Луи Буссенар - Приключения маленького горбуна
Хорошо, что Тотор сохранил нож, иначе детям пришлось бы срывать плоды руками и ногтями, как обезьянам. Собрав достаточное количество, они отнесли фрукты под сандаловое дерево[163], тень которого хорошо защищала от палящих солнечных лучей. Полулежа на траве, брат и сестра принялись за обед. Усталость не мешала юным существам есть с аппетитом, как и подобало в их возрасте.
Вокруг благоухали цветы, летали яркие бабочки, щебетали птицы. Бог мой, жизнь казалась удивительной. Если бы не обстоятельства, которые привели беглецов в это чудесное место! Наевшись досыта и забыв обо всем, дети заснули.
Наступили сумерки, а за ними — ночь, принесшая немного свежести и прохлады. Утром все оставалось спокойно. Брат и сестра безмятежно спали, опьяненные запахами растений. Солнце ласкало макушки деревьев, на ветках которых важно сидели попугаи и зеленые голуби. Природа пробуждалась. «Мои прекрасные маленькие ангелы!» — сказал бы Татуэ, если бы видел спящих любимцев в этом раю.
ГЛАВА 5
Два маленьких папуаса. — Завтрак на четверых. — Снова пойманы. — Обитатели питомника. — Искусственный откорм. — Каннибалы собираются съесть малышей.
Послышались легкие шаги, ветки кустарника раздвинулись, и друг за другом на поляне появились два маленьких человечка. Темнокожие, с мелко вьющимися волосами, некрасивые с точки зрения европейца, мальчик и девочка были похожи как две капли воды. Они казались того же возраста, что Лизет и Тотор.
Любопытство взяло верх над страхом — незнакомцы осторожно подкрались к спящим и молча уставились на них огромными глазами. Очевидно, маленькие папуасы не подозревали, что на земле, кроме темнокожих, как они и их родственники, существовали и белые люди. Дикарятам захотелось проверить, живы ли лежавшие на земле, могут ли они разговаривать, видеть, чувствовать.
Темнокожий мальчик, подумав немного, сорвал травинку, подошел к Тотору и пощекотал ему нос. Маленький горбун, резко мотнув головой, привстал: «Апчхи! Апчхи!» Сон был нарушен. Тотчас проснулась Лизет и вскрикнула. Тотор вскочил на ноги, а смуглолицые отпрыгнули в сторону, как лягушки.
Первый страх прошел, и брат с сестрой рассмеялись.
— Смотри, они такие забавные, — сказала девочка. — Наверное, вот таких и называют непосредственными…
— Да, это настоящие аборигены[164], жители Новой Гвинеи, папуасы…
— Как ты думаешь, чего они хотят?
— Познакомиться, может быть…
Дикарята стояли поодаль, открыв рты от удивления, и не сводили глаз с ровесников. Мелодичная французская речь казалась им красивой песней.
— Господи, какие они грязные! — заметила Лизет.
— А пухленькие и толстенькие, как колобки, — добавил Тотор.
Маленький горбун, не зная, на каком языке обратиться, жестом пригласил дикарей познакомиться. Те стояли как вкопанные, размышляя, что лучше — остаться или убежать.
И на этот раз любопытство, а может быть, голод, как считал Тотор, оказались сильнее страха.
Брат с сестрой прекрасно выспались, отдохнули и теперь были не прочь подкрепиться. Так как от ужина остались лишь одни воспоминания, необходимо было снова лезть на деревья за фруктами.
— Не позавтракать ли нам? — предложил маленький горбун, чувствуя, как слюнки текут при виде аппетитных плодов.
— Позавтракать! — как эхо, повторила Лизет.
И, не обращая внимания на пришельцев, Тотор принялся за дело, как настоящий сборщик урожая на плантации. Он набрал бананов, инжира, спелых лимонов и все это разделил с сестрой. Потом они сорвали несколько початков молодой кукурузы, из зерен которой сочилось молочко, а на закуску срезали ломтики сахарного тростника.
На протяжении всей трапезы маленькие папуасы молча стояли и во все глаза смотрели в рот белокожим сверстникам, напоминая голодных бедняков, наблюдающих за праздничным ужином богачей в шикарном ресторане. Глотая слюнки, они не смели прикоснуться к фруктам. Наконец, не выдержав, дикари с протянутыми руками и бормоча что-то под нос, как нищие во всем мире, приблизились к Тотору и Лизет.
— Странно, что они просят у нас, — сказал маленький горбун. — Ведь в этой стране все принадлежит всем.
— И не удивляются, что белые их обслуживают! — добавила девочка.
— Думаю, здесь дело в чем-то другом.
Маленький горбун махнул рукой в сторону деревьев, усыпанных плодами.
— Надо только залезть и взять все, что хотите!
Но папуасы отрицательно замотали головами и отчаянно замахали руками, показывая на различные предметы, висевшие на ветках, которые ни Тотор, ни Лизет не заметили ранее. Это оказались разноцветные перья, обломки стрел и копий, кости животных, то воткнутые в ствол, то привязанные к кустам, то просто лежавшие на земле.
— Похоже, знаки говорят, что это чье-то владение, — предположил мальчуган.
— Табу![165] — произнес вдруг незнакомец, как будто поняв смысл сказанного Тотором.
— Плевал я на него! Но раз уж вы голодны и не решаетесь нарушить запрет, то я, Гектор Марион, властью французского матроса дам вам поесть.
И, не мешкая, маленький горбун снабдил дикарят всеми имевшимися плодами, на которые те смотрели, словно голодные крокодилы. Они набросились на еду, как будто год ничего не ели, и поглощали ее с огромным аппетитом, время от времени поглядывая на бесчисленные «табу», которые ничуть не устрашили белокожих пришельцев.
Наконец с трапезой было покончено, папуасы вытерли чумазые рожицы тыльной стороной ладони и довольно улыбнулись.
— Что будем делать? — спросила Лизет брата.
— У меня есть план. Корявый уже не страшен. Малайцы, наверное, потеряли наш след. Нам надо во что бы то ни стало добраться до реки.
— А они! — указывая на незнакомцев, продолжала девочка.
— Думаю, они оставят нас и вернутся домой.
— Возможно. А когда дойдем до реки?..
— Спрячемся и подождем, пока папа, Татуэ и матросы пойдут нас освобождать. Понимаешь, отец думает, что мы в руках Ника Портера, и поплывет вверх по течению, чтобы напасть на бандитов.
— А где находится река?
— Там, где садится солнце.
— Хорошо. Если хочешь, мы можем пойти прямо сейчас.
— Конечно.
Сказано — сделано. И беглецы отправились в путь. Двое маленьких папуасов последовали за ними, как прирученные животные. Тотор рассмеялся:
— Смотри, как забавно! Настоящая семья: я — отец, ты — мать, а это — наши дети… Ишь как топают за нами — родителями!
— Да! Здорово! Смотри-ка, что они делают!
