Макс Брэнд - Опасная игра
Рев нарастал, накатываясь волнами, потом вдруг стихал, и на мгновение вокруг воцарялась такая мертвая тишина, что слышалось журчание воды в ручье.
Но вот они, наконец, миновали последних коров. Впереди, будто тонкая серебряная паутинка, поблескивала проволока. Около нее маячили темные силуэты Милмана и Бада, они напряженно вглядывались в темноту, стараясь понять, что происходит в лагере.
Джорджия вздрогнула. Перед ней, кутаясь в еще теплый пепел, лежали обугленные руины — все, что осталось от огромного укрепленного лагеря Диксона и Шея. И она вновь подумала, что это работа Кида. В этом не было никаких сомнений. Тут во всем ощущался замысел, с ужасающей скрупулезностью приведенный в исполнение.
Чуть поодаль, левее, двое мужчин расхаживали взад-вперед и кнутами отгоняли коров, которые, обезумев от запаха воды, грудью напирали на изгородь. Казалось настоящим чудом, что эти люди не видят четверых смельчаков, подобравшихся к самому лагерю. Вероятно, как и предполагал Дейви, отсвет пожара, все еще полыхающий в лагере, слепил охранников, не позволяя им их заметить.
Правда, пламя уже не бушевало с такой яростью, как раньше, но все вокруг еще было залито зловещим багровым светом, а порывы ветра раздували тлеющие угли, и те кидали во все стороны яркие сполохи огня.
Когда они вспыхнули в очередной раз, Джорджия увидела возле костра тех, кого искала. Девушка без труда даже рассмотрела выражение их лиц.
Спиной к ней, опутанный веревками, с туго стянутыми руками, стоял Кид. Вокруг него полукругом столпились головорезы Диксона, а прямо перед ним, поигрывая тяжелым револьвером, возвышался Билли Шей. Его мертвенно-бледное лицо, искаженное яростью, сейчас казалось особенно уродливым.
— Даю тебе одну минуту, Кид, — прошипел он. — Если хочешь что-то сказать, валяй, я весь внимание.
Кид поднял голову и заговорил. В его спокойном, почти веселом голосе не было страха.
— Я бы с радостью шепнул тебе пару слов на прощанье, да боюсь, у тебя руки устанут — ведь револьвер-то тяжелый!
— А ты за меня не переживай! — осклабился Шей. — Давай выкладывай, что у тебя на душе!
— Не бойся, много времени это не займет. Кто-нибудь из вас, ребята, знает Бада Трейнора?
— А что такое? — откликнулся один из головорезов. — Ну, я знаю этого сосунка.
— Передай ему, чтобы выкинул все из головы. Да не забудь прибавить, что это моя последняя просьба. Не то простофиля будет казнить себя до скончания века.
— Не думаю, если у него есть голова на плечах, — проворчал бандит. — Хотя чего ж не передать? Передам.
— И еще, — продолжил Кид, — я хочу, чтобы мое имя выбили на камне, а камень поставили у меня в изголовье. А зовут меня Бенджамин Чепин, чтоб вы знали, известный под именем… Ладно, имен у меня хватает!
— С чего это ты вдруг? — удивился Шей. — И это после того, как ты столько лет скрывался под другим именем?
— Хочешь знать почему? — усмехнулся Малыш. — Изволь, объясню. Есть на свете один человек, который имеет право знать, кто я такой. Так вот, я подумал, что может быть вернее могильного камня?
— Я так понимаю, Малыш, тут замешана женщина, — хмыкнул Шей.
— Ах, Билли, — очень серьезно ответил Кид, — только такое горячее, отзывчивое сердце, как у тебя, могло подсказать, в чем тут дело! Да, Билли, ты угадал!
— М-да, ты ведь у нас всегда был настоящим ловеласом, — фыркнул Шей. — Ох и будет же кто-то убиваться, когда разнесется весть о том, что тебе пришел конец!
— Спасибо, Билли, — просто сказал Малыш. — Ах да, вот еще что. Может быть, Бад послушается моего совета и будет держаться подальше от тебя и твоих людей. Но есть еще один человек, который вряд ли поступит так же. Поэтому, ребята, сдается мне, пройдет всего несколько лет, и вам придется туго, когда подрастет юный Дейви.
— Это все? — нетерпеливо поинтересовался Шей.
— Теперь все. Давай, Билли, я готов.
— Что, неужто не будешь валяться в ногах и умолять о пощаде?
— А что толку? — весело удивился Малыш. — У меня на душе столько всего, что я никогда не сомневался, какой меня ждет конец. Да вы, парни, сами это поймете, когда придет ваш черед! Вот попомните мои слова: проси не проси, а конец один. Ладно, простите, что-то я разболтался, будто в воскресной школе, ей-богу! Все, Билли, считай, что я готов.
— Ну, а теперь мой черед говорить, — прорычал Шей, подходя ближе. Его и без того отталкивающе уродливое лицо при этом стало совсем безобразным. — Ты столько времени преследовал меня, травил, точно собака оленя. А все из-за того, что я прикончил твоего партнера. Что же, это правда. Я и впрямь пришил старикашку. А знаешь почему, Кид? Не знаешь! Ну, так я тебе скажу — •только потому, что он имел несчастье считать тебя своим другом! А теперь ты и вовсе осрамил меня на всю округу, выставил полным идиотом! Ну, так ты мне за это заплатишь, Малыш! Еще секунда, и сдохнешь как собака! — И с этими словами он вскинул револьвер.
Прогремел выстрел, но, как ни странно, кольт в руке Билли Шея даже не дрогнул. Онемевшей от ужаса девушке показалось, что выстрел раздался откуда-то слева. Оглянувшись, она увидела у самой изгороди окутанного плотной завесой пыли Бада Трейнора с винтовкой в руках.
Голова Билли Шея дернулась назад. Он неловко покачнулся, будто старался отодвинуться как можно дальше от своей жертвы, но ноги его не держали. Бандит наклонился, словно под тяжестью непомерного груза, который лежал у него на плечах, и наконец огромное тело со стуком грузно рухнуло на землю.
Головорезы, толпившиеся вокруг, как по команде, выхватили оружие. На лицах у всех был написан испуг и недоумение. Они дико озирались по сторонам, хлопая глазами, стараясь разглядеть хоть что-нибудь в облаке повисшей над лагерем густой пыли. Но все их усилия были тщетны. Отблески догоравшего пожара превратили всех их в легкую мишень.
Вдруг Долли Смит, вскрикнув, бросился к Малышу.
— На землю, Кид! Ложись! — неожиданно визгливым фальцетом заорал он.
И сам рухнул рядом с Кидом, укрывшись за громоздкой тушей Шея, которая, будто бастион, возвышалась между ними и сбившимися в кучку бандитами.
Глава 42
ГЕРОИ
Оцепенев от ужаса, Джорджия едва держалась в седле. Она была ни жива ни мертва. Глаза ее округлились. Девушка успела только заметить, как в воздухе молнией блеснуло лезвие ножа — это Долли Смит сделал несколько быстрых движений. А еще через мгновение Малыш ринулся в бой.
Джорджия пришла в себя, только услышав голос отца, кричавшего:
— Вперед, ребята! Гоните их в шею! Стреляйте, не жалейте пуль!
Потом перед ее глазами мелькнула черная тень, показавшаяся особенно огромной в зареве пожара — Джон Милман, дав шпоры коню, птицей перемахнул через изгородь.
