Лотос Серебристый - Александра Хартманн
— Можно подумать, он флиртует с ней, — мрачно пробормотала я, отпивая воду из бокала, пахнущую успокоительными каплями.
Вдруг кто-то встал надо мной.
— Мадмуазель Киара Марэ? — спросил юноша, улыбаясь.
Я подняла глаза. Привлекательное загорелое лицо, высокие скулы, кучерявые волосы. Одет он был в форму для игры в поло.
— Да, а вы? — спрашиваю, немного растерявшись.
— Я Мишель Клер — капитан команды.
— А, вы же проиграли, — бросаю я, не подумав, и тут же виновато прикусываю губу. — Простите.
Но юношу мои слова нисколько не обидели. Наоборот, он весело и беззаботно рассмеялся, взъерошив себе волосы на затылке, которые и без того выглядели довольно буйными.
— Эх, что есть, то есть. Но мы обязательно победим в другой раз, мадмуазель! — воскликнул он. — Приходите посмотреть.
Его юношеский задор и энергия очаровали меня.
— Обязательно приду, — невольно улыбаюсь. — Вы француз?
— Да, — кивает он. — Я из Кале. Чудесный город! Бывали там?
Качаю головой.
— Нет, я с рождения не покидала Лаос, только для поездки в Индию.
Глаза Мишеля округлились.
— О, тогда вы просто обязаны посетить этот город! Я приглашаю вас. Вы влюбитесь в него!
Я рассмеялась. Мы быстро нашли с ним общий язык, без конца болтая и шутя на французском. Он рассказал о детстве и учебе во Франции, а я о том, как ездила в гости в Индию к тетушкам. Время текло легко и беззаботно. Но тут в какой-то момент я ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Я перевела глаза с Мишеля — Эдвард Фейн стоял не вдалеке от нас, прислонившись плечом к дереву и скрестя ноги в высоких сапогах, и смотрел на меня. Наша глаза встретились, и тут же сердце застучало в груди с новой неистовой силой. Этот взгляд, я помнила его. Волнующий, полный огня и нетерпения. Он слегка поклонился мне, я ответила тем же.
— Куда вы смотрите? — заинтересовался Мишель, проследив взглядом за моими глазами. — А Фейн! Сегодня удача была на его стороне. Но только по тому, что он был на свежей лошади. Даю вам слово, мадмуазель Марэ, в следующей игре выиграет наша команда.
— Месье Клер, вы знаете, так жарко сегодня. Не могли бы вы мне принести мороженое. Я давно не пробовала его, — говорю ему, сладко улыбаясь.
— О, конечно, мадмуазель Марэ! — воскликнул юноша и бодро зашагал в сторону столика с вазочками.
Я выдохнула. Наконец-то он ушел. Смотрю на свои перчатки на коленях, чувствую, как Эдвард приближается ко мне. Меня охватывает волнение. Нервно отпиваю из бокала. Сколько там капель успокоительного?
— Мисс Киара, как поживаете? — раздается его голос надо мной.
Сердце стучит, поднимаю глаза.
— Благодарю, мистер Фейн, чудесно, — выдыхаю наконец я.
Он долго смотрит, ничего не говоря. Словно, что-то хочет сказать и не решается.
— Прекрасный матч, — говорю, чтобы прервать затянувшееся молчание, — вы не пострадали при падении?
Серые глаза задорно заблестели. О духи предков, он выглядит просто сногсшибательно в этой форме для поло.
— Со мной все в порядке, мисс Киара, — отвечает Эдвард, и, сложив руки за спиной, наклоняется, — вы волновались за меня? — вдруг переходит на шепот.
В лицо ударяет волна жара, чтобы скрыть охватившее меня волнение, опускаю ресницы.
— Мисс Марэ, ваше мороженое, — вернулся тут Мишель, протягивая мне вазочку.
— О, благодарю, месье Клер, — улыбаюсь я, про себя желая, чтобы он уже отстал.
— Ну что, Фейн, вырвал победу, а? — бросил Мишель небрежно. Эдвард улыбнулся.
— Вырвал? Мы победили с перевесом более десяти очков. Это называется разгромить.
Эдвард стоял прямо и свободно, сложив руки в кожаных жокейских перчатках за спиной.
— Первые два чаккера вели мы, — заметил, явно обидевшийся Мишель, — а дальше…
— А дальше удача просто отвернулась от вас, — не щадил оппонента Эдвард.
Мишеля англичанин явно раздражал, поэтому не найдя убедительного аргумента, он перевел взгляд на меня:
— Мадмуазель Каре, вы пойдете кататься на лодках по реке? — затараторил он на французском. — В такую жару это будет весьма освежающе.
— О, будет лодочная прогулка? — обрадовалась я. — Мне бы очень хотелось.
— Тогда прошу, — протянул мне руку Мишель.
По лицу Эдварда пробежала тень, он двинулся вперед, словно желая оттолкнуть француза. Но тут появилась Тала Вилар и сразу повисла на его руке.
— Мистер Фейн, скорее, идемте на причал! Я выбрала чудесную лодку для нас, — потом, увидев меня, бросила, — О, привет, Киара! Как ты? Что-то очень бледная. Не заболела?
Эдвард остановил на мне взгляд. Эта глупая болтушка Тала! Ну что за глупости, ничего я не бледная.
— Нет, я в порядке, — бормочу чуть слышно.
— Ну и отлично! — хмыкнула Тала. — Мистер Фейн, ну идемте же, — и она потянула его за собой.
Мгновение Эдвард колебался, но потом все же последовал за ней.
Я смотрела ему вслед. Сегодня здесь среди этой толпы есть победители и проигравшие.
— А я проиграла, — шепчу.
— Мисс Марэ, пойдемте, тоже выберем лодку, — фонтанировал жизнерадостностью Мишель.
— Конечно, — улыбнулась я.
На причале собралась толпа из дам и джентльменов. Я разглядела и Джию с мистером Томпсоном, уже сидящих в одной из лодок-лонгтейлов с навесом из пальмовых листьев. Сестра помахала мне рукой, приглашая к ним. Но я пожала плечами и показала на стоящего рядом Мишеля. Глаза Джии округлились от удивления, она повернула голову. Знаю, что она смотрела на соседнюю лодку, в которой расположились Тала Вилар и Эдвард.
— Мадмуазель Марэ, прошу, наша лодка, — произнес француз, подавая мне руку.
Я опустилась на скамью и раскрыла над собой китайский зонтик, который прихватила из дома. Нет, сегодня я буду отдыхать и веселиться. Вдыхать аромат благовоний, зажженных на носу лодки, любоваться изумрудными холмами на фоне синего неба. Я не буду думать об Эдварде, об отце, о том, что ждет меня впереди. Жажда жизни охватила меня целиком. К счастью, мой спутник был весьма словоохотлив, так что скучать мне не пришлось. Мишель то и дело шутил, рассказывал забавные истории. Лодки одна за другой скользили вниз по реке. Прогулка должна была составить всего минут сорок, и затем все возвращались обратно.
Темный, сухопарый лаосец в набедренной повязке управлял нашей лодкой.
Через пару минут от страшной жары захотелось пить. Словно угадав мои желания, Мишель протянул мне кокос с торчащей в ней соломинкой.
— За Францию! — поднял он свой кокос и улыбнулся, обнажая белоснежные зубы.
— За Францию, — отвечала я. Мы шутливо чокнулись нашими кокосами, и я начала
