Семь престолов - Маттео Струкул

Так прошли первый день, вторая ночь и следующий день.

И вот молодой герцог сказал:

— Сейчас Гаспаре уже, наверное, доехал!

— Да, думаю, еще утром, — отвечал ему Браччо Спеццато.

— Сколько еще нам здесь ждать? Разумнее всего будет, если мать пришлет солдат нам на выручку.

— Но это развяжет войну.

— Ну и что? Что же ей нужно сделать, по-вашему?

— Представления не имею. Но мы должны набраться терпения, ваша светлость.

— Легко сказать, Браччо! Это в вас говорит спокойствие старости.

— А в вас — высокомерие юности, — резко ответил старый солдат. Он слишком много повидал на своем веку, чтобы потакать Галеаццо Марии.

Герцог замолк: он безгранично уважал этого человека, который столько лет был правой руной его отца. Легендарный Браччо Спеццато, выбравшийся из стольких передряг. Галеанцо Мария скрылся от всех в углу церкви, за алтарем.

После заката Спеццато и остальные солдаты уснули, но молодой герцог не сомкнул глаз до самого утра. Так прошла третья ночь.

На следующий день все хранили молчание: они были слишком голодны, чтобы разговаривать, и слишком ослаблены, чтобы мерить шагами пространство церкви. Браччо Спеццато не сводил глаз с двери, опасаясь возможного штурма. Снаружи то и дело доносились грубые раскаты хохота, но никто не пытался заговорить с пленниками: их явно решили оставить томиться взаперти.

Прошла четвертая ночь. На рассвете, однако, случилось нечто, заставившее разбойников переполошиться. Что-то или кто-то нарушил их покой.

В подтверждение этого раздался стук в дверь церквушки, а голос, совершенно не похожий на главаря бандитов, позвал герцога. Этот голос был им всем отлично знаком.

— Ваша светлость, это я, Гаспаре да Вимеркате! Выходите, вы спасены.

Галеаццо Мария подошел к двери и вопросительно посмотрел на Браччо Спеццато. А если это ловушка?

— Гаспаре! — крикнул Галеаццо. — Если это правда вы, то мы ждем вас у боковой двери. Держитесь на отдалении, чтобы мы могли вас разглядеть.

— Хорошо, — раздалось в ответ.

Не теряя времени, Браччо Спеццато и молодой герцог направились к дверце в поперечном нефе.

Двое их товарищей уже начали разбирать гору из скамеек, стульев и деревянных досок, которые до этого составили вместе, чтобы защититься от возможного вторжения.

Когда они закончили, Браччо Спеццато медленно отворил дверь.

Прямо перед ними, чуть поодаль, стоял Вимеркате.

— Разрази меня гром! — воскликнул Браччо. — Это правда Гаспаре! Взгляните сами, ваша светлость.

Молодой герцог выглянул из-за двери и узнал Вимеркате.

— Гаспаре! — закричал он. — Да благословит вас Бог, вы справились!

— Именно так, ваша светлость. Можете выходить, вам ничто не угрожает. Со мной целый полк миланских солдат, и, что самое важное, нас сопровождает благородный пьемонтец Антонио да Романьяно!

— В самом деле? А кто это? — пренебрежительно спросил Галеаццо Мария.

— Ему — и вашей матери, конечно же — мы обязаны окончанием этого кошмара.

— Моя мать здесь?

— Никак нет. Она ждет вас в Милане, чтобы вместе почтить память вашего отца и отпраздновать ваше восшествие на герцогский престол.

— Замечательно.

— Ваша светлость, — продолжил Гаспаре, — не могли бы вы вместе со всеми остальными последовать за мной к главному входу в церковь?

Молодой герцог кивнул.

В скором времени он, Браччо Спеццато и четверо их товарищей оказались под розой на фасаде церкви.

Там в слабом утреннем свете Галеаццо Мария действительно увидел ряды миланских солдат, о которых говорил Вимеркате. Между двумя оруженосцами в цветах Савойи стоял элегантно одетый знатный господин. У него были седые волосы и довольно угрюмое выражение лица, не лишенное, однако, осознания своей власти.

— Ваша светлость, — произнес незнакомец, обращаясь к Галеаццо Марии, — мое имя — Антонио да Романьяно. В прошлом я был другом вашего отца. Теперь же, выполняя просьбу вашей матери, я немедленно прибыл сюда, чтобы устранить это досадное недоразумение. Я не знаю, что за люди напали на вас, но, как видите, при нашем появлении они немедленно обратились в бегство.

— Тьфу! — в сердцах воскликнул молодой человек. — Настоящие герои: держали нас в осаде четыре ночи и три дня, а теперь поспешили удрать. Что-то мне подсказывает, что тут не обошлось без вашего герцога!

Браччо Спеццато коснулся руки Галеаццо Марии, призывая его сохранять спокойствие. Если бы кто-то еще позволил себе подобное, герцог приказал бы перерезать ему горло за неуважение к правителю, но от Браччо он принял это как должное.

— Мне жаль это слышать, — ответил да Романьяно. — Я же, напротив, хочу подчеркнуть, что действую от имени и по поручению Амадея Девятого Савойского, который приносит вам свои глубочайшие извинения за это ужасное происшествие. Герцог хочет, чтобы вы знали: он не имеет никакого отношения к случившемуся и ни за что не дал бы распоряжения подстерегать вас в засаде.

Галеаццо Мария хмыкнул, было ясно, что он не поверил ни слову. Однако ему хватило выдержки на любезный ответ:

— Благородный Антонио да Романьяно, мы благодарим вас за своевременное вмешательство и просим выразить благодарность герцогу Савойскому за то, что он прислал вас в качестве своего представителя.

Пьемонтец кивнул.

— Но это еще не все. Герцог попросил передать вам этого прекрасного гнедого камаргу в надежде, что он станет надежным спутником в ваших путешествиях. — Савойские рыцари спешились и подвели жеребца такой поразительной красоты, что даже своенравный Галеаццо Мария на мгновение лишился дара речи.

Герцог Миланский улыбнулся, восхищенно глядя на роскошного коня коричневой масти.

— Передайте Амадею Девятому мою благодарность, — сказал он, подходя к жеребцу и гладя его по морде. Между глаз у коня было белое пятнышко, по форме похожее на звезду. Галеаццо Мария остался невероятно доволен подарком.

— А теперь по седлам, друзья мои! — сказал он наконец, обращаясь к Браччо Спеццато и Гаспаре да Вимеркате. — Пора ехать в Милан.

ГЛАВА 105

ЗАСАДА

Флорентийская республика, по дороге из Кареджи во Флоренцию

Лоренцо скакал галопом. Он не собирался раскрывать свой план, а если ехать шагом, то со стороны сразу станет понятно, что он ожидает с минуты на минуту наткнуться на людей Луки Питти и Диотисалви Нерони.

Его отец не отправился по обычной дороге из Кареджи во Флоренцию: он выехал раньше, в карете, совершенно другим путем, о котором мало кто знал. Наверное, сейчас он уже прибыл во дворец Медичи.

Лоренцо сопровождала весьма скромная охрана: всего несколько солдат, одетых как знатные господа, чтобы не слишком бросаться в глаза и не показывать, что они остерегаются засады.

Дорога сделала несколько крутых поворотов, и сразу после них Лоренцо увидел