Елена Руденко - Число 13
— Как? — удивлённо спросила она.
— Скоро узнаешь, — заверил её Неподкупный.
— Вам нравится мсье Патрис? — спросил Крон.
Девушка вздрогнула.
— Жозеф рассказал нам о вашем бурном разговоре с Адель Карме, — пояснил полицейский, пытаясь придать своему тону как можно больше добродушия.
Палетте стало дурно. Что им наговорил этот гадёныш?
— Простите, что он вам сказал? — с трудом произнесла она.
— То, что вы спорили с мадам о мсье Патрисе. Вы осуждали Адель за её поведение. Вам симпатичен этот человек?
Мадемуазель не верила Крону. У мерзавца Жозефа хватило бы наглости наврать.
— Мсье Патрис очень хороший человек, — сказала Палетта. — Да, мне он нравится!
— Что вы делали после одиннадцати? — спросил полицейский.
— Я уже спала.
Крон развёл руками. Другого ответа он даже не ждал.
Печальные мысли вновь окутали Палетту, и она заплакала. Полицейский не любил истерик, поэтому решил, что допрос юной особы пора заканчивать.
— Какая девчонка! — воскликнул Крон. — Уверен, влюблена в Патриса. Хм… и могла устранить соперницу…
Жаннет и Аннет Крон решил допросить вместе. Об их похождениях он знал, но не подавал виду. Полицейский играл роль стража закона, снисходительного к дурочкам.
Девушки очень волновались. Вдруг полицейскому стало о них всё известно? Однако дамам удалось мастерски скрыть свои волнения под масками сладких кисок.
— Что скажете, милые дамы? — улыбаясь, спросил Крон.
— Мы ничего не знаем! Мы ничего не видели! — затараторили дамы.
— Что вы делали после одиннадцати?
— Сразу же легли спать. Мы ничего не знаем! — опять почти хором ответили они.
Робеспьер отметил, что держатся они хорошо. Пусть верят, что полиции не известно о том, что они подручные Орлеанского. Хотя, какая полиции разница, кому они служат. Против них нет никаких улик. Если они кого–то и убили, то этого уже не узнаешь. Ловкие бестии.
— Что скажете? — спросил Крон Робеспьера, — когда допрос был окончен. — Я думаю, что убить хотели Адель. В первый раз ей повезло, а вот во второй…
— Хм… и кого вы подозреваете? Кто первый в списке? — поинтересовался Неподкупный.
— Секретарь Патрис, конечно!
Крон удивлённо посмотрел на Макса, дескать, неужели не ясно!
— Патрис любил Адель, он мог убить её в порыве ревности, но продумать сложное убийство с отравлением… К тому же получается, что он пытался убить её дважды, слишком настойчиво… До рокового ужина они не ссорились… Хотя, может, он давно знал о поведении Адель, это его оскорбляло…
— И я про то же! — сказал Крон. — А всё же, жаль парня.
— Что–то тут не так, — сказал Робеспьер. — Надеюсь, вы сделаете подозреваемым объявление по моей просьбе?
— Что я должен им сказать?
— То, что убийца хотел смерти мсье Карме, а Адель стала неугодным свидетелем…
— Вы всё же думаете, что убить хотели её старика? — воскликнул полицейский
— Да, я так думаю! — твёрдо сказал Макс. — Прошу вас, доверьтесь мне.
Крон согласился. Обычно доверие к Робеспьеру всегда приносило неплохие плоды.
— Вы правы, — сказал полицейский. — Мотив убить Карме — деньги — куда более важен, чем любовь. Уверен, это дело рук Бенджамена. Такой ради денег отца не пожалеет! А потом Адель могли убить тоже из–за денег. После смерти этой мадам её доля возвращается в семью.
Робеспьер и Крон вошли в гостиную, где сидели подозреваемые.
— Пока я ничего сказать не могу, — сказал Крон. — Точно известно лишь одно, убийца хотел смерти мсье Карме. Мадам Адель Карме видимо, что–то знала…
Неподкупный окинул взглядом лица подозреваемых. Никаких эмоций.
Крон и Робеспьер попрощались с подозреваемыми.
— Меня интересует Адель Карме, — сказал Неподкупный. — Очень интересно, что она собой представляла. Очень сложная женщина.
— Проще некуда, — пробормотал Крон, — ловкая шлюшка, которая поплатилась жизнью.
— Может быть. Однако не следует всё упрощать.
Полицейский никак не мог понять, к чему всё это. Однако опыт говорил, что странности Робеспьера всегда имеют причину.
Юная хозяйка
Крон и Робеспьер ушли, оставив охрану.
Палетта окинула взглядом собравшихся. Теперь она хозяйка этого дома.
— Предлагаю выпить кофе, — сказала Палетта натянуто.
Возражений не было. Девушка отдала приказ.
— Бедненькой Палетте нельзя оставаться одной! — сказала мадам де Мильен. — Думаю, будет лучше, если мы тут поживём какое–то время.
— Вы правы, — согласилась Жизель.
Остальные поддержали.
Палетта напряглась, но тут же успокоилась. Был бы ужас, если бы осталась одна тётушка, но раз все… тогда они займут друг друга, а меня оставят в покое. А Жизель? Как она поддакивает этой старушенции! Неужели нельзя хоть раз оставить её предложения без ответа!
— Вы тоже можете остаться, — сказала Палетта Жаннет и Аннет.
Она успела подружиться с этими девушками. Они напоминали ей покойную Адель. Милые, весёлые, и в моде разбираются!
— Дитя моё! — возмутилась тётушка Матильд.
— Тётя, я тут хозяйка! — прервала её мадемуазель.
— Какая дерзость! — ахнула мадам де Мильен.
— Узнаю хватку папочки! — хохотнул Ив. — Наша порода!
Тётушка не разделяла его восторга. Будь её воля, она бы велела отшлёпать нахалку розгами. Какой глупец был Карме, что позволил в своём завещании Палетте вступить в наследство до замужества!
— Жизель, это ведь безобразие! — обратилась Матильд за поддержкой.
Жизель вздрогнула. Неужели опять придётся сыграть роль нудной моралистки?
— Мадам Матильд, с вашей стороны очень жестоко использовать мадам Жизель в этом споре, — твёрдо сказал Буассе. — Её доброе сердце не может унизить ребёнка, только ваша преданность этикету способна на этот шаг.
Этот пустой набор фраз, который пришёл на ум Альфреду мгновенно, подействовал. Мадам Мильен успокоилась.
Палетта вздохнула. Гроза миновала. Ничего, как только всё закончится, я вообще не буду видеть эту злую старуху, решила девушка.
Гости выпили кофе и разбрелись — кто по комнатам, кто вышел в сад.
Секретарь Патрис отправился в свой кабинет. Палетта пошла за ним. Она видела, как ему тяжело. С большим трудом он скрывал свои чувства.
— Вам плохо? — спросила она, войдя в кабинет. — Я вижу, что вы страдаете!
Патриса поразило это сочувствие. Он опять убедился, что Палетта вовсе не избалованная самовлюблённая девчонка. Она может сочувствовать и понимать.
— Спасибо, — поблагодарил он.
— Полиция знает?
— Да, мадам Мильен и Жозеф услышали мою вечернюю ссору с Адель, — ответил он печально.
Девушка вздрогнула. Тётя Матильд в курсе? Кошмар! Она наверняка будет настаивать, чтобы я выгнала Патриса. Почему она сразу не закатила скандал в гостиной? Не хотела поднимать шума. Планирует избавиться от Патриса тихо. Не выйдет!
— Думаю, мне будет лучше уехать, — сказал секретарь.
— Нет, прошу вас! Вы очень нужны мне! Особенно сейчас! Вы обещали мне поддержку!
Палетта сорвалась на крик. «Если Патрис уйдёт, я останусь совсем одна!» — испугалась девушка.
— Хорошо, я останусь, — согласился он. — Простите, я веду себя как эгоист.
Девушка благодарно улыбнулась.
— Я чувствую себя виноватым перед Адель, — сказал Патрис.
— Я тоже, — вздохнула Палетта. — Надеюсь, она простила меня.
Выйдя из кабинета, она столкнулась с Жозефом. Ярости Палетты не было предела.
— Дрянь, паршивец! — закричала она, забыв о благородном воспитании. — Опять подслушиваешь!
— Мадемуазель, не надо злиться, — невинно улыбнулся он.
— Не вздумай попадаться мне на глаза, животное! Когда это всё закончится, я выставлю тебя вон! Я уверена, это ты убийца! Скорей бы собрали доказательства твоей вины! Запомни, в этом доме ты лишь для того, чтобы быть на глазах у полиции!
— А вот это вы зря, — немного зловеще произнёс Жозеф.
Палетта попятилась.
— Не смей мне угрожать! — крикнула она. — Вон с глаз моих!
Мсье Маршан послушно удалился. Палетта устало вздохнула. Быть хозяйкой большого дома оказалось довольно сложно.
— Срочно во дворик, на свежий осенний воздух!
Тихая жизнь
Жизель Карме и Альфред Буассе прогуливались по садику.
— Мне страшно, — сказала Жизель. — Смерть Адель…
— Такие женщины всегда заканчивают свою жизнь очень печально, — сказал Альфред. — Но теперь вы финансово независимы и можете освободиться от Бенджамена…
Жизель вздрогнула. Она испуганно посмотрела на него.
— Что с вами? — спросил он. — Вы думаете, что я…
— Нет, нет! — горячо заверила его она. — Никогда! Я боюсь другого. Весть о том, что я бросаю мужа, вызовет скандал…
