Джон Теннер - Тридцать лет среди индейцев: Рассказ о похищении и приключениях Джона Теннера
Когда мы уже собрались отправиться к водопаду Со-Сент-Мари и погрузили вещи в каноэ, Ва-ме-гон-э-бью вдруг исчез. Мы искали его повсюду и только через несколько дней узнали от одного француза, что он находится на другой стороне волока в семье Бит-те-гиш-шо. Меня послали за братом, но, несмотря на все старания, уговорить его вернуться не удалось. Старая индианка, хорошо знавшая упрямый характер сына, расплакалась. «Будь у меня двое детей, – сказала она, – я бы смирилась с потерей одного из них: но у меня нет другого, и я пойду за сыном». Нет-но-ква дала пять связок бобровых шкурок своей овдовевшей племяннице, которая с раннего детства жила у нее. Одну из них племянница должна была оставить себе, а остальные, к которым старая индианка добавила 60 выдровых шкурок, Нет-но-ква наказала доставить в Маккинак. Племянница перевезла меха на лодке торговца к господину Лапомбуазу, представителю «Северо-Западной компании», и получила от него составленную по всем правилам расписку на полную стоимость мехов. Позднее, при пожаре в нашей палатке, эта бумажка затерялась, и поныне ни Нет-но-ква, ни кто-либо из ее близких не получили ни одного цента за ценную пушнину.
Удрученная плохим поведением сына, рухнувшими надеждами на возвращение к озеру Гурон и другими свалившимися на нее несчастьями, старая индианка снова запила. В течение одного дня она променяла на ром 120 бобровых шкурок, а также много бизоньих шкур, выделанных кож и других вещей.
Обычно, запив, она приглашала всех находившихся поблизости индейцев и пьянствовала с ними до тех пор, пока хватало средств. И вот от всех наших богатств, добытых изнурительным трудом в длительных, тяжелых походах, у нас осталось только одно одеяло да три бочки рома, не считая жалкой, в конец изношенной одежды. Ни тогда, ни позднее я не мог так бесстрастно, как индейцы, относиться к такому бессмысленному расточительству мехов и другого имущества.
Наконец мы тронулись в обратный путь и вместе с Бит-те-гиш-шо и другими индейцами направились к Лесному озеру. Новые друзья помогли нам при строительстве каноэ, переходе через волоки и в других случаях. На озере нас застигли морозы, и Нет-но-ква решила здесь остаться, хотя большинство индейцев двинулось дальше. Тут выяснилось, что увлечение Ва-ме-гон-э-бью дочерью Бит-те-гиш-шо оказалось не слишком серьезным. Подозреваю, что в тогдашней нашей задержке были больше повинны купцы, стремившиеся завладеть нашими мехами, чем безрассудство брата.
Покинутые всеми, мы попали в очень тяжелое положение, без малейшей надежды просуществовать вдали от людей, ибо мы совсем не подготовились к зиме. Итак, нам пришлось вернуться на факторию Рейни-Лейк; там мы получили в кредит несколько одеял, одежду и другие необходимые на зиму вещи, обязавшись доставить за это 120 бобровых шкурок[59]. Здесь к нам присоединился индеец, по имени Вау-бе-бе-наис-са, взявшийся охотиться для нас в течение зимы и помогать нам во всем. Но вскоре выяснилось, что он был плохим охотником, и мне всегда удавалось добыть больше.
Глава V
Охота с «применением магии». – Беспечность индейского охотника и страдания, которые он навлек на свою семью. – Помощь «мягкосердечных» торговцев. – Охотник ампутирует себе руку. – Охота на лосей. – Гостеприимство Сах-мука и пребывание у озера Рейни-Лейк. – Бизон охраняет свою мертвую подругу. – Чудовищные страдания от холода. – Пожар уничтожает мою палатку: и почти все имущество.
Как только выпал глубокий снег и замерзли реки, наступили лишение и голод. Нам уже не удавалось ловить бобров в капканы или добывать лосей обычным способом, хотя эти животные водились поблизости. Когда муки голода стали невыносимыми, старая индианка обратилась к своему испытанному средству: всю ночь она провела в песнопениях и молитвах. Утром она сказала своему сыну и Вау-бе-бе-наис-се: «Отправляйтесь на охоту, Великий дух обещал дать мне мяса». Но Вау-бе-бе-наис-са стал возражать, утверждая, что в такую холодную и тихую погоду не удастся подойти к лосю на расстояние выстрела. «Ветер я тоже могу вызвать, – сказала Нет-но-ква. – Пусть сейчас тихо и холодно, к вечеру все же подует теплый ветер. Идите, сыны мои, и вы наверняка кого-нибудь убьете. Во сне я видела, что Ва-ме-гон-э-бью входит в палатку с бобром и большим грузом мяса на спине».
Наконец они все же отправились в путь, привязав к головам и к сумкам маленькие мешочки с амулетами. Их изготовила старуха, убежденная в том, что амулеты принесут охотникам удачу.
Вскоре после ухода охотников с юга, все усиливаясь, задул крепкий ветер, и стало теплее. К вечеру мужчины вернулись, нагруженные мясом жирного лося, а у Ва-ме-гон-э-бью за спиной висел бобер. Все было точно так, как видела во сне старая мать. Лось был очень большой и жирный, поэтому мы перенесли палатку к тому месту, где он был убит, и немедленно занялись вялением мяса. Однако этого запаса нам хватило ненадолго, хотя нам удалось еще убить нескольких бобров. Через десять дней мы снова сидели без пищи.
Однажды, охотясь на бобров недалеко от нашей стоянки, я обнаружил следы четырех лосей. Отломив верхушку куста, обглоданную лосем, я принес ее домой и, войдя в палатку, бросил Вау-бе-бе-наис-се, который, как обычно, лениво растянулся у огня. «Посмотри-ка на это, великий охотник, и подстрели нам пару лосей». Он поднял ветку, осмотрел ее и спросил: «Сколько их?» – «Четыре», – ответили. «Я должен их убить!» – заявил индеец. На следующий день рано утром Вау-бе-бе-наис-са пошел по моим следам и убил лосей из этого стада. Он был хорошим охотником, когда на него находил стих, но большей частью его одолевала лень. Он предпочитал страдать от голода, лишь бы не ходить на поиски дичи. Даже если другие обнаруживали дичь, он уклонялся от преследования. Теперь наконец у нас было вдоволь еды, но опять ненадолго, и скоро снова начались голодные времена. Зачастую мы по два —п о три дня оставались без пищи, пока пара пойманных зайцев-беляков или какая-нибудь птица не спасала нас на короткий срок от мучений. Мы пробовали подзадорить Вау-бе-бе-наис-су, ибо знали, что он непременно принесет мясо, если только поблизости водится какая-нибудь дичь. Но он обычно отвечал, что нездоров и слишком слаб. В надежде хоть что-нибудь найти, уйдя от лагеря дальше обычного, мы с братом поднялись однажды на рассвете и пробродили целый день. Еще до наступления темноты мы убили одного молодого бобра, и Ва-ме-гон-э-бью сказал мне: «Брат, устраивайся здесь на ночлег и приготовь немного бобрового мяса, а я пойду дальше и попробую подстрелить другую дичь». Я его послушался, и незадолго перед заходом солнца он возвратился с богатой добычей: ему удалось убить двух карибу. На следующее утро мы спозаранок сходили за тушами и поволокли их к нашей палатке.
