Виктор Дихтярев - Вся жизнь - поход
- Бывает и дольше, - признаются гости. - А скажите: случается, что кого-нибудь вовремя не окажется на месте?
- Нет. В каждой палатке есть староста, и он немедленно доложит об этом командиру. Всякие штучки о том, чтобы не выдать товарища, у нас не проходят. Ребята прекрасно понимают, что
лагерь не огорожен, рядом река. Напорется кто-нибудь в темноте на сук, пролежит на земле до утра - вот вам и дружеское прикрытие! Да и зачем и от кого таиться? Хочешь на ночную рыбалку - пожалуйста, только отметься у дежурного командира.
Не спится - вылезай из палатки, походи с караульными или почитай книжку при фонарике в столовой - тоже не возбраняется. Но таких случаев что-то не припомню.
- А если восьмиклассник с девочкой захочет после отбоя погулять, отпустите?
- Конечно. Надо же верить ребятам. Ну, а если мы запретим - что они, не найдут другого времени для уединения? Правда, никто с такими просьбами к дежкому не обращался. Я слышал, что после летних лагерей число детских абортов в Москве увеличивается, но как с этим бороться, не знаю. Видимо, надо проводить беседы с девочками, начиная с шестого класса. Этим у нас занимаются Сергей Михалович и воспитательницы. А влюбленность в этом возрасте естественна, как и тяга к противоположному полу. И здесь уж ничего не поделаешь. Может быть, к счастью.
Гости много записывали, многим интересовались, и мы всегда расставались довольные друг другом.
Иногда я спрашивал воспитателей, какие они видят проблемы в лагере. Воспитатели переглядывались и весело говорили, что никаких проблем нет и все великолепно. Мне тоже казалось, что если и не великолепно, то уж совсем неплохо. Все в лагере делалось ребятами и ответственные за различные участки работ хорошо понимали свою нужность в общем деле. Когда однажды утром поднялся ветер, смахнувший посуду со столов и срывающий рубироид с крыши, дежком приказал старшим мальчишкам прижать настил своими телами, и ребята распластавшись лежали на раскачивающейся столовой, но завтрак был приготовлен вовремя.
- Мы все-таки рискуем! - прокричал мне на ухо Сергей Михай-лович.
- Поставьте возле столовой ребят, чтобы ловили тех, кто упадет, прокричал я. - А дежком - молодец: режим дня не должен меняться ни при каких условиях!
Ребята знали, что они не понарошку хозяева лагеря. Расшатается скамейка - кто-то идет к завхозу за молотком и гвоздями. На пилку дров вообще назначать никого не требовалось: дежком кликнет добровольцев - и под навесом выростает поленница. Это называлось работой по желанию, и за нее не полагалось никаких поощрений, кроме моего " Спасибо! "
на вечерней линейке.
Бывало и так: вижу, малыши начинают ссориться из-за ходуль или за право взобраться на качели. Останавливаю кого-нибудь постарше:
- Там наш горох скоро передерется, займи их чем-нибудь.
- А чем занять?
- Откуда я знаю!
И через минуту на площадке слышится смех - это миротворец показывает прыжки на ходулях и обещает выцыганить у завпрода пару вобл для того, кто повторит его номер.
Хозяева-то хозяева, но самые старшие только подбирались к пятнадцати годам, и случалось, им в головы приходили идеи, с которыми взрослому человеку согласиться было нелегко.
Подходит ко мне командир отряда восьмиклассников:
- Мы хотим пойти в двухдневный поход без воспитателя.
- Смысл?
- Надо же проверить, на что мы способны.
- Вы способны на многое! - пытаюсь я обратить разговор в шутку.
- Нет, серьезно. Воспитатель же ничего не делает в походе. Или вы нам не доверяете?
- Не возражаешь, если я подумаю до вечерней линейки?
- Не возражаю.
Я посоветовался с воспитателями и разрешил.
Через пару дней отряд восьмиклассников сдал рапорт дежкому и вышел на маршрут. Вечером я отмахал километров двенадцать на велосипеде и заявился к ребятам на бивак. Все было в порядке - палатки поставлены, ребята поужинали и негромко пели у костра. Командир сказал, что никаких замечаний к отряду нет, мы немного поболтали, и за полночь я вернулся в лагерь.
Мы организовали отряду торжественную встречу с традиционными кружками компота и воблой, но на линейке я попросил ребят с такими просьбами больше ко мне не обращаться:
- Запретить не имею права, уверен, что старшие могут обойтись в походе без взрослых, но поберегите мое здоровье - я всю ночь глаз не сомкнул.
А вот случай не столь серьезный.
Как-то на Штабе ребята спросили, нельзя ли немного улучшить питание.
- Вы что, бываете голодными?
- Да нет, просто хочется чего-нибудь вкусненького.
Я напомнил о лагерной смете, сверх которой нам ни копейки не дадут, но ребята уже все продумали и предложили в пределах недельного расхода заменить одни продукты другими.
- Ничего не выйдет, - вмешался завпрод. - Я и так еле концы с концами свожу!
Но штабисты настаивали, что надо попробовать и они сами поедут на базу с завпродом, выберут то, что повкуснее и не очень дорогое. Завпрод обозвал товарищей дураками и, конечно, при голосовании поднял руку против. Я благоразумно воздержался.
На следующий день в лагерь завезли родимых кур с пупырыш-ками и с пушком, копченую колбасу, шоколадки и несколько банок меда.
Повариха тетя Тася сказала, что кур для второго блюда маловато, их хватит раза на три для супа, и то маленькими кусочками. Колбасу резали на просвет, и завпрод заорал, что не позволит переводить добро и остаток отдаст в поход какому-нибудь отряду - пусть хоть там увидят, что им досталось на перекус. Шоколадки к полднику порадовали, но зато мед, налитый на печенье, по-настоящему разозлил дежурных. Они заявили, что теперь надо отмывать клеенки несколько раз теплой водой, и пусть этим занимаются те, кто привез эту липучую пакость.
Три дня мы хлебали куринный супчик и ели картошечку с сардинами в масле. А на четвертый - супчик был уже только с картошкой, и картошечка только с маслом. Члены Штаба предложили добавить в картошку традиционную тушенку, но завпрод показал им комбинацию из трех пальцев, сказав, что тушенка пойдет со следующей недели, а теперь пусть обходятся кашами на молоке. Даже малыши посмеивались над членами Штаба, а я, к счастью оказавшийся вне игры, назидательно процитировал им: " Беда, коль пироги начнет печи сапожник... "
С каждым годом наш лагерь богател и благоустраивался. Мы построили сборный фанерный домик для бесед, песен и чтения стихов во время дождя, Московский военный округ передал нам четыре байдарки, десяток саперных лопаток и три палатки-вагона, тоже не лишние при непогоде. Под руководством учителя географии ребята соорудили две лодки человек на десять, причем одну под парусом. С таким флотом можно было выходить в двухдневные походы - на большее мы не решались: возвращаться, выгребая против течения, оказалось трудно даже для старшеклассников. Поэтому флот чаще использовался для катания и, конечно же, на соревнованиях и при проведении ночных военных игр, когда требовалось захватить остров километрах в пяти от лагеря.
