А. Сахаров (редактор) - Исторические портреты. 1762-1917. Екатерина II — Николай II
Основой для обсуждения в Комитете стала подготовления Киселевым записка с критикой указа о вольных хлебопашцах 1803 года, с предложениями по существу порученных Комитету вопросов. Работая над ней, Киселев опирался на тесный личный контакт с императором. Еще не закончив работу над своей запиской, Киселев представил Николаю 1 (13) февраля 1840 г. ее программу, озаглавленную: «О мерах правительства в отношении к крепостному состоянию». Составленная в достаточно общих выражениях, программа эта позволяла наполнить их потом любым содержанием. Можно не сомневаться, что, прежде чем развернуть эту программу в свой проект, Киселев обсуждал будущее его содержание с царем. Это подтверждает, в частности, следующий факт. Завершив в марте 1840 года работу над проектом, Киселев сперва представил его при особом докладе царю, объясняя, что желает убедиться, имел ли он «счастие выразить вполне высочайшие намерения». Видимо, Киселев действительно считал необходимым повторно согласовать свой проект с Николаем I, и смысловое ударение на том, вполне ли удалось ему выразить мысли императора, не случайно.
Доклад Киселева царю от 18 марта 1840 г. позволяет понять предлагавшийся им механизм решения крестьянского вопроса. Он исходил из трезвого понимания крепостнических позиций основной массы помещиков и невозможности рассчитывать на их содействие постепенной ликвидации крепостного права. Поэтому предлагалось следующее: личное освобождение крестьян должно было производиться при регламентации верховной властью новых взаимоотношений крестьян с помещиками, стержнем его стало бы предоставление крестьянам земли за определенные повинности; предлагалась и целая система мер, которые стимулировали бы постепенный перевод большей части крестьян в свободные хлебопашцы.
Естественно было бы предположить, что все идеи Киселева, сформулированные и в программе будущей записки, и в докладе царю, найдут развернутое выражение в самой записке, представленной Николаю I вместе с докладом. Это, однако, было не так. План действий верховной власти, предложенный Киселевым, оставался известен лишь его автору и императору.
Какой же проект реформы был предложен Киселевым Комитету? Проанализировав историю крепостного права в России и опыт освобождения крестьян в других странах, он предложил способ освобождения, подобный использованному в Австрии и Дунайских княжествах. Принципами проекта были: отчуждение помещиками части их земельной собственности в пользование крестьянам и обязанность последних компенсировать это трудами или денежным оброком, личная свобода крестьян, право на движимую собственность и право, выполнив обязанности в отношении помещика, «переходить в другое состояние или переселяться на другие свободные владельческие земли».
Главное значение проекта Киселева состояло в том, что государство не оставляло более на волю помещиков определение ни размеров крестьянского надела, ни формы и объема повинностей и создавало такие условия, которые принуждали помещиков следовать этому новому порядку. Однажды добровольно заключенные помещиком с крестьянами условия, и в том числе передача им большей части своей земли, не могли быть потом пересмотрены, так как земля поступала в пользование крестьянской общины. Таким образом, будь этот проект реализован, предлагаемый порядок стал бы основой переходного этапа к освобождению крестьян с землей.
18 марта записка и доклад Киселева были отправлены царю. «Читал с особенным вниманием и полным удовольствием, — писал Николай I, возвращая их в тот же день Киселеву, — начала, на коих основан проект, мне кажется, весьма справедливы и основательны. Я не нашел сделать ни одного замечания и разрешаю весть в Комитет». Естественно было бы ожидать, что Киселев, представляя записку в Комитет, ознакомит его и со своим докладом царю, и с его одобрительной резолюцией. Ведь это сразу подорвало бы позиции его противников. Но он этого не сделал. Тактика Киселева была сложнее.
В документе, предназначенном для Секретного комитета, он развертывал свою программу далеко не полностью. Идеи о мерах, которыми следовало заставить помещиков пойти по новому пути, и о самом механизме действия верховной власти Киселев развивал только перед царем, надеясь на его дальнейшую поддержку. Таким образом возникал еще один уровень секретности.
Поразительный, чисто российский парадокс! Обратившись к одному из самых жгучих вопросов русской действительности, правительство делало это втайне от общества, создав Секретный комитет. Но и этому узкому комитету, состоявшему из высших сановников империи, не следовало знать об истинных планах царя и его ближайшего советника. Тактика Киселева состояла в том, чтобы на каждом уровне приоткрывать лишь определенную часть своей программы, в полном объеме согласовывая ее лишь с царем. Его одобрение было получено и на проект, и на способ его реализации. Комитету был представлен только проект, а механизм его осуществления был утаен. В проекте же Комитету предлагалось утаить от общества подлинный смысл готовящегося закона, выдав его просто за частичное развитие и дополнение указа 1803 года.
Изучение записки Киселева членами Комитета продолжалось без малого полгода, и Комитет, естественно, не заседал. Однако имевшие, по-видимому, место личные беседы Киселева с его членами, а также представленные частью из них письменные возражения заставили Киселева переработать проект, пойдя на значительные уступки консервативному большинству Комитета. Во-первых, ограничивалось право лично свободного крестьянина покинуть своего владельца, выполнив обязательства перед ним: по новому варианту для этого требовалось согласие помещика; во-вторых, вместо термина «вольные хлебопашцы», подразумевавшего владение хлебопашца землей, вводился термин «обязанные крестьяне»; наконец, перспектива личного освобождения всех помещичьих крестьян, пусть и в отдаленном будущем, составлявшая важный компонент программы, согласованной Киселевым с царем, была теперь исключена из проекта.
Представив в ноябре 1840 года этот новый вариант проекта, Киселев теперь уже надеялся достичь успеха ценою незначительных уступок. Между тем он принял некоторые организационные меры к сосредоточению в своих руках дальнейшей работы над готовившимся законодательным актом. Все делопроизводство Секретного комитета было передано в V отделение собственной Его Императорского Величества канцелярии, которым руководил сам Киселев. Очевидно, что это могло произойти только с согласия Николая I, и это доказывает, что он еще продолжал поддерживать программу Киселева, создавая благоприятные условия для ее успеха в Комитете.
Но консервативные сановники пункт за пунктом устраняли из проекта Киселева на каждом этапе освобождения все, что могло бы поставить реформу помещичьей деревни на практическую почву, настаивая на предоставлении помещику всех условий перевода крепостных крестьян в обязанные. Тем самым бесплодность будущего законодательного акта был предопределена.
Тактика пассивного сопротивления, примененная ими уже на следующем заседании 10 января, не дала принять конкретных результатов. Было решено только представить письменные мнения о главной статье проекта — о крестьянских наделах, правах и повинностях.
Итак, Киселеву не удалось добиться быстрого одобрения своей программы. Его противники, напротив, убедились, что могут сопротивляться этому проекту. Как видно из дальнейших событий, убедился в этом и Николай.
В представленных письменных мнениях члены Комитета единодушно возражали против регламентации правительством земельных наделов и повинностей крестьян. Но главную роль в изменении ситуации сыграла записка морского министра А. С. Меншикова, представлявшая одно из «мнений». Она содержала альтернативный проект. С этого момента одним принципам будущей реформы (наделение крестьян землей и определение властями объема их повинностей, общинное землепользование) были противопоставлены совсем другие (личное освобождение крестьян без земли и возможность для помещика договариваться с крестьянами без вмешательства правительства).
В сложившейся ситуации для Киселева возможны были два пути: либо добиваться одобрения своей программы, борясь и с позицией остальных членов Комитета, и с планом Меншикова, либо подчиниться большинству и, отстояв все, что возможно, общими силами покончить с гибельным, по его мнению, планом Меншикова. Первый путь, однако, был реален, если бы Николай решился оказать открытое давление на Комитет. Такой поддержки не последовало, и Киселеву пришлось встать на путь дальнейших уступок. В таком духе был составлен им в феврале 1841 года еще один, компромиссный, вариант проекта. Но к заседанию 28 февраля был подготовлен неожиданный сюрприз: И. В. Васильчиков огласил новое Высочайшее повеление. Оно явно противоречило Повелению 1839 года. Если тогда император призывал Комитет искать пути решения крестьянского вопроса, «не стесняясь нынешним положением о свободных хлебопашцах», то теперь, наоборот, подчеркивал, что порученные Комитету «занятия истекают из существа указа 1803 года». В Повелении было ясно заявлено, что император «как прежде не имел, так и ныне не имеет намерения дать когда-либо предполагаемому дополнению указа 1803 года силу обязательного закона» и «собственное желание помещиков» должно лечь в основу дополнения.
