Александр Вин - Закон королевского бутерброда
– Я тоже сегодня пройдусь по старым товарищам…
– И ещё. – Глеб посмотрел на своё войско. – Я думаю, что мне нужно ночевать в отеле.
– Что ты надумал? Я надоел тебе своими историями?
Король растерянно развёл руками.
– Нет, что ты! Просто всю ночь по мне ползали какие-то ящерицы.
Роб меланхолично поправил Глеба.
– Это гекконы.
– Вот именно! У нас в России не принято, чтобы по хорошим, но спящим людям беспрепятственно бегали ящерицы, пусть они даже и гекконы.
– Предложение о свободной комнате на Голубином пляже всё ещё в силе. Соглашайся, пока я не передумала… – Фрида подошла вплотную к Глебу. – Не бойся, красавчик, я не храплю!
Джой резко тряхнула волосами.
– Он прилетел сюда не спать, а выручать друга! В отеле есть Интернет, всегда можно быстро сообщить важные новости по телефону…
– Ну, тогда, милая, ты же не будешь против, если твой подопечный поживёт отдельно от всех нас? Вчера эти дешёвые словаки освободили моё бунгало, то самое, ближнее, около гавани. Домик уютный, с кондиционером, всегда можно охладиться, если кому-то вдруг станет очень жарко…
Капитан Глеб старался выглядеть строгим.
– «Зенит» стоит рядом?
– Почти под окном.
– А ящерицы?
– Эта пакость в ужасе убегает из тех мест, где живу или хоть изредка появляюсь я.
– Отлично, тогда можно ехать прямо сейчас!
Глеб застегнул свой рюкзак, подхватил на плечо сумку.
– Роб, дай мне, пожалуйста, с собой телефонный справочник. На время, я вечером его полистаю, завтра верну. Нет, нет, вот этот, жёлтый с красным…
Бледная от ярости Джой молча управляла машиной. Глеб задавал Фриде нейтральные вопросы, просил пояснить, что за деревья встречались им по пути, кто живёт в придорожных особняках, чем особенным кормят гостей в местных ресторанчиках. Фрида успевала отвечать и ему, и отрывисто командовала Джой, объясняя, как лучше проехать на вершину холма.
К маленькому синему домику, почти невидимому в густых зарослях молодых пальм и кактусов, они подъехали через десять минут. Глеб засунул паспорт в нагрудный карман рубахи, рюкзак и сумку бросил на разрисованный диванчик в прихожей.
Хозяйка провела его по комнатам.
– Ключей здесь нет. Окна тоже не закрываются. Отвезите меня в город.
…Первый же знакомый Фриды был готов давать ей показания прямо на ступеньках маленького бара. Бородатый мужчина радостно воскликнул, увидев давнюю подружку в подъезжающей машине, и с готовностью подал ей руку.
– Пока! Завтра обязательно встретимся. Не будьте поспешны в делах, дети мои!
Фрида прощально махнула Глебу и Джой своей звенящей рукой и увлекла спутника внутрь питейного заведения.
– Я еду в агентство. Мне нужно работать. Тебя куда-то подвезти?
Джой пристально смотрела вперёд, на дорогу, мотор работал, но машина ещё стояла на месте.
– Ты права, спать мне совершенно не хочется.
Улочка, где они остановились, немного наклонялась вниз, к заливу. Мимо них проехал маленький городской автобус, протукал по серому асфальту ослик, везя на спине чернокожего мальчишку и большой алюминиевый бидон. Было видно, что центр города совсем недалеко, там виднелись магазинчики, толпилось больше людей, на белых стенах сияла цветная реклама.
– Пока мы одни – расскажи мне ещё что-нибудь про Марисоль.
Капитан Глеб говорил спокойно, по-деловому. Джой покосилась на него.
– …Ну, ты уже знаешь, что её отец занимается здесь ремонтом больших яхт. Его фирма самая большая на Антигуа. Валери́ стал работать с ним, как только приехал на остров, его всегда приглашали выполнять серьёзные ремонтные работы. Марисоль после окончания школы училась в Италии, в академии живописи. Два года, или около этого… Она мне рассказывала, что они много времени провели вместе в Риме, когда Валери́ был там во время перегона яхты в Европу. Думаю, что именно там она и увлеклась им так сильно. Родители об этом ничего пока не знают, иначе был бы большой скандал, твоему другу пришлось бы навсегда покинуть остров. Отец постоянно твердит Марисоль, что она ещё не готова жить самостоятельно…
– У них действительно всё серьёзно или это у девушки такая блажь в голове?
– Очень, очень! Уж я-то знаю! – Не очень заметно для себя Джой повернулась к Глебу и принялась горячо его убеждать.
– Это на первый взгляд Марисоль выглядит как старшеклассница. Она любит Валери́ очень сильно, поверь мне! Она настоящая женщина, сильная, но…, пока ещё очень неопытная…
– Она могла ударить Катю?
– Что-о?! Как ты можешь так думать!
Джой возмущённо взмахнула руками перед лицом Глеба. И осеклась. Таких холодных и безжалостных глаз ей ещё не приходилось видеть никогда.
– Я повторю, если не тебе не очень понятно. Марисоль могла быть в тот день на «Зените» с Валеркой, когда Катя развлекалась на берегу?
– Могла…
– Была возможность у Кати внезапно застать их на яхте вдвоём?
– Да…
– Возможно, что когда на яхте произошёл скандал, Марисоль ударила Катю и та упала в воду? Можешь не отвечать, лучше помолчи и подумай. Ведь и сам Валерка мог внезапно рассердиться и нечаянно стукнуть Катю. Его кулака хватило ей бы мгновенно, тем более что она была тогда сильно пьяной…
– Вот и получается, – Глеб ласково и укоризненно улыбнулся Джой, – что наши ребята могли придумать что угодно. Даже то, что Марисоль сейчас помогает Валере прятаться.
– Ты можешь тихо выяснить, где была Марисоль в ту ночь? Есть ли у неё гарантированное алиби? И ещё, большая просьба.… Никогда не сердись на меня по пустякам, ладно? Я хороший. А ты просто прелесть… Договорились?
Не дожидаясь ответа растерянной спутницы, Глеб хлопнул дверцей джипа.
– Никуда подвозить меня не надо, извини за напрасное беспокойство. Я справлюсь здесь сам.
Воздушный поцелуй в исполнении капитана Глеба Никитина был, как всегда, великолепен.
В Сент-Джонсе заблудиться сложно даже неопытному путешественнику. Немногочисленные узкие улочки пересекались под прямым углом, справа был океан, слева – зелёные горы.
Не чувствовался противный тропический запах маленьких городов – мягкий океанский ветер продувал Сент-Джонс насквозь. Не шумел по-туземному беспорядочно крохотный базар, продавцы многочисленных лавочек и магазинчиков не кричали и не зазывали к себе покупателей. Всем было как-то всё равно. Под навесами кафе и ресторанчиков негромко разговаривали добрые, никуда не спешащие люди; автомобили проезжали неправильные левосторонние перекрёстки без сигналов, плавно притормаживая и так же неспешно продолжая свой путь.
