Анатолий Гуревич - Москва в начале ХХ века. Заметки современника
Специализированные кондитерские магазины в центре города принадлежали иностранцам Сиу, Эйнем и Альберт.[70] Первые две фирмы имели свои большие кондитерские фабрики. Из русских кондитеров наибольшей известностью пользовался Абрикосов, имевший магазин на Тверской, рядом с домом генерал- губернатора.[71] Фирма Сиу не стеснялась одновременно торговать писчебумажными и парфюмерными товарами.
Фабрика Эйнем в Москве (нач. XX в.)
Монополистами в торговле молочными продуктами были две фирмы: Чичкин и Бландов, если не считать несметного количества молочниц, привозивших молоко в бидонах из подмосковных деревень и разносивших его по квартирам.
Чичкин и Бландов продавали молоко в бутылках, снабженных фарфоровыми с резиновым кольцом пробками, запиравшимися проволочным замком остроумной конструкции. Простокваша продавалась в белых фарфоровых стаканчиках, закрытых жестяной крышкой и оклеенных бандеролью с датой изготовления. Кроме того, продавалось разливное молоко, сметана, масло, сыр, вареные колбасы, ветчина — все по ценам, доступным широким слоям населения. На фарфоровых пробках, на крышках стаканчиков было написано название фирм. Продавцы в этих магазинах были в чистых белых одеждах, на запястьях черные лакированные краги.
Имелись красиво оформленные машины для резки ветчины и толстых колбас. До сих пор в Москве можно видеть фасады магазинов, отделанные белой глазурованной плиткой, с окаймлением вывески такими же плитками зеленого цвета — в них находились молочные магазины этих фирм.
Многие продовольственные товары продавались не на вес, а на меру, то есть по объемным меркам, также клейменным Палатой мер и весов, как и гири.[72] Картофель, другие овощи, яблоки и другие продукты, в том числе и зерно, можно было покупать на «меру», «полмеры» или «четверку» (четверть меры), молоко — на «кружку», сахар — «головой», то есть целым куском, имевшим вид головки артснаряда, обернутой в синюю бумагу с обнаженным концом.
Торговля штатской и форменной одеждой, обувью, головными уборами, бельем, текстильными товарами, галантереей, часами, ювелирными изделиями, книгами, произведениями живописи, музыкальными инструментами и нотами, охотничьими принадлежностями, церковной утварью, иконами и т. п. товарами производилась только в специализированных магазинах.
Универсальный магазин «Мюр и Мерилиз» в 1900-х гг.
Универсальных магазинов в Москве было только два: Мюр и Мерилиза (ныне ЦУМ)[73] и Экономического общества гвардейских офицеров (ныне Военторг).[74] Зато магазинов, торговавших товаром одного вида, было множество и выбор товаров был большим, а цены обычно были «с запросом», то есть можно было торговаться, добиваясь скидки. В некоторых магазинах висели над прилавками маленькие вывески с надписью: «Цены без спроса», что означало отказ от скидки.
Кроме указанных универсальных магазинов, в Москве существовали крупные пассажи — Верхние торговые ряды (ГУМ),[75] Лубянский пассаж (на месте магазина «Детский мир»), четыре пассажа на Петровке, один на Тверской (сейчас театр им. Ермоловой). Эти пассажи были по существу универмагами, но каждый находившийся в них магазин принадлежал своему владельцу и имел свою внутреннюю вывеску.
Кузнецкий мост (1900е-1910е гг.)
Наиболее фешенебельные магазины были на Кузнецком мосту, Петровке и в Столешниковом переулке. Подавляющее количество магазинов на этих улицах принадлежало иностранцам — Альшванг, Депре, Вера, Буре, Мозер, Эйнем, Вейс, Аванцио, Дациаро, Каде, Жак, Шанкс (английские товары — предметы туалета, комфорта и роскоши по очень высоким ценам), Фаберже, Швабе, Триака, Жемличка, Леве, Вандра, Виркау и другие. Одиночкой среди них выглядел меховщик Хлебников (там же на углу Петровки).[76]
Продавцов-женщин в магазинах почти не было, кроме кондитерских магазинов, галантереи и женского платья, да универмага Мюр и Мерилиза. Последний принадлежал англичанам под этими фамилиями и там было поставлено все по-заграничному. Женщины за прилавками в прочих магазинах стали появляться только с начала войны в 1914 году и то не сразу.
Интерьер кондитерского магазина А. И. Абрикосова на Кузнецком мосту (нач. ХХ в.)
Подавляющее число продавцов было одето «чисто»: в пиджачные костюмы темных цветов, с крахмальными белыми воротничками, волосы на пробор, прилизанные, за ухом карандаш для выписки чека в кассу. В магазинах попроще — в косоворотке, иногда без пиджаков, в одних жилетах. Некоторые продавцы работали с «шиком», особенно в мануфактурных магазинах (текстильных): лихо подбрасывали кусок материи так, что он разматывался на лету и материал ложился волнами на прилавок. О пререканиях с покупателями не могло быть и речи. Сколько бы ни требовала привередливая покупательница показать кусков, не собираясь ничего купить, все показывалось беспрекословно со словами «чего прикажете-с», «извольте-с», и т. п.
Покупки завертывались в бумагу и обвязывались шпагатом, иногда узкой цветной ленточкой, к которым присоединялась ручка из проволоки с надетой на нее бумажной трубкой, склеенной фирменной этикеткой, либо круглая деревянная палочка с проточкой по середине, вокруг которой завязывался шпагат.
Постоянным или приглянувшимся покупателям в кассе иногда вручался «презент» в виде коробочки леденцов, маленькой шоколадки, карандашика и т. п., стоимостью несколько копеек, часто с наименованием фирмы или магазина. Если покупка оказывалась большого размера или веса, один из приказчиков, чаще мальчик-ученик, а в большом магазине швейцар, бегал за извозчиком для покупателя, получая, конечно, за это на «чай».
Нужно сказать, что никаких «авосек», чемоданчиков, больших сумок, толстых портфелей никто не носил. Простой народ носил покупки в заплечном мешке. Кто побогаче — нанимал извозчика и укладывал покупки за спинку сиденья вверху пролетки. Богатые поручали магазину доставить покупки на дом. Для этой цели были небольшие крытые фургоны, обычно одноконные, с надписью фирмы на боковых стенках. Кухарки и домохозяйки, покупая продукты, пользовались мягкими плетеными сумками, открытыми сверху, с двумя ручками.
Женщины из зажиточных семей, не доверявшие покупок кухарке и сами отбиравшие продовольственные товары в лавках и на рынках, поручали мальчикам, имевшимся в каждой лавке, донести покупки до дому, конечно, не без чаевых.
