На пороге великой смуты - Александр Владимирович Чиненков
Во главе одного из столов сидел офицер в чине капитана. Он значительно выделялся среди всех не только одеждой, но и оружием. На груди мундира красовался крест, сбоку сабля, за поясом пистолет.
Чика переступил порог и остановился.
– Браты! – набравшись храбрости, обратился он к казакам. – Государю подсобить не жалате?
Казаки перестали жевать и медленно повернули к нему свои бородатые лица.
– О каком ещё таком государе ты мелешь? – приподнялся с табурета офицер. – Уж не о Емельке ли Пугачёве? Говори, где он? Мы как раз его и ищем!
– Казаки, браты, – заговорил испуганно Чика, сообразив, что угодил в сложную ситуацию. – Выслухайте меня, прежде чем чинить скорый суд да расправу.
– А ну вяжите смутьяна! – загремел офицер. – Сейчас он нам скажет, где скрывается вор и разбойник!
– Браты! – выкрикнул Чика, видя, что казаки не очень-то спешат выполнить приказ офицера. – Слухайте, браты! Вспомните, как с нами обошлись, когда казаки поднялися в Яицке? Пороли, в солдаты забривали, да ещё в Сибирь ссылали! Мы хоть и не господа, но и не псы бездомные! А сейчас государь к нам сам пожаловал! Он тожа зараз от жинки своей посрамленья имел. Амператрица сжила его с престола, да и со свету тоже! Но он выжил и сейчас с нами! Теперь и песня иная. Теперь он защита наша от произволу разного и опора!
Казаки заволновались и зашумели. Многие из них уже слышали о «государе, ожившем и в степь яицкую пожаловавшем».
– А что, может, и прямь к государю переметнёмся?! – встал из-за стола рослый казак с чёрной бородой. – Может, он и наведёт в Яицке порядок?
– А ну заткнись, хорёк! – взревел офицер, хватаясь за пистолет. – Я сейчас вот…
Но казаки быстро утихомирили своего начальника, затолкав ему в рот огромный кусок хлеба и связав руки за спину.
– А ну болтай далее, пришлый, – обратились они к Ивану. – Взаправду государь в степи объявился али бряхня сеё?
– Дык чтоб меня скособочило, коли брешу! – воскликнул взбодрившийся Чика. – Государь хотит, чтоб каждый из нас стал вольным и свободным! Чтоб каждый волюшку прочувствовал. Ведь эдак Господь учит? А чем мы хуже господ?
– Любо! Согласные мы! – зашумели казаки. – А где нам государя того сыскать?
– Да недолече тут, – улыбнулся Иван, – на Толмачёвском умёте он зараз войско собирает. А теперь пора мне, браты казаки. Я должон ещё несколько умётов обойти. А вы спозаранку зараз прямо к Толмачёвскому умёту и ступайте!
А на хутор Толмачёвский стекается народ. Все казаки – высокие, с бородатыми строгими лицами, в азямах и шапках набекрень. Кругом слышался смех, бряцанье оружия, ржание лошадей и прочее, прочее, прочее…
К умёту подскакал всадник. Он осадил коня и соскочил из седла на землю.
– Доброго вам вечера, браты-казаки! – поприветствовал незнакомец. – Здесь ли я государя узрить могу?
– Здесь, но не сейчас, – ответил ему Андрей Овчинников. – Сейчас батюшка ампиратор манифест зараз малюет, а к людям с утреца спозаранку, значится, обращенье иметь будет! А ты ежели к нам, то подсаживайся. Не обидим и не покусам!
Незнакомец присел рядом с Андреем.
– Да, – сказал он, – я казак из Илецкого городка, Ярёма Портнов.
– Я тоже казак, Андрей Овчинников! – рассмеялся он, представившись в свою очередь.
– Я вот в Яицке был, с комендантом Симоновым встречался, – сказал Портнов.
– И что он тебе наплёл? – насторожился Андрей.
– Не скажу. Вы меня за то изрубите.
– Говори! Ничего тебе не будет, – заверил Овчинников.
– Могу спокойно говорить? Не тронете?
– Давай бреши скорее. Даю обещанье, ежели хочешь!
– Комендант яицкий царя-то вором и разбойником обзыват зараз! Эдак вот!
– Ну да? – рассмеялся Андрей. – А ты и поверил, дурья башка? О том мы уже и сами вдоволь наслыханы! Враг комендант Симонов государю нашему, вот и мелет завсегда что попало. Ничего, мы ещё с него спрос учиним и язык пёсий под корень оттяпаем!
– А может, правду комендант говорил? – засомневался Ярёма.
– Враньё, из башки его выкинь, – заверил его Андрей. – А ты что, к нам в войско, али как?
– Ещё чего. Я что, свою шкуру на базаре купил? Не-е-е, я с вами ни ногой. Я ещё не рехнулся.
– Тогда чего припёрся?
– Чтоб на царя живого глянуть зараз.
– А не лазутчик ты случаем? – вскочил Андрей, схватив гостя за грудки.
– Ах, вот значит как. Ну, тогда прощайте! – И Портнов попятился.
– Ну уж нет! – удержал его на месте Овчинников. – Сейчас тебя обспросим, что за птица эдакая? Нужда приспичит, то и в петлю зараз башкою всунем!
– Что? Что стряслося-то? – загудели казаки, поднимая головы.
– А вота давайте сообща у этова гусака и обспросим, – крикнул Андрей, не отводя от Портнова настороженных глаз. – Что-то не нравится мне мурло евоное, которое…
Емельян Пугачёв тоже находился в толпе казаков. Он вышел из избы на крыльцо как раз в тот момент, когда внимание всех было приковано размолвкой между Овчинниковым и Портновым. Никем не замеченный, он осторожно протиснулся в первые ряды, внимательно наблюдая за происходящим и слушая.
– Андрей, чего к человеку причипылся? – крикнул какой-то казак из толпы, который, видимо, не успел уловить сути перебранки. – Может, он того… Человек верный?
– Ну, коли он верный, тогда я лазутчик! Ха-ха-ха! Нет, только поглядите, верный человек сыскался и заступниками зараз обзавёлся?! – всё больше и больше распалялся Андрей. – А ежели он ворогам государевым передаст наши намерения? А апосля сюда заявится войско и переколют нас, как скот. Давайте его саблей по башке оховячим от греха подальше?
– Саблей? По башке? За что? – вскричал Портнов, побледнев и схватившись за голову; казаки стали перешёптываться.
– Держи язык за зубами, пёс паршивый! – крикнул Андрей и замахнулся на Портнова. Но тот, как кошка, ловко перепрыгнул через костёр и встал в бойцовскую позу с кулаками наготове.
– Ах ты, хрен кутячий! – взревел Андрей и выхватил из ножен саблю. – Ну-ка поди ко мне, вражина, сейчас я тебя…
– Не лазутчик я, а утекалец, казак! – привлекая к себе внимание, закричал Портнов. – Нас два десятка казаков на Яицк шло. Всех нас словили зараз кордоны казачьи и перевешали!
– Что всех? – опешил Овчинников, забыв о своём намерении зарубить лазутчика.
– Не всех, а половину, – ответил Портнов. – Я и ещё девять человек зараз утечь смогли!
– А за что они вас эдак приголубили? – выкрикнул кто-то из толпы.
– Вызнать пыжились, кто средь нас Пугачёв Емелька! – крикнул, чтобы все слышали, Портнов, и глаза его заблистали. – Эдак и с вами будет. Вас тожа будут вешать, топить. Чего же вы зазря бунтуете? Вы надеетесь. На кого? На
