Харита - Гребёнкин Александр Тарасович
- Друзья, я останусь здесь на денек…- сказал Виталий, смотря на лиственную кучу, собранную дворником.
- Но, как же… Ночевать –то где? - спросил Олег. - В отеле – дорого…
- На вокзале сдаются места для отдыха… Там как-то перекантуюсь… А завтра все узнаю и к вечеру вернусь…
Харита решительно сказала:
- Я останусь с тобой. Нельзя же бросить тебя одного. Ты не против?
Последний вопрос относился к Олегу.
Тот серьезно посмотрел в ее глаза и ответил:
- Нет, конечно… Если ты так считаешь нужным. Но мне нужно ехать – вечером концерт…
В глазах его была грустинка. Но от улыбки Хариты ему стало легче.
Глава седьмая. Черный алмаз
К вечеру снег стал засыпать тротуары, украшая тяжелыми рукавами ветки деревьев и крыши домов. Виталий и Харита, проведав отца и узнав, что он устроился неплохо (в палате на троих), решили пройтись по улицам города.
Под снегом шагалось легко и хорошо. Казалось, что в жизни происходит что-то важное, какой-то невидимый поворот, но в чем он заключается никто из них не мог понять. Каждый из них сознавал, что приобретал что-то важное, и не хотел этого терять.
Виталий и Харита шли в снежном мире, разговор тек ручейком, легко и свободно - они чувствовали друг друга с полуслова. Дошли до деревянного моста, соединившего берега замерзшей реки. Снег в пасмурном сером пространстве летел и падал на синий лед.
Дышалось легко, хотя в сердцах была грусть…
Виталий, опираясь на скрипучие деревянные перила моста и глядя на заснеженную реку, сказал:
- Я рад, что ты помогла мне, Ася, поехала с нами. Отец к тебе очень нежно относится потому…
- Что я напоминаю ему Селестину, - дополнила Харита.
Виталий вздохнул.
- Не только. В молодости у отца была возлюбленная по имени Асия. Они в стройотряде познакомились… А потом… Так получилось… Ну, в общем…их пути разошлись…
И Виталий рассказал все, что он знал о той, давней Асии.
Харита заинтересовалась его рассказом.
- Слушай, а что если попытаться узнать о судьбе этой Асии. Мне кажется, что это могло бы помочь твоему отцу. Быть может он страдает оттого, что прошлое не отпускает, что-то связанное с этой девушкой мучает его, не даёт ему покоя. Может быть ему стало бы легче, если бы мы нашли ее.
Виталий кивнул.
- Возможно, Асенька… Но, как ее найти? … Страна –то большая…
Они пошли на противоположный берег, где виднелись, рассыпаясь сквозь снежную пелену, зеленые, желтые и оранжевые огоньки домов.
Белый снег постепенно прогнал прочь сумерки; он выбелил мир дочиста, придав ему свет.
Виталий внезапно вспомнил об одном человеке.
- Во всяком случае – это единственная зацепка. Этот человек живет в каком-то небольшом поселке. Как-то встречался с отцом… Он инвалид, живет на пенсию уже давно. У него свой дом…Отец говорил, что он был секретарем ихней комсомольской организации.
- Так сказать – комсомольским вожаком… - сказала Харита.
- Ну, да… Фамилия его кажется на букву «С», то ли «Северов», то ли «Севанов» … Надо будет спросить у отца.
- Не надо, - остановила его Харита, взяв за руку. – Отец безусловно будет против. Хорошо будет, если мы сами разыщем этого секретаря и женщину…
- Может ты и права…, - задумался Виталий.
- Ты хоть примерно знаешь, где он живет?
- Помню, мы ездили с отцом на рыбалку, останавливались у его дома, заходили к нему… Но, давно это было. А там улицы такие извилистые, с поворотами… Можно попытаться его найти…
Харита усмехнулась:
- А язык на что? Расспросим людей… Попробуем… Если мы найдем этого человека и если удастся узнать о судьбе Асии, возможно этим мы поддержим твоего отца…
Они перешли через мост, подошли к старой церкви и остановились, глядя на побелевший купол.
Неподалеку дети играли в снежки. Было и легко, и печально, одновременно.
На вокзале им отвели для ночёвки старый кожаный диван, так как кровати все были заняты.
- На этом диване мы отдыхаем, - сказала дежурная, - но если очень надо…
Виталий и Харита сначала легли валетом, но вскоре их стал донимать ледяной холод, будто пронзая острыми иглами (комната едва согревалась батареями).
- Иди ко мне, Виталька, - прошептала Харита в темноте. Рядом храпел сосед – пассажир, ожидавший поезд.
Виталий лег рядом, обняв Асю. Постепенно огненная волна заполняла его тело. Они лежали обнявшись и казалось, сейчас рухнут в какую-то бездну.
- Спи, милый, - прошептала девушка, и он сразу провалился в сон, который оказался другой явью.
***
Зимняя ночь была залита светом. Белым покрывалом на крышах лежал нежный снег, который искрился серебряно – голубым сиянием под спицами лунных лучей, вырывающихся из-под рваных туч.
Они с Харитой сидели на крыше, и он ощущал холод ветра, пронизывающего одежду.
«Сейчас тебе станет теплее», - прошептала Харита и извлекла откуда-то маленькую стеклянную бутылочку. – «Сделай глоток» - сказала девушка. – «Это очень легкое вино».
Вино пахло цветами, было вязким и приятным на вкус.
Внутри тела разлилось приятное тепло.
«Теперь тебе не страшен зимний холод», - услышал он ее слова, тут же уменьшаясь, а вокруг, наоборот, все росло и увеличивалось в размерах. Да и с Харитой происходило что-то волшебное: она превратилась в легкую снежинку сине-белого цвета. А от самого Виталия исходило оранжевое сияние.
Их подхватил ветер, и они закружились в искристом потоке, в вихре снега, опустились к горящим фонарям, покружили, словно бабочки, вокруг желтого сияния, и, подброшенные вихрем, полетели далеко, паря над оранжевыми крышами домов, покрытых серебристо-белым снегом.
Чувствуя необыкновенную легкость и тепло, Виталий взмывал к синим небесам, но Харита всякий раз удерживала его.
«А куда мы летим?» - спросил Виталий.
«Мы должны посетить твоего отца», - ответила Харита. – «Его терзают сейчас жесточайшие муки. И мне кажется, я знаю их причину».
Виталий нахмурился:
«И врачи знают… Да толку… Ты знаешь, как помочь ему?»
«Если мы в пути, значит поможем»,- ответила Харита.
Они летели достаточно долго.
Вот и серое здание больницы, окруженное ореолом золотистого света. Парк, укрытый веером снега.
Их легко занесло в открытую форточку чисто вымытого кабинета, пахнувшего дезинфекцией. Далее, обернувшись двумя тенями, Харита и Виталий прошли в палату, где находились тяжелобольные.
Отец лежал с открытыми глазами, глядя в невидимый потолок, страдая от боли.
«Наконец-то, я знал, что вы мне можете помочь», - сказал он, увидев Хариту. – «Все это безнадежно… Я хочу уйти в иной мир… Виталик, сынок, ты прости меня, но более терпеть я не в силах!» - простонал отец.
«Папа, что ты говоришь?», - горестно сказал Виталий, но осекся, заметив, что отец тут же закрыл глаза и будто перестал дышать…
«Он умер?», - сдавленным голосом спросил Виталий Хариту.
Та покачала головой, а руки ее, ставшие ослепительно серебряными, вошли в тело отца…
Виталий с волнением следил за нею…
«Что ты делаешь»?
Девушка ответила полушепотом:
«Внутри тела твоего отца – камень. Он мешает ему, из-за него он на пороге смерти».
Вокруг ее рук, погруженных в тело отца, полыхало неистовое серебряное пламя.
Морщась, Харита вынула руки. На них, багровых, обожженных, с которых стекала кровь, черным холодным пламенем горел черный алмаз.
«Вот оно» - с трудом произнесла Харита, морщась от боли. – Вот теперь твоему отцу станет легче» …
«Найди бинты в стеклянном шкафу» - попросила Харита, произнося слова сквозь стиснутые зубы.
«Но, твои руки…», - пробормотал Виталий и повиновался.
Они уже стояли в соседнем кабинете, где спала сладким сном дежурная медсестра.
Виталий помог Харите забинтовать руки.
Они осторожно шагнули к форточке и снежинками скользнули в морозный двор.
