Виктор Дихтярев - Вся жизнь - поход
Мне казалось, что с купанием у нас все в порядке, и я предложил гостям самим убедиться в этом. Гости подошли к началу крутого спуска и посмотрели на узкую полоску берега.
- Какие чудесные места, какой воздух - душой отдыхаешь! - вздохнула женщина.
Гости примерились к спуску, но посчитали, что лучше отдыхать душой на поляне.
- Не будем отвлекаться, товарищи, - сказал комсомолец, которого я принялза главного. - Где удобней поговорить с начальником лагеря?
- Можно начать здесь, - предложил я.
- Почему у вас лагерная линейка не оборудована?
- За ненадобностью. Каждый отряд знает свое место. А мне трибуна не требуется - вон пенек возле мачты есть.
Комсомольцы многозначительно переглянулись.
- А что это за железный ящик возле мачты валяется?
- Не валяется, а лежит на своем месте. Отряд уходит в поход и кладет в ящик записку с пофамильным списком, маршрутом и контрольным сроком возвращения. Такая же запись делается в штабном журнале выпусков на маршрут. Это очень удобно: дежурные командиры сменяются ежедневно, зачем им всякий раз журнал искать? Проще заглянуть в ящик, посмотреть, какие отряды и в котором часу возвращаются в лагерь, и можно готовить торжественную встречу. Кстати, в Штабе имеется карта, на которой флажками отмечают места ночевок каждого отряда.
- Любопытно, - сказали гости, - очень любопытно. И сбоев не бывает?
- Не бывает.
- Позвольте на карту взглянуть.
Несколько человек вошли в штабной шатер и сразу начали покрываться испариной.
Я предложил гостям сесть на грубо сколоченные лавки.
- Какие еще вопросы будут?
- Давайте выйдем на воздух. И захватите документацию.
- Вся документация перед Штабом висит. Другой нет.
- То есть?...
- А вот смотрите: законы лагеря, распорядок дня, план работы, график походов - что тут еще? - список членов Штаба, список командиров отрядов. А это сменяемые листки: таблицы соревно-ваний, списки караульных на сегодняшний день. Больше ничего нет. Дубликаты хранятся у меня и у начальника Штаба.
- Мм-да... - сказали комсомольцы. Чуть наметившийся контакт растаял сигаретным дымком.
Протрубил горн.
- Это куда?
- Никуда. Просто предупредительный сигнал. А через восемь минут протрубят на полдник.
- При таких порядках даже на еду приходится по два раза звать, сказала комсомольская тетя.
Я резко повернулся:
- При любых порядках нужно сначала разобраться во всем!
- Не надо нервничать, - сказал главный. - Мы для того и приехали, чтобы разобраться.
Я пригласил гостей в столовую, но свежее молоко, теплый черный хлеб и печенье уже не способны были растопить тот холодок открытого недоброжелательства, который подул между нами с первых минут знакомства. Гости негромко делились впечатлениями от всего увиденного, не обращая внимания ни на меня, ни на сидевших рядом воспитателей.
- Простите, - сказал я, - но мое свободное время кончилось. Через десять минут я должен быть на реке.
- Начальник лагеря у нас просто незаменимый человек, - пояснил кто-то своим товарищам.
- Начальник лагеря должен быть незаменимым человеком! - отпарировал я.
Назревал скандал, и главный понял это раньше других.
- Еще несколько минут, если не возражаете. И вас, товарищи, попрошу задержаться, - обратился он к воспитателям.
Гости положили перед собой одинаковые блокнотики в красных переплетах.
Тихо подошел Сергей Михайлович:
- Разрешите присутствовать. Правда, я не воспитатель, а только здешний лекарь...
- Да-да, конечно, что за вопрос, - главный посмотрел на нас и дружески улыбнулся. - Итак, чтобы никого не задерживать, проведем экспресс-беседу. Начнем с работы в отрядах. Вот вы у нас самая молодая, - обратился он к студентке-практикантке, - простите, не знаю вашего имени-отчества...
- Можно просто Аля.
- Очень приятно. Вы в каком отряде воспитатель?
- Ни в каком. У нас в отрядах нет воспитателей.
- Простите, не понял, - улыбка еще держалась на лице главного, но взгляд сделался жестким и пронзительным.
- У нас в отрядах нет воспитателей, - повторила Аля. - Всем заправляют командиры. А взрослые водят в походы, организуют досуг и купание.
Гости, не вмешиваясь в разговор, что-то торопливо записывали.
- Вы хотите сказать, что дети предоставлены сами себе и находятся без присмотра?
Аля растерянно оглянулась на меня:
- Я этого не говорила...
Главный в упор смотрел на нашу студентку, выстукивая пальцем незамысловатую дробь по краю блюдечка. Избитый прием - гипнотизировать взглядом человека, стоящего ниже собеседника на служебной лестнице, конечно, подействовал на молоденькую воспитательницу: Аля то поднимала, то опускала глаза - и, смутившись окончательно, начала поправлять бретельки открытого сарофана.
- Думаю, этот вопрос ко мне как к начальнику лагеря, - я встал
из-за стола. - Извините, но мне действительно надо идти. И остальным тоже.
- Минуточку, - сказал главный. - Полагаю, что воспитатели могут быть свободны. Раз они поставлены вне отрядов, разговаривать с ними не о чем. Есть другие мнения?
Комиссия быстренько зашепталась и согласно закивала головами.
- Вы можете идти, товарищи, - дружески сказал воспитателям главный.
- Мы останемся, - сказала Аля.
- Вот как? - главный постучал пальцем по блюдечку. - Ну что ж,
прекрасно. У меня вопрос к начальнику лагеря: как у вас поставлена политическая работа?
Я был уверен, что наша политическая работа - воспитать честных, ответственных за свое дело людей, знающих свой родной край и любящих его, но вопрос главного был явно не об этом, и я спросил:
- Что вы имеете в виду?
- Мы имеем в виду то, что имеет в виду наша партия.
- Тогда, чтобы было конкретнее, задавайте вопросы. Только побыстрее.
И комсомольцы, нацелившись ручками в блокноты, начали спрашивать один за другим:
- У вас есть план политико-воспитательных мероприятий?
- Нет.
- Сколько проведено политинформаций?
- Ни одной.
- Какие выписываете газеты?
- Никакие. Покупаем в городе "Пионерку" и "Комсомолку", по пять экземпляров каждой, и оставляем в столовой.
- Проводится ли обсуждение программных статей?
- Нет.
Наступила пауза, закрылись блокноты.
- Ну, что же, товарищи, - сказал главный. - Вопрос о лагере и о его начальнике в частности будет решаться, разумеется, не здесь.
Очень жаль, что нам не удалось побеседовать более обстоя-тельно. А пока идите работать, товарищи. Желаем успеха! - и он снова дружески улыбнулся нам.
- Всего хорошего! - сказал я и уже двинулся из столовой, но Сергей Михайлович остановил меня:
- Виктор Яковлевич, очень прошу - задержитесь еще на пару минут, а я потом все объясню ребятам и извинюсь перед ними за опоздание.
