Питер Мейл - Афера с вином
Пока Софи разговаривала, он еще раз просмотрел записи, сделанные за два последних дня. Во всех шато они задавали один и тот же вопрос о регулярных клиентах, владельцах серьезных погребов, которые требовалось постоянно пополнять. И получали, как правило, один и тот же ответ: звездные шеф-повара Дюкас и Бокюз, прославленные рестораны с собственными погребами вроде «Тайевана» или «Серебряной башни», Елисейский дворец и полдюжины миллиардеров, чьи имена, естественно, не назывались. Иными словами, те самые подозреваемые, что уже имелись у Сэма.
Но только сейчас, когда он перебирал свои заметки, ему пришло в голову, что спрашивать, пожалуй, следовало совсем о другом. Он чуть не стукнул себя по лбу, но тут за столик вернулась Софи и обнаружила, что вид у Сэма довольный, как у пса, который только что нечаянно нашел давно зарытую и потерянную косточку.
— Софи, вы смотрите старые французские детективы?
Она недоуменно взглянула на него.
— Ну, те самые, в которых сыщик вдруг вспоминает, что упустил что-то самое важное?
Софи явно не понимала, что он имеет в виду.
— Помните, как в них изображают момент прозрения? Он бьет себя по лбу и восклицает: «Zut!»[15]
— Zut? — подняла брови Софи. — Что «zut»? Вы здоровы?
— Прошу прощения. Да. Я здоров. Просто только что понял: мы задавали неправильный вопрос. Надо было спрашивать, не кто обычно покупает, а кто пытался купить у них вина из списка и был разочарован, потому что не смог. Понимаете, может, мы имеем дело с каким-нибудь фанатичным коллекционером вроде того парня, который пытался собрать в своем погребе все винтажи «Латура» за сто пятьдесят лет, и этот коллекционер готов заполнить пробелы в своей коллекции любой ценой. Это ведь можно назвать мотивом? — Он с надеждой впился взглядом в нее.
— Да, пожалуй, — медленно кивнула Софи. — И ведь все равно никаких других версий у нас нет. — А кроме того, про себя подумала она, вести расследование гораздо веселее, чем весь день сидеть за столом и разбираться с жалобой какого-нибудь виноградаря, требующего возместить ему убытки, причиненные заморозком. — И что мы теперь будем делать? Опять поедем по шато? По-моему, это надежнее, чем звонить по телефону.
— Опять поедем по шато. Завтра, с утра пораньше.
Софи взглянула на часы, нахмурилась и взяла со стола свою сумку.
— А сейчас мне надо бежать. Я уже опаздываю, а мой адвокат считает гонорар по минутам. Значит, до завтра? Во сколько за вами заехать? В десять?
— А в десять — это «с утра пораньше»?
— Сэм, вы ведь во Франции.
* * *Проснулся Сэм рано. Вечером он долго не мог уснуть, ворочался, заново обдумывал свой план и сомневался, стоит ли отнимать у Софи еще один день ради весьма сомнительных результатов. Но во сне к нему вернулся оптимизм, а утром, когда он открыл глаза, на небе вовсю сияло солнце. Хороший знак. Позавтракать он решил в городе, нашел оживленное кафе на площади у театра, заказал café crème и развернул «Геральд трибьюн».
Одного взгляда на заголовки хватило, чтобы понять: за прошедшие сутки в мире не произошло ничего хорошего. Большие и малые экономические потрясения, лесные пожары в Калифорнии, очередная бессмысленная политическая перебранка в Вашингтоне, постоянно сгущающееся облако загрязнений над Китаем, волнения на Ближнем Востоке, напыщенная демагогия из России, неуверенность и уныние в Европе и непременная порция мрачных прогнозов с Уолл-стрит. Видимо, для разнообразия то тут, то там эта скорбная повесть была разбавлена рекламами часов и сумок, одна другой хвастливее и напористее — своевременное напоминание о том, что, как бы плохи ни были новости, они не способны перебить врожденную страсть человечества к совершению бессмысленных покупок.
Сэм отложил газету и огляделся. Вокруг него другие посетители жизнерадостно ели свои tartines[16] и пили кофе; у них были свежие утренние лица. Эти счастливчики явно не читали газет, а потому не подозревали, что конец света может наступить уже до ланча.
Сэм заказал еще кофе и на бумажке на память записал названия украденных у Рота вин: «Лафит» 1953-го, «Латур» 1961-го, «Петрюс» 1970-го, «д'Икем» 1975-го, «Фижак» 1982-го, «Марго» 1983-го… Ах какой список! В глубине души он был совершенно уверен, что Дэнни Рот не достоин владеть такими сокровищами. Для него они были только разлитым по бутылкам статусом, к тому же статусом довольно сомнительного свойства, поскольку его нельзя было повесить на стенку для всеобщего обозрения. Интересно, если вино так и не отыщется, на что он потратит полученную страховку?
Размышления Сэма прервал звонок мобильного. Это была Софи, сообщившая, что еще нет десяти часов, а она уже в отеле. С утра пораньше, как договаривались. А сам он где? Неужели в Калифорнии так подолгу спят?
Сэм поспешил обратно и застал Софи в вестибюле. Она находилась в отличном настроении, сияла и уже издалека демонстрировала ему свои часы, довольная тем, что явилась раньше его. Этим утром она оделась так, словно собралась ехать верхом: обтягивающие бриджи, заправленные в мягкие кожаные сапоги, твидовый жакет, а на шее — шелковый шарфик с рисунком в виде подков (разумеется, «Гермес»). Вершина утонченного загородного шика. При виде ее Сэм почувствовал что-то похожее на желание радостно заржать. В Лос-Анджелесе подобных образцов элегантности не сыщешь днем с огнем.
— Дивный наряд! — вслух восхитился он. — Жаль только, что вы оставили дома шпоры. Простите, что заставил вас ждать. Ну, как настроение? Боевое?
— Конечно. Très optimiste.[17] Сегодня у нас все получится, вот увидите. — По дороге к машине она взяла его под руку. — Начнем с Лафита?
По дороге от Бордо до Медока Софи рассказала ему о причине своего радужного настроения. Накануне вечером, после того как они с Сэмом расстались, она встретилась со своим адвокатом, и тот сообщил ей, что трехлетняя война с ее бывшим мужем наконец-то закончилась миром и скоро она сможет снова выйти замуж. Мужу достанется яхта на Сен-Барте, которую он сдает в аренду богатым туристам, а ей квартира в Бордо. Возможно, они даже останутся друзьями. А возможно, и не останутся. С ним с самого начала были одни проблемы, вздохнула Софи. Вечно он уплывал куда-то на своей яхте и связывался с неподходящими девушками.
— Хм, — заметил Сэм, — похоже, мы с ним родственные души.
— Тоже любите яхты?
— Нет, предпочитаю девушек. От них у меня никогда не бывает морской болезни.
Выбранная Софи дорога вела по совершенно плоской, ухоженной долине, а в обе стороны от нее до самого горизонта разбегались идеально ровные ряды виноградников. Время от времени то справа, то слева из них вырастали шато: Леовиль-Бартон, Латур, Пишон-Лаланд, Линч-Баж, Понте-Каме. Сэму казалось, что он читает винную карту первоклассного ресторана.
