Льюис Котлоу - Занзабуку
Мы облетели вокруг Килиманджаро, жадно пожирая ее глазами, затем вновь пробили облака и приземлились. Полет не совсем удовлетворил меня, так как с самолета я видел лишь часть горы, возвышавшуюся над облаками, а мне хотелось увидеть сразу всю Килиманджаро, во всем ее великолепии, от подножия до снежной вершины. Мне захотелось смотреть на гору, твердо упираясь в нее ногами, захотелось собственными подошвами ощутить все ее извивы, поднимаясь на вершину. С самолета же она казалась не совсем реальной.
В 1946 году я провел несколько недель у подножия Килиманджаро, но так ни разу и не увидел ее и не сделал ни одного снимка. Наконец в 1954 году судьба сжалилась надо мной, и, когда я был в Амбосели, Килиманджаро очистилась от облаков. Целых три дня гора жила без паранджи, и за это время я часто ловил себя на том, что, забыв о слонах и носорогах, я любуюсь Килиманджаро или думаю о ней. И когда в конце тяжелого трудового дня мои мысли обращались к ней, это, как ни странно, приносило моей душе успокоение и освобождало ее от усталости.
И еще из африканских достопримечательностей неуловимыми для моего аппарата оставались фламинго. Я видел тысячи этих птиц, но мне ни разу не удавалось заснять их. Огромные стаи фламинго обитают на берегах трех солоноватых восточноафриканских озер — Накура, Элментейта и Ханнингтона. В их водах растворены вещества, способствующие развитию водяных растений, на которых любят отдыхать фламинго, и, кроме того, эти озера мелководны, и длинноногие птицы могут бродить в их прибрежной полосе.
Приближаясь к озеру, вы думаете, что у берега раскинулся огромный, в тысячи квадратных метров, ковер, усыпанный водяными лилиями, ибо вы видите лишь сплошную ярко-розовую и слегка колеблющуюся массу. Подойдя поближе, вы начинаете различать отдельных птиц у краев «ковра». Им не нравится ваше приближение, и они хотят улететь подальше от вас. Но фламинго, да и большинству крупных птиц, для взлета требуется дорожка почти столь же длинная, как для тяжелых бомбардировщиков. Поэтому птицы не могут подняться в воздух сразу. Сначала с громким шумом, разбрызгивая воду, приходят в движение края розовой массы. За ними, подобно огромной, медленно катящейся волне, следует основная часть стаи. Когда она поднимается в воздух, кажется, что смотришь кадры замедленной съемки. Взлетевшая стая занимает огромную площадь. Розовое облако кружит над озером и затмевает солнце.
Особенно мне хотелось заснять фламинго в 1937 году, так как это были первые цветные натурные съемки в Африке, а цветные кадры с фламинго были бы изумительно прекрасными. Три дня я провел на берегах озера Накура, где в то время обитала крупнейшая колония фламинго. Но небо все время было затянуто темными тучами, и мне пришлось уехать ни с чем. Поэтому в плане съемок путешествия 1946 года фламинго стояли на первом месте.
Узнав, что за последние годы колония фламинго на Накура значительно уменьшилась, мы отправились на озеро Элментейта, где нашли крупнейшие стаи розовых фламинго из когда-либо попадавшихся мне на глаза. Со мной был оператор-профессионал, и, поместив его в идеальное для съемки место, где освещение было превосходным, я поручил фотографирование фламинго ему. Затем я вспугнул птиц. Все получилось, как я и ожидал, если не считать одного исключения: на следующий день, когда мы были уже далеко от озера, оператор сказал мне, что его аппарат оказался в неисправности и все кадры с фламинго испорчены.
В 1954 году мы наконец засняли достаточно кадров с тысячами взлетающих фламинго. Шум бесчисленных крыльев напоминал отдаленный рокот водопада.
Если вы не фотограф-натуралист, специализировавшийся на съемках птиц, вам придется ограничиться лишь фотографированием крупных птиц, собирающихся в большие стаи. Легко снимать стервятников. Множество их собирается у падали, и, пожирая ее, они наглеют до такой степени, что не обращают на вас внимания, даже если вы подойдете к ним совсем близко. Нередко стервятников сопровождают аисты марабу. Странно, почему эти птицы стали пожирателями падали — ведь их большие клювы не приспособлены для разрывания мяса. Если бы стервятники исчезли, марабу, чтобы не умереть с голоду, пришлось бы изменить диету. Аист ждет, когда стервятник оторвет кусок побольше, и старается отнять его. Если марабу удается ухватиться за кусок, тот мгновенно исчезает в огромном клюве аиста, и стервятнику приходится возвращаться к падали за новым куском.
Удобно снимать также пеликанов. Особенно большое удовольствие мне доставили съемки стаи охотящихся птиц в 1954 году в парке имени королевы Елизаветы в Уганде. Птицы кружили в десяти — пятнадцати футах над водой, высматривая рыбу, и, наметив добычу, пикировали и ныряли, напоминая одновременно и штурмовики, и глубинные бомбы. Такое зрелище всегда интересно уже само по себе. Здесь же пеликаны пикировали к тому же в строгом строю. Десяток птиц, летевших цепочкой, устремлялись вниз как по команде — одновременно и под одним и тем же углом. Такие кадры не могут не доставить глубокого наслаждения любому оператору и зрителю.
Мир пернатых Африки не уступает по богатству видов ее миру четвероногих; каких только птиц я не видел во время моих трех путешествий! Белые цапли, многие виды уток, птицы-носороги, большие бакланы, анхинги, крачки, чайки, орлы, дрофы, куропатки, гуси, перепела, солнечные птицы, райские ткачики, черные дрозды, кукушки, голуби, ржанки, цапли, хохлатые и иных видов журавли, секретари — пожиратели змей, наконец, бесчисленные виды попугаев — вот далеко не полный перечень для любителей птиц. И я мог показать в фильме лишь немногих даже из перечисленных видов.
Мир африканских насекомых, который вообще был недоступен для съемок, по обилию видов ни с чем не сравним. Здесь видов уже не тысячи, а сотни тысяч, и каждый год ученые открывают одну-две дюжины новых. Большинство путешественников имеет дело лишь с москитами, мухами, муравьями и термитами, но и их достаточно, чтобы вы не раз подверглись смертельной опасности или были на грани безумия. Из мух наибольшей славой пользуется цеце, переносящая возбудителей сонной болезни и широко распространенная в Танганьике.
Сонная болезнь излечима, но обращаться к врачу следует, не дожидаясь, пока она разовьется в полную силу. От малярии можно уберечься, если вести себя осмотрительно и ежедневно принимать положенное число таблеток хинина.
Клещи всегда могут внедриться в кожу между пальцами ног. Но если на вас добротные ботинки и вы регулярно моете ноги, эти меры предосторожности все же значительно уменьшают опасность. Ко мне клещи не привязывались ни разу. И вообще я ни разу не болел, путешествуя по Африке, хотя побывал во всех ее природных зонах и нередко помногу дней обходился без проточной воды.
