Росс Лэйдлоу - Аттила, Бич Божий
Глава 32
«Эратосфен… вроде бы даже сумел высчитать длину ее окружности…»
Эратосфен считал, что Земля имеет форму шара, и решил вычислить окружность этого шара. Будучи географом, Эратосфен знал, что Александрия – город в котором он жил, – находится к северу от города Сиена и что расстояние между ними, в пересчете на современные меры, составляет 750 км. Во время летнего равноденствия, в полдень, лучи солнца падают в Сиене перпендикулярно поверхности Земли. Это означает, по мнению Эратосфена, что солнце находится в этот момент в зените. В этот же самый момент в Александрии лучи солнца имели направление под некоторым углом к вертикали. Солнце находится очень далеко от Земли, поэтому мы можем считать его лучи параллельными. С помощью гномона Эратосфен высчитал, что дуга, соединяющая оба города, соответствует центральному углу в 7, 5 градуса, равна 1/48 части окружности. Таким образом, если 1/48 часть окружности имеет длину 750 км, то вся окружность Земли равна 36 000 км (750 км x 48).
Глава 36
«К Эгидию, трижды консулу, взывают бритты…»
Возможно, из-за сходства имен, Гильда путает Эгидия (Aegidius) с Аэцием (Aetius), к которому в действительности и обращались с жалобами бритты. Эгидий в то время служил под началом Аэция в Галлии, как, к слову, и Мажориан, будущий император. Эгидию же суждено было стать «магистром пехоты и конницы всей Галлии».
«Патруль был уже у Андериды…» Певенси – римляне называли город Андеридой – продержался до 491 г. В относящейся к этому году записи «Англо-саксонской летописи» говорится: «В том году Элла и Цисса осадили Андериду и убили всех ее жителей; ни один бритт не выжил».
Глава 37
«То был момент величайшего кризиса, но Константин не растерялся…»
Решал возникшую проблему и император – единственным известным ему способом. Феодосий, босой, лично встал во главе десятитысячной процессии, которая, с гимнами, иконами и мощами, направилась во дворец Гебдомона, где состоялась большая служба, на которой император обратился к богам с мольбами о помощи.
«… и не абы как, а в виде неприступной твердыни…» Следует отдать дань уважения инженерному гению римлян – стена стоит и сейчас. На протяжении тысячи лет сдерживала она напоры врагов, пока наконец не пала под натиском турок в 1453 г. Имя Константина увековечено выбитой на Стене надписью: «Constantinus avans haec moenia firma locavit [Твердыню эту воздвиг Константин-Победоносец]». Часть Стены недавно была отреставрирована.
Глава 38
«… Аттила, должно быть, хорошенько подумает, стоит ли ему вновь воевать с римской армией…»
Действительно, сражение на реке Ут стало последней битвой, в которой гуннам удалось взять верх над римлянами.
Глава 39
«… гуннам отошла полоса территорий южнее Данубия, от Сингидуна до Новы…»
Вероятно, Аттила хотел не занимать эти территории, а создать там «зачищенную зону», что облегчило бы гуннам будущие вторжения в Римскую империю.
Глава 40
«… Констанций должен был убить меня, и подкупил его Хрисафий…»
Подробнее о заговоре, организованном Хрисафием, читайте в книге Гиббона «Закат и падение Римской империи», глава 34.
Глава 42
«… candidatus лучшего полка константинопольской scholae…»
Базировавшаяся в Константинополе личная охрана императора состояла из семи элитных конных полков, известных как scholae . Из числа этих конников отбирались сорок человек, candidati , входивших в персональную свиту императора. Отдельные представители scholae зачастую выступали в качестве имперских агентов, выполняя различные миссии в провинциях.
«… гористое плато между Понтом Эвксинским и Каспийским морем…» Армения выступала в качестве своеобразного интерфейса в «Большой Игре», разыгрываемой в римском мире. Армению следует воспринимать как нынешний Афганистан, Рим – как Великобританию, Персию – как Россию. Будучи оккупированной самыми разными могущественными державами, от Рима и Персии до Турции и Советского Союза, на протяжении почти двух тысячелетий Армения в конце концов вновь обрела автономию.
«Что это – нейтральная зона или оспариваемая территория, – решай сам…» В пятом столетии в римском мире, особенно в Константинополе, осознали наконец, что их империя является лишь одним из множества существовавших в то время государств, что в корне расходилось с тем мнением, что бытовало в Риме IV веке, где считали, что Римская империя включает в себя весь цивилизованный мир. Ослабление Западного Рима и его усиливающиеся разногласия с восточным партнером, новое появление на политической арене Персии, обретшей при Сасанидах былое могущество, внезапный подъем огромной империи Аттилы – все это способствовало разрушению этой удобной иллюзии. Новую реальность хорошо иллюстрируют дипломатические миссии в Рим, Нубию и к берегам Днепра Олимпиодора Фивского, которого сопровождал попугай, говоривший на чистом классическом греческом языке.
«… заключен он должен быть до того, как состоится конференция…» Что касается Совета Халцедона, то он прошел в следующем, 451 г., когда персы совершили вторжение в Армению.
«Нечто похожее, наверное, говорил и ваш Регул…» Регул, римский полководец, консул. Попав в плен к карфагенянам во время Первой Пунической войны, прожил там 5 лет. В 250 г. до н.э., после поражения при Панорме, нанесенного Карфагену Луцием Цецилием Метеллом, карфагеняне командировали в Рим послов для ведения переговоров о мире на выгодных для них условиях. Регул был отправлен в Рим вместе с этим посольством в качестве посредника со следующим условием: он должен возвратиться в Карфаген, если его посредничество не будет иметь успеха. В Риме Регул пытался убедить сенат не принимать условий карфагенян, за что по возвращении последние подвергли его истязаниям и казнили.
«Возможно, пришло время двум этим великим державам окончательно выяснить, кто из них сильнее…» Позже время для выяснения отношений действительно пришло, но длились эти выяснения недолго. «Окончательное разрешение» многовекового конфликта между Римом и Персией оказалось сколь неожиданным, столь и катастрофичным. В начале VII веке беспощадный персидский полководец Шахрвараз вторгся в южные провинции Восточной Римской империи, но, одержав победы в целой серии блестящих кампаний, героический император Гераклий сумел вернуть себе уже, казалось бы, утраченные территории. Затем, в 630 е гг., юг наводнили армии вдохновленных речами Мухаммеда арабов-фанатиков, за считаные годы поглотившие Персию и превратившие Восточную Римскую империю в придаток Анатолии. Римское христианство в Африке, Египте, Палестине и Сирии надолго было заменено исламом.
Глава 49
«На левом фланге, безмолвные, неподвижные, стояли римляне…»
То было последнее крупное сражение, проведенное римской армией на Западе. (Римские войска Мажориана (в его императорские годы) и Сиагрия (после краха Западной империи в 476 г.) представляли собой фактически частные армии.) И все же остатки римской армии пережили империю, продолжая существовать и после ее падения. В 482 г. в Италию за окончательным расчетом явились солдаты данубийского полка. В 550 е гг., через сто лет после сражения на Каталаунских полях, Прокопий Кесарийский писал о солдатах, состоявших на службе короля франков, но ностальгически хранивших верность старой легионерской структуре с ее штандартами и традиционной римской униформой. Даже в Британии, оставленной легионами в 407 г., полки limitanei продолжали храбро сражаться до тех пор, пока последний из них не был уничтожен саксонскими захватчиками (491 г.).
Глава 50
«… мы упрочим нашу верховную власть самым убедительным – из возможных – образом…»
Существует мнение, что Халкедонский собор (октябрь 451 г.), на котором было осуждено монофизитство, безвозвратно расколол на части Восточную Римскую империю и, в конечном счете, способствовал завоеванию мусульманами Египта, Палестины и Сирии (VII в.). Это заблуждение. Власть, сосредоточенная в руках одного человека – императора, героическая борьба против Аттилы (а позднее – и борьба Гераклия против агрессивной Персии) – все это привело к образованию сильного, единого и патриотического государства, в котором император, со времен Маркиана и далее, выступал в роли своего рода «отца» народа и честного арбитра в теологических диспутах. Несмотря на то что решения собора – с этим никто не спорит – создали определенную напряженность в империи, они не могли причинить серьезного вреда ее общественному устройству.
«… правая рука святой лежала на ее иссохшей груди…» Некоторые места, похоже, обладают способностью не только приостанавливать процесс разложения трупа, но и сохранять гибкость мышц и связок. Поразительный пример – церковь Святого Михана в Дублине. Лежащие там трупы (предполагаемых) крестоносцев находятся в отличном состоянии, конечности их по-прежнему пластичны – по всей видимости, благодаря хорошо поглощающему влагу известняковому своду склепа.
