Генри Мортон - Шотландия: Путешествия по Британии

Я знаю немного мест, которые выглядели бы столь же зловеще, как северная оконечность Лох-Ломонд — там, где озеро сужается перед тем, как окончиться у Ардлуя. Замечательная перспектива на него открывается с острова Инхмуррин. Вы видите резкие очертания холмов, которые высятся по обоим берегам озера. А в отдалении вырисовываются еще более дикие и ужасные холмы над Крианларихом. Они напоминают страшное чудище на привязи. В этом нагромождении холмов имеется расщелина — там, где дорога проходит через Глен-Фаллох. Если смотреть на нее с одного из островов Лох-Ломонда, то возникает острое ощущение незащищенности. Так и кажется, что здесь следует выставить охрану. Эта щель, уходящая на север, выглядит как распахнутые ворота. В некотором смысле это и есть ворота, ведущие к Нагорью. Думаю, если бы судьба забросила меня на озеро Лох-Ломонд, мне понадобилось бы немало времени, чтобы привыкнуть к местному пейзажу. Особенно неспокойно я чувствую себя в вечернее время, когда двери запираются на запоры и люди готовятся отойти ко сну. И не важно, насколько хороши мои собственные замки — я бы все равно чувствовал, что вход на Лох-Ломонд защищает лишь слабенькая щеколда. В любой момент могут раздаться воинственные звуки волынки, и через ненадежную дверь хлынут полчища враждебных горцев.

Я свернул налево к Тарберту и вступил в восхитительную долину, узкую полоску земли длиной в две мили, которая разделяет пресное озеро Лох-Ломонд и соленые воды Лох-Лонга. Затем передо мной открылся суровый и негостеприимный на вид горный перевал Гленкро. На входе в него по правую руку возвышался потрясающий великан Кобблер, а слева стоял Брэк. Дорога круто уходила вверх. Тишину нарушал лишь шум горного ручья, протекавшего по дну долины. Отвесные склоны темно-коричневого цвета устремлялись в небо, по ним в беспорядке были разбросаны камни. Чем выше я поднимался, тем более пустынным и диким казался пейзаж. Оглянувшись назад, я бросил взгляд на горный перевал, уводивший к Хайленду. Величественное зрелище! По крайней мере, мне показалось, что эта суровая горная долина ничуть не уступает другой шотландской достопримечательности с созвучным именем — Гленко. Наверх вела извилистая дорога, название которой — «Отдыхай и будь благодарен» — с поразительной точностью отражало ее предназначение. Далее дорога плавно спускалась через Глен-Кингласс в зеленую долину, лежавшую на берегу соленого озера. Идти было несложно и, затратив не так уж много времени, я очутился в Инверэри. Здесь я изменил своему давнишнему правилу и позавтракал овсянкой, хотя это единственная вещь, которая мне не нравится в Шотландии. За сей подвиг я вознаградил себя двумя кусочками копченой селедки, которая выглядела неимоверно соблазнительно. Официант клялся и божился, что рыбу выловили в озере Лох-Файн, хотя чем она лучше любой другой, объяснить так и не сумел.

Городок Инверэри, расположенный на берегу Лох-Файна, является своеобразным пережитком феодальной эпохи. Он служит резиденцией (едва не написал «королевской резиденцией») клана Кэмпбеллов из Аргайла. Здесь стоит родовой замок Кэмпбеллов — величественное серое здание с четырьмя башенками. Когда герцог находится у себя дома, над замком поднимают штандарт Аргайла.

Сам городок раскинулся на закругленном мысе, далеко выдающемся в воды озера. Аккуратные домики выстроились вдоль набережной, обратив свои строгие беленые фасады к озеру. Городок настолько маленький, что теряется в окружении гладких зеленых холмов, которые чередой тянутся до самого горизонта. В Инверэри одна главная улица, на которой можно найти парочку магазинов, торгующих обрезками тартан и прочей туристической дребеденью. Как правило, все это добро скупают пассажиры с прогулочных пароходов — исключительно для того, чтобы потом продемонстрировать друзьям, как далеко они забрались от дома. У меня создалось впечатление, что над Инверэри постоянно висит почтительное молчание, какое устанавливается после чьего-то многозначительного покашливания. Подобный эффект мне доводилось наблюдать в Балморале и (в меньшей степени) в Сандрингэме.

Думаю, что большинство туристов именно в Инверэри впервые сталкиваются с такой традиционной деталью шотландского быта, как килт. Это и неудивительно, поскольку все сторонники дома Кэмпбеллов щеголяют в зеленых тартанах с тонкой желто-белой клеткой, один вид которого вызывает приступы бешенства у представителей клана Макдональд. Странно другое: на витринах магазинов Инверэри с трудом отыщется имя Кэмпбелл. Вы встретите здесь Макларена, Дьюара, Малькольма, Макинтайра, Макнотона, Робертсона, Манро и даже Роуза (факт, показавшийся мне совершенно неуместным на исторической родине предка нынешних Кэмпбеллов — Маккалана Мора). С Кэмпбеллами ведь как? Приезжаешь в любой уголок земного шара и тут же наталкиваешься на представителя этой славной фамилии. При таком положении вещей естественно было бы предположить, что уж в Инверэри-то имя Кэмпбелл будет красоваться на каждой магазинной витрине. Но нет, владельцы магазинов, словно сговорившись, избегают использовать столь популярную фамилию. У меня есть объяснение этому феномену, хотя кому-то оно может показаться весьма сомнительным. Тот факт, что Кэмпбеллы всегда и всюду приходят, подразумевает также, что они откуда-то уходят. Так, возможно, они попросту ушли и оставили витрины Инверэри другим кланам? А сами в это время продвигаются в те места, которые — со свойственной им проницательностью — сочли более заманчивыми?

Как бы то ни было, но ничто не способно умалить энтузиазм жителей по поводу появления герцога Кэмпбелла в Инверэри. «Галера Лорна»[7] реет над башнями замка — значит, его светлость прибыл в город! В любую минуту глава клана может появиться в поле зрения горожан. И в этом почитании нет ничего рабского, ничего постыдного. Подобное преклонение основывается на многовековом авторитете клана. Ведь, по сути, вся история города тесно переплетена с историей Кэмпбеллов. Лично мне трудно понять, почему в Инверэри придают такое огромное значение периодическим приездам герцога. Ведь, скажем, в Уорике не происходит ничего подобного, когда потомок легендарного «делателя королей» объявляется в своем великолепном замке. Аналогично и визит герцога Девоншира в Чатсворт не вызывает такого ажиотажа. Возможно, все дело в том, что в Англии историю делали короли, а в Шотландии — выдающиеся аристократы? Реакция формируется на бессознательном уровне. Представьте, что вы сидите в зале, дверь внезапно распахивается и… Если при вас торжественно провозгласят: «Кэмпбелл из Аргайла!», то вы почувствуете трепет, не сравнимый с тем, какой возникает при словах «герцог Норфолк».