Виктор Дихтярев - Вся жизнь - поход
Нужно было время, чтобы понять: конфликты в путешествиях - результат просчетов руководителя при подго-товке к нему, и не надо принимать следствие за причину. Но то, что руководитель обязан защищать коллектив от посягательств на его нравственные законы, для меня уже не было предметом обсуждения.
В школе-интернате
Еще зимой, перед крымской экспедицией, меня усиленно агитировали перейти работать в только открываемые школы-ин-тернаты, суля возможность практически круглосуточного общения с детьми. Это привлекало больше всего, и после Крыма я пришел в школу-интернат No 18, но с первыми своими учени-ками связи не прекратил, продолжая еще год водить их в походы и руководить драматическим кружком.
Меня назначили воспитателем пятого класса, и все свободное от уроков время я проводил с ребятами. В основном это были дети из неблагополучных семей, не слишком обогретые родительским теплом, и потому в первый же день они жались ко мне, незнакомому человеку, тесня друг друга, чтобы подержаться за мою руку. После отбоя я посидел в спальнях девочек и мальчиков, а потом еще долго ходил по коридору, потрясенный той жаждой ласки, которую они хотели получить от меня.
Первое впечатление не всегда самое верное. Оказались среди ребят лодыри и неряхи, хитрюги, врунишки и любители утащить, что плохо лежит. Но был и мастеровой люд, умеющий уже плотничать и слесарить, были любители книг, и те, в ком я видел своих помощников и будущих организаторов наших многочисленных дел. Конечно, жизнь в интернате отличалась от школьной. Уборка помещений утром и перед сном, уроки, прогулка, самоподготовка, свободное время - все это требовалось налаживать и контролировать. Я быстро понял, что одному воспитателю справиться с этим невозможно, и на каждый участок назначил ответственными толковых ребят. Не все у нас получалось сразу, но постепенно в классе привыкли отчитываться за прожитый день, и тем, кто сделал что-то недобросовестно или набедокурил, крепко доставалось на вечерних собраниях от товарищей. Я придумывал различные игры для прогулок, проводил конкурсы и викторины и, конечно же, начал водить пятиклассников в походы с ночевкой.
Помятуя о своих школьных выходах с малышами, я еще в интернате научил ребят ставить палатки и подробно растолковал, что и как нужно делать, когда мы придем на ночной бивак. Были назначены ответственные за сбор хвороста, костровые и дежурные по кухне, командир, замыкающий и ведущие по отдельным участкам маршрута. И хотя я дотошно экзаменовал ребят на предмет знания каждым своего маневра, но все-таки предполагал, что какие-то сбои могут случиться, и готовился к этому.
Уже в электричке я увидел разницу между моими школьными группами и нынешней, интернатской. Да, ребята вели себя шумновато, но криков, визга и толкотни не было. Многие не отлипали от окон - они впервые ехали по железной дороге, и все, что проплывало мимо вагона было интересно им. Хорошо прошли установка лагеря и сбор хвороста для костра. После ужина мы немного попели, подурачились, и никаких серьезных замечаний ни в этом, ни в последующих четырех походах, которые мы провели до наступления холодов, у меня не было.
Безусловно, порядок во многом определялся тем, что я знал уже всех воспитанников по голосам и хорошо представлял, что можно ожидать от каждого. Но не лишним оказались и предварительный инструктаж, и обучение установке палаток.
С каждым походом ребята становились опытней, и командир все чаще распоряжался самостоятельно - ну, чуть-чуть по моей деликатной подсказке. В общем, все бытовые дела в походах выполнялись так, как и должны выполняться в этом возрасте.
Никаких поисковых работ мы не вели, я ставил перед ребятами только познавательные цели: рассказывал, для чего понаставлены на открытых местах высокие вышки - триангуляционные пункты, учил ориентироваться по компасу и местным признакам. Часто мы останавливались и любовались осенним ландшафтом, я читал соответствующие настроению стихи, и мои туристы затихали, зачарованные неброской красотой Подмосковья.
Цели руководителя были, естественно, иными. Надо было приучить ребят без споров выполнять распоряжения ответственных за различные дела, а все недоразумения решать с командиром или у вечернего костра. Пятиклассники согласно кивали, но все улетучивалось из их голов, как только начинали отдаваться приказы.
- Ты почему не слушаешь Мишу? - вмешиваюсь я в уже назревающую стычку.
- А чего он! Я уже два раза ходил за дровами, а он говорит, чтоб еще шел!
- Но он ответственный за сбор топлива, ему лучше знать, сколько дров еще надо принести.
- Так я уже два раза приносил, - тянет свое обиженный турист, - а он только командует, а сам ничего не делает!
- Давай сделаем так: ты сейчас выполняешь приказание, а в следующем походе сам будешь ответственным за дрова. И убедишься, как это трудно командовать другими.
Пацан шмыгает носом и злорадно говорит товарищу:
- Вот я тебя тогда погоняю!
Вопросы взаимного руководства и подчинения с трудом осмысляются двенадцатилетними людьми. Они не могут понять, почему сосед по парте имеет право приказывать и почему они должны подчиняться. Да и приказывающий не всегда прав, а иногда пользуется своей властью с таким размахом, что рискует получить по шее от разозленного одноклассника. И бывает, что не только рискует, но и получает. Мне редко встречались среди двенадцатилетних хорошие организаторы, которых слушаются не из-за боязни, а потому, что они умеют настоять на своем и знают дело лучше других. Вот если бы со мной постоянно ходили в походы ребята года на два старше моих малышей, был бы совсем другой разговор. Со старшими не поспоришь, а поведение их могло бы стать хорошим примером. Но старших у меня не было, и приходилось обходиться без эталонов, на которые можно указать и на которые хотелось равняться.
Из педагогического дневника:
" 24 ноября 1958 г.
Представляю такую картину: с моими пятиклашками идут в поход Женя Радько и еще трое ребят из моего любимого девятого класса. Они руководят всеми участками работ, а у костра рассказывают о своих первых маршрутах. А малыши сидят между ними и слушают. И учатся общению у взрослых людей.
Это и есть передача делового и нравственного опыта от одного поколения другому. При условии, что сам воспитатель уже воспитан."
Но все это были только мечты, да и не замыкалась жизнь в интернате на одном туризме. Пионерские дела, режимные моменты, и главное, учеба - на это уходило все время воспитателей. Каждый воспитатель вел уроки по своим предметам, а у меня еще были спортивные секции, и порой я получал нахлобучку от директора, потому что заигрывался с ребятами в волейбол до отбоя.
