Ши Най-ань - Речные заводи (том 2)
Однако Дун Пин никак не мог успокоиться. Он приказал связать гонцов и до тех пор их бить, пока кожа с них не слезет, а после этого вышвырнуть из города. Вернувшись в лагерь, Ю Бао-сы и Ван Дин-лю со слезами докладывали Сун Цзяну:
– Этот Дун Пин мерзавец и грубиян! Если бы вы только знали, как ненавидит он нас!
Когда Сун Цзян узнал о том, что его посланцев избили, сердце его переполнилось гневом. Он решил немедленно выступить в поход и сравнять город с землей. Однако вначале он приказал устроить Ю Бао-сы и Ван Дин-лю на подводу и отправить их в горы на излечение. Тут выступил вперед Ши Цзинь Девятидраконовый и сказал:
– Когда я жил в Дунпинфу, у меня в одном увеселительном домике была подруга по имени Ли Шуй-лань, что значит «Спящая Орхидея». Мы частенько видались с ней. Надо бы мне сейчас взять побольше денег и тайно проникнуть в город. Я бы смог остановиться у нее и пожить некоторое время. А в день, который вы назначите для нападения, я заберусь на сторожевую башню, и, как только Дун Пин выедет из города, чтобы завязать с вами бой, подожгу ее. Таким образом, нам легче будет добиться большого успеха.
– Замечательно! – воскликнул Сун Цзян.
Он тут же приказал принести золота и серебра для Ши Цзиня, которые тот увязал в свой узел. Спрятав у себя оружие и распрощавшись со всеми, Ши Цзинь собрался идти. Сун Цзян напутствовал его такими словами:
– Дорогой брат! Хорошенько следите за тем, когда наступит удобный момент. А я с отрядом пока буду стоять здесь.
Итак, Ши Цзинь отправился в путь. Пробравшись в город, он прошел прямо в дом Ли Шуй-лань, расположенный в западном районе. Когда отец девушки увидел Ши Цзиня, он вначале сильно перепугался, а затем ввел его в дом и позвал дочь. Ли Шуй-лань поздоровалась с Ши Цзинем, провела его к себе наверх и, когда они уселись, спросила:
– Где же ты пропадал все это время? Я слышала, что теперь ты один из главарей в Ляншаньбо. Здесь висели даже объявления властей, в которых предлагалось изловить тебя. А за последние два дня только и разговоров о том, что Сун Цзян идет на наш город за провиантом. Но как же ты все-таки очутился здесь?
– Обманывать тебя я не стану. Я действительно стал одним из главарей в Ляншаньбо, но ничего полезного еще для лагеря не сделал. И вот сейчас, когда наш начальник повел свой отряд на ваш город для того, чтобы достать здесь продовольствие, я ему все рассказал о наших с тобой отношениях. А прибыл я сюда на разведку. Принес тебе в подарок узелок с золотом и серебром. Только смотри никому не говори об этом. Когда все будет закончено, я возьму тебя вместе с семьей в горы, и там мы заживем припеваючи.
Ли Шуй-лань растерялась, но все же согласилась делать так, как он велел, и взяла деньга. Она принесла вина и закусок, стала угощать его, а потом пошла советоваться с отцом.
– Раньше, когда он был моим постоянным гостем, – сказала она, – он всегда вел себя прилично. Я разрешала ему в любое время навещать меня. Однако сейчас он связался с лихими людьми, и если потом как-нибудь раскроется, что он бывал у меня, то нам не сдобровать.
– Удальцов Сун Цзяна из лагеря Ляншаньбо сердить не следует, – сказал отец. – Ни один город не мог устоять перед его войском. И если мы что-нибудь скажем, то они, когда придут сюда, непременно разделаются с нами.
– Старый дурень! – сердито перебила его жена. – Да что ты понимаешь! Еще в старину люди говорили: «Если к тебе под рубаху заберется оса, надо поскорее сбросить рубаху». Тому, кто сам приходит с повинной, и грех прощается: таков уж закон Поднебесной. Сейчас же иди в управление и расскажи обо всем. Пусть его заберут. И не будет у нас никаких неприятностей!
– Но ведь он дал дочери очень много золота и серебра, так разве можем мы не помочь ему?! – пробовал было возражать старик.
– Ну какой же ты болван! – снова накинулась на него старуха. – Всякую чепуху мелешь. Сколько людей загублено в нашем заведении, им и счету нет! Так стоит ли говорить об одном человеке! Если ты сейчас же не пойдешь в управление, я сама пойду и донесу на него! Да заодно и про тебя расскажу!
– Ну ладно, хватит тебе! – сказал старик. – Скажи дочери, чтобы она получше ухаживала за ним и постаралась задержать. Как бы не спугнуть его, не то он скроется. Обождите, я пойду скажу о нем стражникам, а когда его заберут, мы пойдем в управление и заявим о нем.
Между тем, когда Ли Шуй-лань вернулась наверх, Ши Цзинь заметил по ее лицу, что она взволнована, и спросил:
– Что-нибудь случилось? Почему ты такая испуганная и расстроенная?
– Да это я, подымаясь по лестнице, оступилась и чуть было не упала. Вот и испугалась немного.
Прошло ровно столько времени, сколько нужно, для того чтобы выпить чашку чая. Вдруг на лестнице послышались шаги – кто-то быстро бежал вверх. В тот же момент за окном раздались крики, и в дом ворвалось несколько десятков стражников. Они схватили Ши Цзиня, связали его так, что он стал походить на связанного льва, и доставили прямо в управление округом. Увидев его, начальник округа Чэн Вань-ли начал браниться.
– Ну и мерзавец же ты, – кричал он. – Как это ты осмелился один заявиться сюда на разведку? Ведь если бы отец Ли Шуй-лань не донес на тебя, жители нашего города могли бы здорово пострадать. Ну-ка, живее выкладывай, зачем тебя послал сюда Сун Цзян?
Но Ши Цзинь молчал.
– Это закоренелый разбойник, – сказал тогда Дун Пин. – Без палок от него ничего не добьешься.
– Ну-ка, вздуйте как следует этого негодяя, – приказал начальник округа.
Стражники и тюремные надзиратели попрыскали Ши Цзиню на ноги холодной водой, а затем сто раз ударили его по каждой ноге. Но сколько Ши Цзиня ни били, он не проронил ни слова. Тогда Дун Пин сказал:
– Надо надеть на этого мерзавца большую кангу и деревянные наручники и бросить его в камеру смертников. А когда поймаем Сун Цзяна, тогда их вместе отправим в столицу на казнь.
Между прочим, надо вам сказать, что когда Ши Цзинь отправился в город, Сун Цзян обо всем подробно написал У Юну. И когда, читая письмо, У Юн дошел до того места, где говорилось о том, что Ши Цзинь отправился на разведку и остановился в доме певички Ли Шуй-лань, он сильно ветревожился и рассказал обо всем Лу Цзюнь-и. После этого оба они немедленно отправились к Сун Цзяну. Встретившись с ним, У Юн спросил:
– Кто послал Ши Цзиня в город?
– Да он сам захотел пойти туда, – отвечал Сун Цзян. – Он сказал, что девица Ли его старая возлюбленная, что между ними очень хорошие отношения и поэтому он решил пойти прямо к ней.
– Вы допустили небольшую ошибку, уважаемый начальник, – сказал У Юн. – Если бы я был здесь, то ни за что бы не пустил его. Так уж издавна ведется, что в доме проститутки с охотой встречают новых гостей и стараются не принимать завсегдатаев. Сколько хороших людей погибло в этих домах! И все потому, что эти девицы непостоянны, как проточная вода! Даже если бы у нее действительно было какое-нибудь глубокое чувство к Ши Цзиню или она испытывала бы благодарность к нему, то и тогда ему не избежать лап коварной старухи! Словом, хватит он там горя!
Тогда Сун Цзян стал советоваться с У Юном, что делать дальше. У Юн позвал тетушку Гу и сказал ей:
– Придется попросить вас отправиться в путь. Нарядитесь нищенкой, постарайтесь проникнуть в город и там просите милостыню. Как только заметите что-нибудь неладное, немедленно возвращайтесь. Если же Ши Цзинь попал в тюрьму, пойдите туда и упросите надзирателя впустить вас под тем предлогом, что вы хотите передать Ши Цзиню чашку каши за ту милость, которую он оказал вам раньше. А когда встретитесь с Ши Цзинем, то потихоньку передайте ему, что мы в последний день месяца вечером обязательно нападем на город. В суматохе он сможет бежать, пусть приготовится. А вы в день нападения устройте пожар, что будет служить нам сигналом. Тогда мы ворвемся в город и легко завершим свое дело. А вам, уважаемый брат, – обратился он к Сун Цзяну, – я советую сначала напасть на уездный город Вэньсянь. Население его, конечно, бросится бежать в Дунпинфу. Этим воспользуется тетушка Гу. Она смешается с толпой беженцев и незаметно войдет в город.
Разъяснив подробно свой план, У Юн сел на коня и вернулся в Дунчанфу. Тем временем Сун Цзян поручил Се Чжэню и Се Бао, во главе отряда в пятьсот с лишним человек, напасть на Вэньсянь. И действительно весь народ, поддерживая стариков, с младенцами на руках, подобно крысам, бросился в Дунпинфу, спасая свою жизнь.
А теперь расскажем о тетушке Гу. Растрепав волосы и нарядившись в лохмотья, она смешалась с толпой, проникла в город и стала бродить по улицам, прося милостыню. Наконец, она подошла к воротам управления и услышала там, что Ши Цзинь действительно заключен в тюрьму. На следующий день она с чашкой еды отправилась к тюрьме и стала там прогуливаться. Вскоре она заметила выходившего из тюрьмы старого стражника. Она низко поклонилась ему, и слезы ручьем полились из ее глаз.
