помогите мне, вот в чем заключается моя просьба…
Номеда снова впилась в него глазами:
— Вот вы какой! Вы из той страны, где живут гипербореи? С тремя головами, птичьими ногами? Где же ваша чешуя? Как нам в этом доме рассказывал еще Помпоний…
— Ваш Помпоний что-то напутал…
— Где ваш магический взгляд, превращающий человека в камень? Впрочем, взгляд я уже почувствовала… Нет, нет, Сальвий, этого переводить не следует!
Номеда повернулась, воздух, опьянивший Айстиса незнакомыми ароматами, пришел в движение. Ароматы шли не только от девушки, но и от предметов, среди которых она жила.
— Ладно! Пусть будет так, как вы хотите, Айстис… — Она повторила его имя несколько раз, а затем обратилась к нему, как к самому близкому человеку: — Я раскрою тебе многие тайны. Но за это ты должен обещать, что отплатишь мне тем же… В тебе таится что-то такое, с чем я еще не сталкивалась! Возможно, ты волшебник?
Она помолчала.
— Пойдем!
Номеда отвела Айстиса в другую комнату. Она была до потолка завалена всякими предметами, свитками, дощечками с вырезанными знаками.
