Эмигрант. Испанская война - Калинин Даниил Сергеевич

Однако «дрозды» выпили лишь первую наполненную рюмку, дальнейшим возлияниям предпочтя плотно покушать закусками. Даже не так – обильно покушать. Да ладно, для того, чтобы описать, как офицеры плотно трескали, я не смог подобрать приличных слов. Следуя во всём примерам старших товарищей, я всё же не смог удержаться от вопроса, который задал «медведю»:

– Господин штабс-капитан! Неужели вы так… проголодались?

– Зеленоват ты ещё, юнкер. На фронте редко когда кормят от пуза, особенно, когда идёт гражданская война. И это перед боем есть нельзя, а сейчас используй любую возможность нагулять жирок! Он тебе пригодиться в перерыве между боями, когда в рот нечего будет положить!

Что же, такое объяснение меня вполне удовлетворило. Может впервые в жизни я ел так плотно, замещая маленький выбор снеди хитрой выдумкой: когда ещё получиться поесть трёхслойные бутерброды из сыра, колбасы и свинины!

…Живя в Марселе и погруженный в свои проблемы, я, честно говоря, мало интересовался разгоревшейся в Испании войной. Уже в плавании мне, между делом, поведали об основных этапах конфликта, а на месте я окончательно разобрался в том, что происходит в стране.

Итак, если вкратце, минуя многоходовые и безумно мудрёные политические интриги, можно резюмировать: в Испании (и неожиданно для самих испанцев) к власти пришло республиканское правительство. Причём, если провести аналогию с Россией, то оно было ближе не к «красным» (большевикам), а к Временному правительству. То есть состояло из нескольких политических партий, совершенно разнородных по своему духу: тут были и социалисты разных толков, и либералы, и анархисты, и даже вполне себе ортодоксальные баски, которых республиканцы приманили автономией.

События развивались примерно также, как и в России 1917 года, только без очередных революций и длились они четыре года, а не один. Но характерные черты действительно те же – нападки на Церковь, поджоги Храмов, убийства священников и верующих. Отъём земли у крупных землевладельцев при поддержке государства и без неё, силой местных крестьян. Многочисленные случаи грабежа и жестокого насилия над теми, кто раньше был власть имущими и богатыми. Всё это, в конечном счете, породило ответную реакцию в форме восстания армии.

Восстали в основном пехотные части; ВВС и ВМФ в большинстве своём поддержали официальное правительство. Однако даже без специальных родов войск у армии, казалось бы, имелось достаточно сил, чтобы сокрушить сторонников «народного фронта». Казалось бы…

Потому что правительство пошло на очень смелый, рискованный шаг: оно выдало оружие населению. За всю историю подобное происходило всего несколько раз.

Благодаря этому шагу, у «народного фронта» появились свои вооружённые формирования, быстро приобретающие боевой опыт в столкновениях с регулярными частями. К слову, уровень подготовки Испанской армии был крайне низким, войсковые части были «государством в государстве» с устоявшимися традициями и совершенно не подверженные изменениям. За последние годы страна не участвовало ни в одном серьёзном конфликте, за исключением Рифских войн, и военным было просто негде приобретать боевой опыт.

Но даже такая закосневшая в своей неподвижности армия оставалась единым боевым организмом и была сильнее толпы вооружённых людей. Думаю, что не надо объяснять разницы между строго структурированным подразделением с единым командованием и групп разрозненных боевиков без чёткой организации. Правда, некоторые деятели предлагали начать «Герилью» – партизанскую войну. Нечто подобное в своё время очень попортило кровь французской армии Наполеона. Но этот вариант также предполагал отсутствие фронта, регулярных ВС и соответственно, официальную победу правых сил. Такой вариант республиканскому правительству был явно не по душе.

Баланс сил резко поменялся, когда повстанцам стали оказывать военную поддержку итальянцы и немцы. Дуче имел далеко идущие планы: сделать Испанию частью своей страны. Фюрер был «скромнее»: он всего лишь хотел получить рудники со стратегическим сырьём и вовлечь государство в свой политический лагерь. Как бы то ни было, фалангистам (так называли себя восставшие) нужна была поддержка для скорой и уверенной победы. С помощью немецкой и итальянской бомбардировочной авиации был полностью очищен от республиканских ВМС Гибралтарский пролив. Старые Испанские корабли не обладали достаточным вооружением для того, чтобы эффективно защищать себя от ударов с воздуха.

Результатом стала переброска регулярных войск из Испанского Марокко. Надо отметить, что именно в Марокко началось восстание армии. И именно в Марокко военные формирования обладали боевым опытом. Ядром этих подразделений были регуларес – части, формируемые из коренного населения. Они были аналогом «марокканских стрелков» Франции, отличались высоким воинским мастерством и боевым духом. Регуларес великолепно владели холодным оружием и метко стреляли, могли вести бой как строевая часть, но в большей степени предпочитали нестандартные, «не цивилизованные» приёмы войны. Например, бесшумное уничтожение дозоров и последующие за этим вырезание спящих противников.

Марокканцы были не особо грамотны, их боевые формирования в Испанской армии были созданы именно для того, чтобы на равных драться с соотечественниками, используя их же приёмы. Они не знали, что Республиканское правительство желает дать их земле обширную автономию, они были жестокими солдатами и жили понятиями войны. Их домом была армия, а семьёй – сослуживцы. Опять же, если проводить параллели, то в России аналогом регуларес были казаки. При этом по уровню развития и цивилизованности из тех, кто служил ещё Ивану Грозному и грабил турецкое побережье.

По-особенному относились к своим подчинённым и офицеры из коренных испанцев, сознательно подчёркивая, что марокканцы для них не туземцы, а равные им воины.

И именно такие войска переправились в континентальную Испанию. Из них была сформировано Африканская армия под командованием генерала Франко, ветерана Рифских войн. Эти части стали ударной силой фалангистов и одновременно с тем идеальными карателями. Ведь регуларес воевали с собственным народом без всякого сострадания и тем более они не испытывали никакого сострадания к европейцам. Они с радостью грабили, убивали и насиловали. Неудивительно, что опираясь на лично преданных ему регуларес, лидером повстанцев стал Франциско Франко.

Неудержимый натиск армии повстанцев, казалось бы, невозможно будит остановить. Правительство оставило столицу, а бои шли уже на подступах к Мадриду. Но именно в этот момент на помощь Республике пришёл Советский союз. Немцы и итальянцы перестали быть безраздельными хозяевами неба; советские лётчики оказались неплохими бойцами, а советские самолёты – вполне современными боевыми машинами, по ряду показателей превосходящих своих фашистских и нацистских конкурентов.

На земле же в бой вступили советские танки. И если до того итальянские танкетки легко били республиканские тизнаос (импровизированные бронемашины с низкими боевыми качествами), то «красным» танкам они ничего противопоставить не смогли. Не изменили ситуацию и введённые в бой панцеры немцев: они также очень сильно уступали боевым машинам большевиков.

Советские военные специалисты провели колоссальную работу по организации республиканских воинских частей; с того момента они стала хотя бы отдалённо напоминать армию. И эта армия остановила части фалангистов в шаге от того, чтобы захватить столицу. Надо отметить, что посильную помощь республиканцам сумели также оказать интербригады из иностранных добровольцев, обладающие высокими боевыми качествами. Впрочем, справедливости ради: на стороне повстанцев в боях также участвовали иностранцы, в основном из латиноамериканских государств, бывших когда-то частью Империи Габсбургов. Но были и иные интернационалисты, поддержавшие Франко: в том числе и мы, русские белоэмигранты. Отдельно стоило считать итальянцев: их численность достигала размеров целой армии.