Сыновья Беки - Боков Ахмед Хамиевич
8
Лог все мелел и на самом гребне хребта совсем исчез. Поначалу Хасан шел пригибаясь к земле, теперь он уже полз. Вот взобрался на гребень и стал быстро спускаться на другую сторону. Низко опустившееся солнце осталось за спиной. Хасану показалось, что неожиданно быстро стемнело. Он задумался, что делать дальше. Надо было выбрать наиболее удобный подход к пулемету. Прислушался, чтобы определить его точное местонахождение.
Заслышав сзади шорох травы, Хасан притаился, обернулся. Это его нагнали те двое юношей. Одного Хасан знал, его звали Исламом. Они вместе воевали. Второй – человек незнакомый – был похож на ногайца.
– Тебя, оказывается, не так-то легко догнать, – улыбнулся Ислам. Он был курносый, что большая редкость среди ингушей. Когда улыбался, казалось, что кончик его носа еще больше загибается кверху, а губа как бы тянется за ним.
Хасан не очень обрадовался, узнав, зачем они здесь. Троих врагу легче будет обнаружить.
– Как вы думаете, бой кончился? – спросил Хасан.
– Не понимаю. Что-то и правда тихо!
Но не тут-то было. Словно разбуженный, снова затарахтел пулемет. Послышались и ружейные выстрелы, но не такие частые, как прежде.
– Люди устали, – сказал Ислам, кивнув головой в сторону перевала.
– Только тот, кто палит из этого пулемета, не устает, – заговорил наконец тот, другой, пришедший с Исламом.
– Не устанет, так прикончим его! – сказал уверенно Хасан.
Вдруг они заметили крадущегося в кустах человека.
Все трое навели на него винтовки.
– Это наш, – сказал Ислам.
Тот приблизился, и Хасан узнал в нем недруга из своего детства – Мухи. «Только тебя здесь и не хватало, – подумал он. – Целый отряд набрался». Хасан понял, что пулеметная очередь била по Мухи, и это особенно обозлило его. Но гнева своего он не выдал. Мухи, чего доброго, может подумать, будто Хасан помнит детскую свою неприязнь, а этого сейчас совсем не надо ни Мухи, ни Хасану. В беде все единомышленники должны быть как родные братья.
Они пошли гуськом на расстоянии пяти-шести метров друг от друга. Двигались осторожно, прячась в кустах, и все больше на четвереньках, а то и совсем ползком. Ислам шел впереди. Он хорошо знал эти места. Хасан следовал за ним. Брюки у него на колене порвались: зацепился за терновую ветку. Нога заныла. Пришлось остановиться. Хасан туго перевязал колено и пошел дальше уже не пригибаясь.
– Потерпи, Хасан, впереди густой кустарник, там будет легче идти, – сказал Ислам обернувшись. Он думал, что Хасан остановился от усталости.
Хасан и сам знал, что скоро кустарник и там будет легче, к тому же недалеко проходит моздокская дорога, а за ней начинается лес. По опушке леса можно идти вверх, а там недалеко п холм, и они у цели…
Вдруг где-то близко заржала лошадь. Похоже, в том самом кустарнике, к которому они шли.
– Что это за лошадь? – удивленно спросил Хасан.
Ислам неопределенно пожал плечами и посмотрел по сторонам.
– Из того кустарника донеслось, – сказал шедший сзади Мухи, кивнув вперед.
Уже поравнялись с кустарником, когда лошадь заржала еще раз. Ислам посмотрел на товарищей.
– Давайте глянем, что там за лошадь, – предложил он.
Хасан было воспротивился: мол, время потратят, а там стемнеет и пулемет будет труднее обнаружить.
– Да я туда с закрытыми глазами дойду, – успокоил его Ислам. – К тому же он сейчас сам замолчал.
– Нам же надо еще поискать наших дозорных. Стоит ли путаться с этой лошадью?… – попытался поддержать Хасана тот, что походил на ногайца.
– А что, если она наведет пас на след дозорных?
Ислам оказался прав. Пройдя чуть дальше, они наткнулись на убитого своего аульчанина Сардала. Он лежал с остекленевшими глазами, уставленными в небо.
Хасан вдруг увидел еще человека. Он стоял во весь рост, держась за кусты, и смотрел на них.
– Э! Так ведь это ж Илез! – вырвалось у Хасана, и он торопливо пошел к человеку.
Тот, как подрубленное дерево, повалился набок. Услышав голоса людей, он, оказывается, схватился за ветку терна и из последних сил поднялся на ноги.
– Как хорошо, что вы пришли, – сказал он подошедшему Хасану. – Увезете нас, похороните…
– А где остальные? – перебил его Ислам.
Вопросы надо было задавать быстрее, он умирал…
– Найдете… Не оставляйте здесь…
– Кто вас? – спросил Хасан.
– На конях… оттуда… – Он махнул рукой в сторону дороги и замолк навсегда. Отяжелевшая рука ударилась о землю.
В кустах они нашли еще двоих. Уложили всех четверых рядом, прикрыли их травой – а то станут добычей птиц, и, пометив место, чтобы можно было найти к нему путь днем и ночью, друзья торопливо двинулись дальше. У дороги, споткнувшись о что-то, Хасан остановился. Посмотрел под ноги, и застыл на месте: в траве лежала голова Ювси. Лицо было рассечено саблей, недалеко находилось и обезображенное тело.
Уже темнело, когда они по опушке леса приблизились к станице.
Зловеще безлюдной казалась станица, которую ночь окутала черной сажей, зловеще безлюдной была и лента дороги, извивавшейся змеей уходящая куда-то далеко за холм.
Едва Хасан перешел эту дорогу и ступил на мягкую траву, как услышал цокот копыт множества лошадей. Он остановился и прислушался: это снизу, из-за холма. Наверняка казаки.
– Совсем хорошо!.. – пробурчал Хасан. – Слышите топот?
– Надо скорее уходить! – сказал Ислам.
Все четверо подались в сторону.
– А может, дадим бой? – предложил Хасан, остановившись.
Остановился и Мухи.
– Ничего у нас не выйдет! – отрезал Ислам. – Их много. Не слышите разве по топоту? Пошли! Надо торопиться! Скорее с глаз долой!
Но укрыться они так и не успели. Выскочившие из-за холма всадники заметили их. Это казаки с Терека спешили на помощь магомед-юртовцам. Около сотни их было.
Только сумасшедший мог вступить в бой с этаким войском, и они побежали, стараясь уйти как можно дальше от дороги. Может, и успели бы уйти, если бы сзади вдруг не раздались выстрелы. Хасан остановился. Не уходить же спиной от врага, как последние трусы!..
– Ложись! – крикнул Ислам, опускаясь на колени и направляя дуло винтовки в сторону дороги.
Завязалась перестрелка, четверо против сотни.
– Ах, гяуры! – приговаривал распаленный Хасан, – Не один из вас останется лежать здесь навеки…
Всадники неожиданно подались к опушке – решили, видно, что их много, подумали, может, что главная сила в кустах маскируется.
– Вернись! – крикнул Хасан, увидев вырвавшегося вперед Мухи. – Отступай с боем!
Сам Хасан смерти не боялся. Ему только не хотелось, чтобы она настигла его в спину.
– Пригибайтесь, друзья, пригибайтесь! – кричал Ислам. – Тогда нас не будет видно.
Было уже достаточно темно, и это спасало их. Потому пока и держались против такой немалой силы.
До Хасана вдруг донесся стон. Он повернулся и увидел, что, прикрыв лицо рукой, падает Мухи. Хасан подбежал к нему. Побежал было и ногаец, да Ислам вернул его.
– Ты понимаешь, что произойдет, если мы все трое станем плясать вокруг него? – сказал он.
Мухи лежал на спине. Окровавленной рукой он прикрывал разорванную пулей щеку. Глядя на него, Хасан не заметил, что всадники уже совсем близко. Они, видно, наконец поняли, что перед ними всего несколько человек.
Окрик Ислама вывел Хасана из оцепенения.
– Отходите к лесу! – крикнул Ислам. Пригибаясь, он побежал назад, к дороге. – К лесу! Они не выпустят нас! Окружат!..
Больше Хасан не слышал Ислама. От удара в плечо он вдруг медленно опустился на колени. Сначала ему показалось, что плечо чем-то опалило, и только спустя мгновение жгучая боль пронзила его с головы до пят. Хасан ощутил что-то влажное под мышкой, на ребрах. Тело сразу как-то ослабело, голова закружилась. Лежа ничком, он старался ползти. «Где винтовка?» – мелькнуло в сознании. Она, оказывается, зацепилась за корень и застряла. Хасан нашел ее, взял за ремень. Пока голова на плечах, винтовка не потеряется… Но голова стала тяжелеть. Наконец Хасан уперся лбом в холодную землю и остался лежать…
