Урарту - Андрей Евгеньевич Корбут
Увлекшись Ахазом, толпа упустила из виду Набу. Он был ранен, истекал кровью и лежал в повозке. Эрик набросил ему на плечи чужой плащ, чтобы скрыть одежду бедуина, помог вылезти из повозки и увел с рынка.
7
История, рассказанная писцом Мар-Зайей.
Двадцать первый — двадцать второй годы правления Син-аххе-риба
Анкар исчез из дома в день моего похищения. И хотя Ашшуррисау немедленно отправился на поиски писца, результатов они не дали: следы вели на север, но затем терялись. Хуже всего было то, что вместе с писцом пропали и все таблички, свидетельствующие о причастности Саси к заговору против Арад-бел-ита.
За год я окончательно сблизился с царевной Ануш — поистине удивлен, насколько тесная связь может возникнуть между учителем и благодарным учеником. Будучи по своей природе женщиной умной, однажды она спросила меня напрямую о целях, что я преследовал в Урарту.
— С каких пор Син-аххе-рибу нужна помощь Урарту? Или он уже не доверяет своим наместникам?
Я понял, что где-то выдал себя и мое поведение, по-видимому, насторожило царевну. Пришлось уйти от ответа, чтобы скрыть свои истинные намерения. Я посчитал, что для откровенного разговора принцесса еще не созрела. И пусть лучше думает, что причина кроется в другом, например в стремлении понять, насколько сильной армией располагает Урарту. Провести Ануш оказалось не так-то просто.
— Кому ты служишь? Син-аххе-рибу — или его сыну Арад-бел-иту? — спросила она.
Я смутился:
— Конечно же, своему царю.
Но царевна будто читала мои мысли.
— Арад-бел-ит рассчитывает, что ему может понадобиться помощь Урарту, если противостояние между двумя братьями дойдет до междоусобицы?
Я сдался и утвердительно кивнул.
— Тогда мне придется тебя разочаровать. Мой брат никогда не примет чью-либо сторону. Он слишком умен и понимает, что благоразумнее наблюдать за происходящими в Ассирии событиями, ни во что не вмешиваясь.
Я задумчиво посмотрел на нее, пытаясь разобраться, что кроется в этой женской головке. Неужели царевна считает, что я не понял всего этого раньше. Но в том и состояла моя миссия — добиться от ее брата согласия выступить союзником Арад-бел-ита, невзирая на все препоны и, если понадобится, пойти на самые крайние меры…
— Все помнят, что смерть твоей сестры Ашхен, жены Ашшур-аха-иддина, вызвала взаимные упреки и обиды между Ассирией и Урарту. Но мало кто задается вопросом, почему внезапно заболел и умер царь Аргишти. Разве не стоит задуматься, отчего крепкий мужчина всего за пару лет превратился в немощного старика?
Ануш обезоруживающе улыбнулась и сделала вид, что не заметила моей угрозы.
— Но мой отец всегда был хорошим другом Арад-бел-ита…
— Так стоит ли что-то менять?
— Мой уважаемый учитель, разве не разумнее найти выход устраивающий всех. Арад-бел-иту может оказать помощь и кто-то из подданных моего брата. Например, его дядя, которого поддерживают наместники Эребуни и Аргиштихинили, чьи провинции в силу их удаленности от столицы всегда тяготели к самостоятельности.
Разумеется, я думал об этом, но мы оба знали, что никто из сановников не осмелится открыто выступить против царя Русы.
Мне пришлось высказать свои сомнения вслух, на что Ануш рассмеялась:
— Так давай заставим их поверить, что они загнаны в угол. Я поговорю с братом, он перестанет принимать Киракоса, который нередко бывает при дворе. Отправит гневное послание Тевосу, обвинив его в неспособности справиться со скифами…
Я знал, о чем она говорит. В прошлом месяце скифские кони вытоптали все виноградники в этой провинции, были сожжены две крепости, и все это время Тевос, наместник Аргиштихинили, трусливо отсиживался в своей столице.
— …и тогда они сами придут к моему дяде Завену, чтобы подтолкнуть его к правильному решению. Ну а ты пообещаешь ему помощь Ассирии в борьбе за трон Урарту.
Царевна снова улыбнулась, заметив, что я хочу возразить, уточнила:
— Царь будет знать о нашем уговоре. И поэтому не станет воспринимать это как угрозу себе.
Если женщины умеют так хорошо лгать нам в постели, то разве они не лучше нас, когда добираются до власти.
Случайно или нет, но вскоре после этого разговора выяснилось, что Завен встретился в Ордаклоу с Киракосом и Тевосом. То ли северяне пытались объединиться перед лицом скифской угрозы, то ли собирались выступить единым фронтом против власти царя Русы. Об этом мне поведал Манук, министр царского двора.
Я стал через день бывать в доме первого министра Зорапета, все чаще намекавшего, что он не против видеть меня своим зятем.
Между мной и Ишхануи действительно возникла какая-то связь, хотя мы и не преступили той запретной черты, за которой нет пути назад. Мы проводили вместе немало времени, встречаясь во дворце, в доме ее отца и даже за городом, когда совершали прогулки на колесницах по окрестностям Русахинили. Но чем больше я ее узнавал, тем меньше было в ней сходства с той, о ком я до сих пор думал. Просыпаясь по ночам, я шептал ее имя — и чувствовал, как меня охватывает отчаяние.
Марганита… О милая, милая моему сердцу Марганита!
Рано пришедшая зима с сильными морозами и обильным снегом — чего я никогда не видел в Ниневии — на три месяца практически изолировала Русахинили от мира. Вести из Ассирии приходили нерегулярно и были крайне скудными. Все, о чем я знал, — Син-аххе-риб перестал появляться на людях (что породило слухи о его болезни), в Табале продолжалась война, а принц Арад-бел-ит по-прежнему пребывал в опале.
Гонец от принца появился только весной. Он хотел, чтобы я устроил для него переговоры с Ишпакаем, ради заключения с ним военного союза.
Помимо прочего Арад-бел-ит по-прежнему хотел знать, ждать ли ему военной помощи от Урарту, если таковая понадобится.
Ответа на последний вопрос не было. Руса избегал встреч со мной, а расчет на дядю царя Завена пока не оправдался. Ашшуррисау сообщил, что Завен, Киракос и Тевос ездили на переговоры со скифами, причем тайно и не спросив на это разрешения своего правителя. Для меня это значило только одно — заговорщики предпочли бы в качестве своих союзников видеть скорее скифов, чем ассирийцев.
Мне надо было ехать на север. Развязать весь это клубок, находясь в Русахинили, оказалось невозможно.
Имелась и еще одна причина, из-за которой возникла необходимость в этой поездке, — царевич был почти
