Восьмидесятый градус - Елена Георгиевна Попова
4 Апреля
В последнее время люблю с утра смотреть «Корону» и пить кофе при естественном свете. Суть именно в свете, недавно вспомнила, насколько я люблю естественное освещение… Теперь верхний свет можно вообще не включать. В выходные добыла три шоколадки – и всё совсем прекрасно.
Вчера вечером было немного драмы, лично моей. В День геолога ночью почти сломали титратор в экологической лаборатории, подозревают младшего коллегу-геолога, который пьянствовал больше суток, наверное. Сомневаюсь, что кто-то ещё мог сделать подобное, но не знаю, есть ли доказательства. Начальник на собрании опять пригрозил ему принудительной ротацией, притом что самого наказуемого там не было – это делает угрозу реальней или нет? Но если это в самом деле произойдёт, тогда у меня не остаётся причин покидать судно. Во-первых, сюда приедет мой человек, а с ним ничего не страшно, во-вторых, без более сумасшедшего младшего коллеги старший не так опасен, ну и в-третьих, странно оставлять здесь группу геологов, состоящую из двух негеологов. Последнее опасение я выразила вслух перед кинопоказом, видимо, в жёсткой форме: «…Тогда здесь останутся два человека, ничего не смыслящих в геологии», показалось, что все вокруг нашли это страшным оскорблением, отчего мне ещё долго было очень стыдно. Но это факт! Напрягает, что реакция людей на слова так сильно на меня влияет. Спала отвратительно и из-за этого стыда, и из-за неопределённости будущего, уже в который раз.
7 Апреля
Взаимодействуя с геологами сегодня, заметила, как сильно я им нужна для контейнирования эмоций. Удивительно! Сразу кажется, что именно этого они ждут от женщины в научной группе в первую очередь. Наверное, они всю жизнь так используют женщин вокруг себя. А я вот не желаю выступать в этой роли – отсюда, возможно, их недовольство мной. О, неужели это скоро кончится? У меня, наверное, миллион травм только от общения с ними, а ведь на суше всё не так – не нужно быть в постоянном напряжении и ждать подвоха от людей. Нужно будет разучиваться, перестраиваться. Кажется, я возвращаюсь из экспедиции домой, а на самом деле впереди ещё огромный путь.
Не выспалась – встала в десять, чтобы учить эколога пользоваться микроскопом. Он начал мне рассказывать про всякие паранаучные штуки. Может, в чём-то он и прав, но так лень описывать здесь всё, что он говорил. Сейчас сил хватает только на то, чтобы монотонно работать с данными, профилями дна. В дополнение ещё и слушаю по кругу альбом Current 93 "I am the last of all…", как-то хорошо он подходит под эту работу. Ходила гулять, что при столь ярком свете бессмысленно: солнцезащитные очки запотевают, для фотографии слишком контрастно, надо натягивать балаклаву на все части лица, чтобы не загореть.
9 Апреля
На собрании объявили, что аэродром на льдине недалеко от полюса сделан, на одном из перевалочных пунктов – тоже, так что с ротацией всё идёт по плану. Ещё сказали, что один геофизик (который вроде бы мой друг, хотя мы уже давно не контактировали) передумал ротироваться и теперь будет занимать пустующее место того эколога, которому не нашли замену. В момент объявления все аж зааплодировали – так поддержали желание остаться. Получается, из науки ротируется всего три человека: я, один из егерей и эколог. Стало немного обидно всё-таки, что сумасшедшего коллегу так и не выгнали, хотя он мешал работе и геологов, и всех остальных, а я ухожу и получаю более долгую разлуку с человеком. Интересно. Кажется ведь, что было бы рациональнее остаться мне вместо этого коллеги. Правда, есть ощущение, что это меня некоторые лица, принимающие решения, типа зама, считают сумасшедшей. Он намеренно провоцирует, а потом говорит: «Ну ничего, недолго вам осталось страдать, скоро всё закончится». Никто не знает, что вместо меня сюда прилетит мой человек. Хотя не думаю, что это что-то изменило бы.
12 Апреля
Утром пила кофе со вкусом оттаявшего окна – очень вкусно, между прочим. Просто ёмкостей у меня не так много, и я ставлю чашку на подоконник, чтобы вода не текла дальше в каюту. Интересно, что лёд начинает таять от света солнца, когда этот борт поворачивается к нему (или солнце оказывается с этой стороны). Вкус, немного металлический, горьковатый, остаётся, хоть я и споласкиваю эту чашку.
Слушала на дорожке запись передачи с молодым электриком – звучала песня Blue Öyster Cult "Don't fear the reaper", которая никак не выходит из головы. И хорошо, она мне нравится!
17 Апреля
Уфф, надо что-то написать. Завтра ведь последний день на борту… Сегодня утром к нам прилетал вертолёт с людьми, с гостями, а я всё проспала. Только сейчас понимаю, что ротация реальна – бросилась готовиться, собирать вещи. Очень нервно, на самом деле. Сложно быть готовым к такому. Завтра отправлю это письмо, последнее. Как обычно, всё заканчивается так неожиданно. Думаю, что я совсем не готова к жизни на суше.
В последние дни много смотрю Stranger Things – очевидный уход от реальности. Сначала было страшно, теперь меньше, но вижу, что это не мои ощущения, а сам сериал изменился.
Доделала фильм и выложила. В папку, где, наверное, никто не найдёт, но где ему самое место. Есть мысль пропиарить завтра в радиопередаче – пойду снимать их наконец-то на видео. Раз уж пишу про фильм: бас получился прекрасный, хоть и достаточно поздно, настолько, что терменвокс и бас оказались совсем не связаны… В общем, пришлось посводить, но результат мне понравился. Геофизику тоже.
Забыла написать: на одном из собраний недавно выяснилось, что начальник нашёл на сервере наши с химиком научно-популярные тексты про работу на борту для газеты верфей и достаточно жёстко запретил впредь таким заниматься. Ну, мой-то текст уже опубликовали…
Почти собрала вещи. Сняла всё со стен – рисунки, письма. Ощущения странные, ещё не осознаю, что это заканчивается. Завтра будем делать небольшую станцию – я даже настаивала, так будет проще. Весь день хочется плакать, но не очень сильно, сложно себя заставить. Прекрасно знаю, что это всегда так, в конце каждой экспедиции, даже совсем маленькой. Журналисты института попросили нас снимать на видео моменты прилёта вертолёта и прощания с кораблём – не нравится, что мне диктуют, что делать в такой важный момент, но дело не настолько противное, чтобы отказаться.
18 Апреля
Последний день. Была станция – опять получила порцию лёгкого абьюза… Эх, и здесь плохо, и на суше меня ничего не ждёт (по крайней мере, сейчас мне так кажется), странные обстоятельства. Ладно, вообще я не унываю, стараюсь организованно собраться и прибраться. При этом дела всякие не заканчиваются, и хорошо: вечером радиопередача (передумала я пиарить фильм, пусть остаётся таинственным), потом – лекция от электрика про одну из экспедиций «Фрама». Всё ещё не говорят, в котором часу завтра полёт. Думаю, что если ближе к вечеру, то успею посмотреть побольше эпизодов сериала, ха-ха. Только что приходил гидролог, попросил передать сувенир для девушки. Спросил мой номер телефона, чтобы та могла со мной связаться, – я начала диктовать, потом поняла, что не помню. Совсем! Коллега-геолог через каюту подслушивал наш разговор, дал номер. Э-э-э, ну ладно.
В общем, надо как-то заканчивать. Вряд ли напишу что-то осознанное сейчас – думаю о том, что ещё нужно прибираться в каюте, не люблю это. Положила в рюкзак бумагу, ручки и карандаш – может, что-то попишу в дороге, раньше я так делала, обычно мысли приходили. Но Полина их уже не прочитает, хоть я и привыкла, что у меня есть один гарантированный читатель. Теперь останутся только письма человеку, с которым мы прямо сейчас меняемся местами. Интересно даже, останется ли привычка писать дневник в цифре? Или вернусь к бумаге? Или вообще
