На пороге великой смуты - Александр Владимирович Чиненков
– Что-то не припоминаю его лица, – сказал озабоченно Амир. – И почему он на коне Рахима?
Нага промолчал. Он узнал покойного. Это был Чубатый из умёта Амины, который должен был разыскать для него золото своей хозяйки.
Тревогу на сердце сменила жгучая радость.
«Наконец-то моё золото при мне! – возликовал он, бросив быстрый взгляд на коня и разглядев притороченные к седлу тяжёлые кожаные мешки. – В них моё золото!»
– А что в мешках? – словно проникнув в его мысли, спросил Амир, приблизившись к коню.
– Потом поглядим, – рыкнул на него Нага, не желавший посвящать его в свою тайну.
– Почему потом, Албасты? – неожиданно заупрямился Амир. – Я умираю от любопытства.
– Не подохнешь, – выкрикнул злобно Нага, подойдя к нему. – Давай-ка лучше снимем их со спины коня и отнесём к схрону.
Они сняли мешки со спины животного и поставили их на землю.
– О-го-го какие тяжеленные! – восхищённо воскликнул Амир. – Что же в них может быть?
– Золото, что же ещё, – ответил Нага, хитро прищурившись.
– Золото? – удивился Амир. – Да разве может быть столько золота у одного человека? Он что, хан хивинский или император российский?
Он нагнулся над трупом, потрогал его и выгреб коричневую пыль из складок одежды.
– Это что ещё за чёрт? – очередной раз удивился Амир. – Этот мёртвый богатей, видать, прямо из коричневой пустыни к нам пожаловал.
– Всё может быть, – сказал Нага, беря тяжёлый мешок. – Бери другой! – велел он Амиру.
Они поднесли мешки к схрону и положили их рядом.
– Как близнецы! – воскликнул Амир восхищённо. – Вот бы хоть одним глазком заглянуть в них!
– Я же тебе сказал – в них золото, – нахмурился Нага, едва удерживаясь от желания вскрыть их.
– Да быть того не может! – всё ещё не верил Амир. – У царей в казне столько золота не сыщешь. А у такого бродяги…
– Сейчас я вскрою один из мешков, и ты увидишь, – пообещал Нага, сурово глядя ему в лицо. – Только сначала расскажи мне, что случилось с отрядом и почему ты здесь один.
– А что тут рассказывать, – нахмурился Амир. – Взбунтовались люди – и сказ весь!
– Как это так? – сделал вид, что крайне заинтересовался, Нага, подавшись вперёд.
– Мы прискакали на то самое место, на которое указали мне вы, Албасты, – сказал Амир. – А потом туда же черти Юсуфа принесли со всеми верблюдами, увешанными барахлом.
– Выходит, он не исполнил мой приказ и не ушёл в пески, – поморщился Нага.
– Пока ставили шатры и готовили еду, – продолжил Амир, – Юсуф хулил вас на чём свет стоит. Он поносил вас всяческими непотребными словечками, обзывая трусом и подлецом! А ещё он матерно бранился, говоря, что вы отправили караван на погибель, а он, дескать, спас всех, не выполнив вашего повеления!
– Вот гнида, – процедил сквозь зубы Нага.
– Ещё какая! – с готовностью поддакнул Амир. – Я хотел было приструнить его. Но воины обнажили сабли и бросились на меня! Они кричали, что изрубят меня в куски, а вас, Албасты, разорвут на части чуть позже!
– Значит, они в любую минуту могут объявиться здесь? – забеспокоился Нага и воровато огляделся.
– Уходить надо, Албасты, – кивнул, соглашаясь, Амир. – Может быть, они уже на половине пути сюда.
Нага как ошпаренный вскочил на ноги и столкнул мешки в схрон. Затем он закрыл лаз крышкой и посмотрел на Амира:
– Чего лупишься? Греби на крышку землю!
Недовольный тем, что Албасты не позволил ему взглянуть на золото, Амир с хмурым видом принялся исполнять приказ.
Нага тем временем покосился на притихшую Жаклин и подумал: «А ведь Чубатый был отравлен! Как же он смог уехать на коне Рахима с золотом? Судя по коричневой пыли на его одежде, Чубатый успел побывать в коричневых песках. Но что он сделал с Рахимом и Салимом?»
О том, что покойник напугал его до смерти, Нага старался не думать. Он всячески гнал от себя эти мысли, считая их недостойными и постыдными. Нага старался не смотреть в сторону Жаклин, боясь увидеть на её губах ехидную усмешку. А ещё…
– Я всё сделал, Албасты! – прерывая ход его мыслей, сказал Рахим, отряхая руки.
– Тогда пора уносить ноги! – вздохнул Нага и посмотрел на коня Рахима придирчивым взглядом. – Хотелось бы знать, как долго он протянет?
– Это хороший конь, – поцокав языком, уверенно заявил Амир. – Он столько времени возил на себе мертвяка и тяжёлые мешки. Думаю, что вас он в силах довезти куда угодно!
– А её? – кивнул на Жаклин Нага.
– Двоих он едва ли сейчас осилит, – вздохнул Амир, – устал очень.
– А твой конь двоих осилит? – взглянул ему в лицо Нага.
– Он тоже устал, Албасты, – ответил Амир, желая откреститься от дополнительного седока.
– Тогда ты остаёшься здесь! – сразил его своим неожиданным ответом Нага.
– Я? Здесь? – выпучил глаза Амир. – Но для чего, Албасты?
– Чтобы охранять моё золото!
– Золото? Ваше?
– Вот именно, моё!
– Но что я смогу сделать один, если сюда пожалуют ваши бывшие воины?
– А делать ничего не придётся, – многообещающе улыбнулся Нага.
С этими словами он выхватил пистолет, торчавший из-за пояса, и выстрелил в голову Амира.
– Мои, как ты правильно подметил, «бывшие» воины не любят приближаться к трупам, – цинично рассмеялся Нага. – И ещё… О месте, где хранится моё золото, должен знать я один!
Он заткнул разряженный пистолет обратно за пояс и посмотрел на бледную Жаклин.
– Садись на его коня и немедленно уходим, – сказал он, беря за уздечку коня Рахима и вставляя сапог в стремя.
– Т-ты и м-меня т-тоже? – пролепетала она, не трогаясь с места.
– Если бы я собирался тебя убить, то давно уже сделал это. – Нага привстал на стременах и всмотрелся тревожно вдаль. Увидев что-то, он снова взглянул на Жаклин и обнажил в улыбке крупные жёлтые от опиума зубы. – Скоро здесь будут мои бывшие сабарманы. Хочешь с ними развлечься, со всеми сразу, то оставайся!
Последняя фраза, брошенная Нагой, подействовала на Жаклин гораздо сильнее удара кнутом. Она быстро подбежала к коню покойного Амира и с ловкостью кошки вскарабкалась в седло.
– Ты правда не собираешься убивать меня? – выкрикнула она, беря в руки уздечку.
– Клянусь Всевышним! – заверил её Нага громким выкриком. – Для тебя я освободил коня от его хозяина! Так что верь мне, госпожа Жаклин де Шаруэ!
Глава 33
Шестнадцатого сентября тысяча семьсот семьдесят третьего года казак Иван Зарубин-Чика зашёл на постоялый двор. Он давно уже слонялся по хуторам, будил хозяев и каждому объявлял:
– На Толмачёвский умёт ступайте спозаранку. Государь ждёт вас!
Больше он не говорил ничего, поворачивался и уходил восвояси.
За
