Ши Най-ань - Речные заводи (том 2)
Выслушав его, Ю Бао-сы выразил желание присоединиться к разбойникам и полностью подчиниться Сун Цзяну. Тогда У Юн изложил свой план и сказал Ю Бао-сы:
– Сейчас вы должны притвориться, что бежали от нас в свой лагерь, и там скажете Ши Взнь-гуну следующее: «Когда мы с Цзэн Шэном прибыли к Сун Цзяну для переговоров о мире, нам удалось кое-что разузнать. Сун Цзян решил любыми средствами заполучить коня, который может проделать тысячу ли в день. В действительности же у него вовсе нет желания заключить с нами мир. Если даже вы вернете ему коня, он все равно будет действовать попрежнему. Ему стало известно, что в помощь нам из Цинчжоу и Линчжоу, по двум направлениям, посланы войска, и он пришел в сильное замешательство. Нам это очень выгодно и упускать такого случая никак нельзя». И вот если он поверит вам, – закончил У Юн, – тогда я знаю, как поступать дальше.
Получив задание, Ю Бао-сы вернулся в свой лагерь, прошел прямо к Ши Вэнь-гуну и передал ему все, что было велено. Тогда Ши Вэнь-гун провел его к старому Цзэну и повторил рассказ о том, что у Сун Цзяна нет никакого желания договориться о мире и что сейчас надо воспользоваться случаем и напасть на Сун Цзяна. Однако старый Цзэн запротестовал:
– Мой сын Цзэн Шэн все еще находится у них в лагере. И если мы изменим свое поведение, они убьют его.
– Как только мы разгромим их, – успокаивал его Ши Вэнь-гун, – то тут же спасем его. Сегодня вечером надо отдать приказ по лагерям выступать всем полностью. Прежде всего следует разгромить центральный лагерь самого Сун Цзяна. Если будет уничтожена голова, остальные уже не будут иметь никакого значения. А покончить с Ли Куем и его приятелями мы успеем, когда вернемся.
– Но вы, господин наставник, должны составить хитроумный план и хорошенько все обдумать, – сказал старый Цзэн.
Тут же были разосланы приказы Су Дину в северный лагерь, Цзэн Кую – в восточный и Цзэн Ми – в южный. Им предлагалось совместно выступить и разгромить противника. А Ю Бао-сы тем временем быстро пробрался в лагерь, расположенный в кумирне Фахуасы, разыскал там Ли Куя и пятерых его друзей и тайно передал эти сведения Ши Цяню.
Однако вернемся пока к Сун Цзяну. Обращаясь к У Юну, он сказал:
– Не знаю, что из всего этого получится.
– Если Ю Бао-сы не вернется, – отвечал ему на это У Юн, – значит, план мой не удался, и сегодня вечером они попытаются напасть на наш лагерь. Поэтому нам следует разбиться на две группы и устроить по обеим сторонам засаду. Лу Чжи-шэня и У Суна надо отправить с пешим отрядом для нападения – на восточный лагерь противника. Чжу Тун и Лэй Хэн, также во главе пешего отряда, поведут наступление на западный лагерь. А Ян Чжий Ши Цзинь во главе конного отряда пусть отрежут северный лагерь. Это и будет план действий, который известен под названием «засада злого пса у норы». Такой план наверняка обеспечивает успех.
И вот в тот вечер, о котором пойдет речь, Ши Вэнь-гун повел вперед отряды Су Дина, Цзэн Ми и Цзэн Куя. Луна в эту ночь светила тускло, звезды слабо мерцали. Ши Вэнь-гун и Су Дин шли впереди, а Цзэн Ми и Цзэн Куй завершали колонну. С коней были сняты бубенчики, бойцы одели кожаные доспехи. И вот все они подошли к главному лагерю Сун Цзяна. Но тут оказалось, что ворота отперты, а в самом лагере все замерло и нет ни души. Все ясно – они попали в ловушку!
Пришлось быстро повернуть и возвращаться в свой лагерь. Но тут над Цзэнтоуши взвились ракеты, и в тот же момент оттуда донесся колокольный звон. Это Ши Цянь взобрался на сторожевую башню в кумирне Фахуасы и что было силы стал бить в большой колокол. Со всех сторон взрывались хлопушки и ракеты, раздавались громкие крики. Трудно было даже определить, какое количество войск ринулось на город.
Между тем находившиеся в кумирне Фахуасы Ли Куй, Фань Жуй, Сян Чун и Ли Гунь сразу же принялись действовать и, выбежав оттуда, убивали каждого, кто попадался им под руку. Ши Вэнь-гун со своими людьми хотел пробраться к себе в лагерь, но не смог найти даже дороги туда. Увидев у себя в лагере такую панику и узнав о том, что с двух сторон приближаются разбойники из Ляншаньбо, старый Цзэн повесился. Цзэн Ми, который опрометью несся к себе в западный лагерь, Чжу Тун убил одним ударом меча; Цзэн Куй попытался было ускакать в восточный лагерь, но был смят лошадьми и смешан с грязью среди сумятицы, которая поднялась в отряде. А Су Дин, который, рискуя жизнью, пробился через северные ворота, очутился перед бесчисленным множеством приготовленных там ям-ловушек. Кроме того, по пятам за ним гнались Лу Чжи-шэнь и У Сун, а впереди преградили путь Ян Чжи и Ши Цзинь. В конце концов Су Дин был убит наповал пущенной в него стрелой, а бойцы, мчавшиеся за ним, вместе со своими конями попали в ямы-ловушки, образуя целые горы. Трудно даже было сказать, сколько людей и лошадей погибло в этой свалке.
Но давайте посмотрим, что произошло с Ши Вэнь-гуном. На своем отличном скакуне ему удалось пробиться через западные ворота, и, выбравшись в поле, он ускакал. Густые тучи заволокли небо, и уже невозможно было различить, где север, где юг. Так он мчался больше двадцати ли и не мог даже определить, где находится. За лесом слышались удары гонга. Вдруг навстречу ему выскочил отряд в четыреста – пятьсот человек. Командир, находившийся впереди, держал в руках палицу. Взмахнув ею, он хотел ударить по ногам коня, на котором ехал Ши Вэнь-гун. Но так как это был не просто конь, а, можно сказать, дракон, способный пробежать тысячу ли в день, то, увидев поднятую палицу, он перемахнул прямо через голову воина, который держал ее. Таким образом, Ши Вэнь-гун продолжал мчаться вперед. Черный туман, казалось, обволакивает его, густые тучи начинают давить. Холодный ветер свистел и бешено бил в лицо. Словно все пространство вокруг него заполнил собой дух Чао Гая, который опутал его и удерживал на месте.
Тогда Ши Вэнь-гун повернул коня и поехал обратно старой дорогой. Но тут он столкнулся с Янь Цином – Мотом. Он снова повернул коня, но навстречу ему попался Лу Цзюнь-и Нефритовый Цилинь.
– Куда бежишь, разбойник?! – закричал он.
С этими словами он ударил Ши Вэнь-гуна мечом в бок, и тот сразу же свалился с коня. Ши Вэнь-гуна связали и доставили в Цзэнтоуши. А Янь Цин, захватив коня-дракона, отправился прямо в главный лагерь. Когда Сун Цзян увидел коня, в душе у него смешались радость и гнев. Он был счастлив, что Лу Цзюнь-и сумел отличиться, но мысль о том, что Ши Вэнь-гун убил Чао Гая, вызывала в нем ярость. Враги вперили друг в друга взоры. Но прежде всего Сун Цзян приказал обезглавить Цзэн Шэна. Затем была истреблена от мала до велика вся семья Цзэнов. Деньги, ценности и продовольствие погрузили на подводы и, когда вернулись в Ляншаньбо, поделили добычу между всеми главарями. Получили награды также и бойцы всех отрядов.
А Гуань Шэн и Хуа Юн, выступившие со своими отрядами против правительственных войск, приближающихся из Цинчжоу и Линчжоу, вернулись в лагерь. Ни один из командиров не погиб в боях. Вместе с тем удалось отобрать коня-дракона, того самого, который светился ночью, как лев из нефрита. А об остальной добыче и говорить не приходится. Ши Вэнь-гуна поместили в повозку для преступников и, собрав все отряды, двинулись в Ляншаньбо. По дороге они не причинили ни малейшего вреда тем городам и деревням, через которые проходили.
Вернувшись в лагерь, все собрались в зал Верности и Справедливости перед алтарем, поставленным в честь духа Чао Гая. И тут Линь Чун попросил Сун Цзяна, чтобы он приказал волшебному писцу Сяо Жану написать поминальную молитву. После этого все без исключения вожди должны были одеться в траурные одежды и, громко причитая, совершить обряд поминовения. Затем Ши Вэнь-гуну рассекли грудь, вынули у него сердце и принесли его в жертву духу Чао Гая. После того как обряд был совершен, Сун Цзян тут же в зале Верности и Справедливости стал держать с главарями совет о том, кому быть начальником лагеря. Тогда У Юн сказал:
– Вы, уважаемый брат, будете старшим, Лу Цзюнь-и вторым после вас, а остальные братья останутся каждый на своем месте.
– Но ведь Небесный князь – Чао Гай, умирая, завещал нам следующее: «Человек, который захватит Ши Вэнь-гуна, кто бы он ни был, должен стать начальником Ляншаньбо», – возразил на это Сун Цзян. – И вот Лу Цзюнь-и захватил этого разбойника живым, доставил его в лагерь и принес жертву духу Чао Гая. Он отомстил за нанесенное оскорбление и смыл обиду. Что же здесь много разговаривать? Он должен быть главным начальником.
– Да разве осмелюсь я со своими скромными способностями и ничтожными заслугами занять столь почетное место! – воскликнул Лу Цзюнь-и. – Занять здесь даже самое последнее место я почту для себя за великую честь.
– Не подумайте, что я хочу казаться слишком скромным, – отвечал тогда Сун Цзян. – Но есть три вещи, в которых я уступаю вам, господин Лу Цзюнь-и. Это, во-первых, мой низкий рост и то, что я темнолицый. Вы же, уважаемый господин, обладаете солидной и внушительной внешностью, а также благородной осанкой. Тут уж никто не может сравниться с вами. Во-вторых, я был всего лишь маленьким чиновником, совершил преступление и бежал, спасая свою жизнь. Я от всей души благодарен уважаемым братьям, что они не отвергли меня и даже оказали мне честь, временно избрав на это почетное место. Вы же, почтенный господин, происходите из богатой и знатной семьи и давно уже завоевали себе славу доблестного и отважного героя. Никто из нас не может сравниться с вами в этом отношении. И, наконец, в-третьих, я недостаточно учен, чтобы служить государству, да и в военном деле не так искусен, чтобы управлять войском. Силы мои столь ничтожны, что я не в состоянии связать даже курицы, и ни одного боевого подвига не совершил. В то время как вы, уважаемый господин, сильны настолько, что можете один противостоять десятитысячному войску. Вы постигли все современные и древние науки, и в этом тоже никто не может превзойти вас. Вы один способны совершить то, чего мы не сделаем все вместе. Человек подобных достоинств как раз и должен стать начальником лагеря. В будущем, когда мы снова будем служить императору, вы, несомненно, совершите какой-нибудь выдающийся подвиг, получите высокий пост, и тогда нашим братьям тоже перепадет кое-что. Я решил это бесповоротно и прошу вас не отказываться больше.
