Феликс Кандель - По стопам «Вечного Жида»

– Старость не радость, – ответил.

– Сколько же тебе лет?

Гость оказался лишь на два года старше Ибрагима, и он воскликнул:

– Неужели и я через два года уподоблюсь этому старцу? Господи! Прими меня сейчас же к Себе!

Старец поцеловал его, и душа Ибрагима вознеслась на небо.

"Обрадовался Египет исходу их", – на что это похоже?

Тучный человек ехал верхом на осле.

– Ох, – кряхтел осел, – скоро ли он слезет с меня?

– Ох, – кряхтел толстяк, – кончится ли когда-нибудь эта езда?

Когда приехали на место, оба вздохнули с облегчением, но кто больше обрадовался, человек или осел? Надо полагать, что осел.

Кара за карой сыпались на Египет, кряхтел он: "Когда же освобожусь я от этого народа?" Израильтяне ожидали с нетерпением исхода из Египта, и когда это произошло, кто радовался больше?

"Обрадовался Египет исходу их…"

Через месяц после выхода из Египта у евреев закончилась провизия, и они стали роптать: "Лучше бы мы погибли в земле египетской, но ты, Моше, увел нас в пустыню, чтобы уморить голодом".

И случилось чудо.

Одно из чудес.

Ночью северный ветер очистил пустыню от пыли. Прошел дождь, омывший землю. С небес опустилась роса, покрыла пустыню, отчего она превратилась в огромный стол, накрытый искристой скатертью. Небесный хлеб, готовый к употреблению, выпал на слой росы, а сверху его покрыл другой слой, чтобы хлеб оставался чистым и теплым, – это был ман (манна небесная).

И для каждого, кто ел его, а продолжалось так 40 лет, ман приобретал тот вкус, о котором мечтал человек.

Рабби Исраэль из Козениц говорил: "Каждый человек обязан ежедневно выводить себя из египетского рабства".

Тысячелетиями читают евреи в праздник Песах: "Рабами были мы у фараона в Египте…" Тысячелетиями читают: "В каждом поколении всякий еврей обязан смотреть на себя так, будто он сам был освобожден из рабства египетского…"

Так было прежде. Так оно и осталось.

В каждом поколении мы выходим из рабства. В каждом поколении одна и та же задача. И бывает, мы выходим из одного рабства, чтобы тут же попасть в другое. И бывает, мы вообще не двигаемся с места, потому что устраивает нас наше привычное рабство. И бывает так, что мы даже не догадываемся о нем, потому что принимает оно порой необременительные формы.

Но в каждом поколении кто-то из нас решает. И в каждом поколении происходит этот исход из очередного Египта. И в каждом поколении кто-то пропускает свою очередь, оставляя на долю потомков неизбежное событие в жизни человека – исход из очередного рабства.

Рабби Менахем Мендл Шнеерсон, седьмой любавичский ребе: "Плен начинается с веры в то, что вы малы, а мир велик".

Часть четвертая

ЛЕГЕНДЫ О ВЕЧНОМ ЖИДЕ

Напомним слова, сказанные в предисловии: "И пусть читателя не удивляет название книги: объяснение этого – оно впереди. Так сделано не по прихоти автора и не для увлекательности сюжета, – дочитайте книгу до середины, и вы всё поймете".

Подошло время выполнить обещание, а для этого расскажем сначала о легендарной личности, которая в течение многих веков пугала одних и привораживала других своей невероятной судьбой.

По латыни его называют judeus immortalis, по-итальянски – L`ebreo errante, по- французски – le juif errant, по-немецки – der ewige Jude, по-английски – the wandering jew, по-голландски – wandelende jood, по-чешски – bludny zyd, по-болгарски – скитникът евреин, по-украински – вiчний жид, по-белорусски – вечны жыд.

В русском языке имя ему – Вечный жид.

П. Ж. Беранже, "Вечный жид"

Скажем в первую очередь: этот странник из легенд, обреченный на бесконечные скитания, герой многочисленных христианских сказаний не сразу стал Вечным жидом, но прошел прежде через разные обличья с несхожими именами и судьбами.

Начнем рассказ с маловажного, казалось, события, которое произошло в тринадцатом веке, а точнее (если, конечно, летописец не ошибается), в 1228 году. В Англию, в Сент-Олбанское аббатство приехал архиепископ из Армении и сопровождавшая его свита. Монахи поинтересовались, известно ли гостям что-либо о человеке по имени Иосиф, который – как уверяли народные сказания – живет уже немало веков.

Архиепископ ответил, что знаком с этим человеком, даже обедал с ним за одним столом. Его зовут Картафил, и был он привратником в римской претории Понтия Пилата, в том самом месте, где вершили суд над преступниками. Когда Иисус выходил из претории после вынесения приговора, Картафил ударил его по спине и сказал с презрением: "Иди скорее! Что ты так медлишь?" Иисус взглянул на него и ответил: "Я пойду, но ты будешь ждать моего возвращения". И он ждет.

В тот момент Картафилу было тридцать лет. Он осознал свою вину, покаялся, получил имя Иосиф и век за веком ожидает второго пришествия Иисуса Христа, чтобы получить прощение. И всякий раз, достигнув столетнего возраста, он впадает в тяжелейшую болезнь, от которой, казалось, нет излечения, но вскоре поправляется и вновь становится тридцатилетним.

Архиепископ сообщил также, что Картафил живет в Армении и в странах Востока, очень религиозен, ведет праведную жизнь, говорит мало, обдуманно и только в том случае, если задают ему благочестивые вопросы. Паломники приезжают к нему отовсюду, но Картафил отказывается от подношений, носит одно и то же платье, ест простую пищу – единственное его утешение, что согрешил он по неведению и в будущем заслужит прощение.

Это сообщение о Картафиле попало в "Большую хронику", летопись тринадцатого века; составил ее монах Матвей Парижский, который жил в Сент-Олбанском аббатстве и был свидетелем появления армянских священнослужителей.

В том же веке Картафила упомянул в своих хрониках французский летописец Филипп Муске, и опять со слов армянского иерарха. В этой версии Картафил не ударил Иисуса, но закричал стражникам, когда того вели на казнь: "Подождите меня! Я тоже хочу увидеть, как будут распинать на кресте лжепророка". Иисус поглядел на него и сказал: "Они тебя не подождут, но ты будешь ждать меня". Поэтому Картафил не умер, а живет уже многие века.

Сообщения армянских священнослужителей, записанные летописцами, распространились по странам Европы. Следует непременно отметить, что в тех летописях Картафила не называли евреем и он не скитался по миру в наказание за проступок.

Их было немало, будто бы наказанных за оскорбление Иисуса. Судьба этих людей завораживала многих и многих, находя выражение в христианских летописях, книгах, повседневных беседах в народах и поколениях. Их называли разными именами и приписывали им разные судьбы, удивительные и невероятные, которые не обойти стороной.

В тринадцатом веке возникла еще одна версия, имевшая отношение к вымышленному герою. Итальянский астролог и астроном Гвидо Бонатти сообщил о некоем человеке по имени Иоанн Буттадеус (Буттадеус, Buttadeus означает – ударивший Бога). Когда Иисус шел на Голгофу, Иоанн ударил его, и тот сказал на это: "Ты будешь ждать меня, пока не приду". С тех пор Иоанн странствует по свету, нигде не находя покоя, в ожидании Иисуса, который его помилует. (В Испании его называли Хуан, преданный Богу, в Португалии – Жоан, надежда на Бога, в Италии – Джиованни Буттадео; было у него и имя Эспера-Диос – надейся на Бога.)

В конце четырнадцатого века появился "Путеводитель по Иерусалиму" для христианских паломников. В нем указано место неподалеку от Святого города, где, по преданию, Иоанн Буттадеус ударил Иисуса, сказав при этом: "Отправляйся на смерть". А тот ответил: "Я пойду, но ты не умрешь до моего возвращения".

В итальянской рукописи пятнадцатого века рассказано, как Буттадео спас детей во время снежной бури в горах, помог дочери трактирщика выйти замуж и совершил – как это ни странно – немало добрых поступков. В Тоскане Буттадео считали провидцем и расспрашивали о будущем; порой его запирали в темницу, но он выходил оттуда сквозь каменные стены; в городе Виченце на севере Италии вечного странника приняли за шпиона и пытались повесить, однако веревки не выдерживали его веса и рвались, к изумлению присутствующих.

Жестокое время – жестокие сказания.

В том же пятнадцатом веке появилась легенда о человеке, который ударил Иисуса по щеке железной перчаткой, когда того вели на суд. Звали его Малх, и за свой поступок он понес наказание – жить в каменном подземелье за многими запорами и вечно, без устали, без остановки, кружить вокруг столба. Он совершает это век за веком, голый, заросший рыжими волосами, в безмолвии ходит по кругу, в отчаянии бьется головой о стену, но ангел смерти не приходит к нему. Пол под ногами Малха осел от вечного движения, и он по пояс погрузился в землю.