Почему Мангышлак - Алексей Борисович Рачунь
Сегодняшний свой вид Сарай-Бату обрел благодаря декорациям фильма Александра Прошкина «Орда» о драматичном путешествии в Орду святителя Алексия, чью роль блистательно исполнил Максим Суханов. Фильм сняли, а декорации, чего же добру пропадать, под патронажем губернатора Астраханщины были отреставрированы, укреплены, дополнены и превращены в музей степной культуры и быта. Удачный, нечего сказать, пример государственной инициативы. Браво, губернатор!
Всякого посетителя здесь встречают внушительных размеров автостоянка и несколько кафе. За ними площадка, где представлен быт кочевых народов – юрты, повозки, нехитрый скарб. Есть выставка нарядов, украшений, утвари. В принципе, все как везде, но расположение экспозиции на воздухе, среди привольных трав, детали антуража в виде костей и черепов животных делают посещение экспозиции значительно менее скучным, нежели обыкновенно ожидаешь от подобных мест. Главное, впрочем, впереди.
На невысоком холме, возле зеленеющей Ахтубы, высится сам Сарай-Бату. Здесь выстроены минареты, крепостные стены, фасады дворцов, присутственных зданий и площадь с колодцем. Всего три узкие улочки.
Декорации сделаны весьма искусно и, что самое главное, из аутентичных материалов, то есть дерьма и палок. Ну натурально, а из чего еще было строить в этих местах в средние века? Камыш в дельте Волги растет в изобилии – вот тебе палки. Скотоводческий уклад жизни в таком же изобилии способен обеспечить навозом – вот тебе дерьмо. Камыш связывали в снопы, снопы обмазывали смесью навоза и глины, которой здесь тоже навалом, – получались своеобразные блоки, из которых и воздвигались стены. Фасад затем штукатурился, и выглядело все это по тем временам вполне достойно. Входы и окна, а порой и целые фасады декорировались глазурью по керамической плитке, и дерьмопалочная столица озарялась ослепительным светом.
Сейчас, спустя столетия, много где подход совсем не изменился. Но тогда это было оправданно. И дешево, и быстро, и не жалко в случае, если место требуется покинуть. Знать, понятное дело, предпочитала кирпич, но много ли ее было, знати?
А средневековый Сарай-Бату, по мнению некоторых исследователей, простирался вдоль реки на полтора десятка километров – здесь были загоны для скота и рабов, кварталы воинов, ремесленников, торжища и склады, караван-сараи и дома терпимости, купеческие подворья и солдатские казармы, улицы и площади, где факиры облизывали своими огненными языками низкую брюшину неба, а пифии и чревовещатели пророчили беду.
Здесь были и всевозможные торжища, и эшафоты, жертвенники и святилища, буддийские, исламские, хазарские, несторианские и православные храмы. Да-да, православные. Русская церковь при посредничестве Александра Невского открыла здесь Сарайскую епархию с собственным епископом, и епархия эта окормляла огромную территорию и, как могла, облегчала участь многих русских людей, оказавшихся здесь вольно или невольно, на положении пленников или рабов. А вокруг города, сколько хватало глаз, вращалось вечное живое колесо из юрт, кибиток, стойбищ, стад, табунов.
Декорации лишь в малой части отражают тот сложный и огромный мир, ту цивилизацию, то неутомимое человеческое копошение, что производилось на этих берегах без малого восемьсот лет назад, но и они, при совершенно правильном подходе, будучи превращены в музей, сообщают многое. Это не только познавательно и интересно, но еще и очень красиво. Вымазанный красной глиной средневековый город на фоне безумно фиолетового, как с картин психа, неба – это, при всей иронии, эффектный фон для селфи.
Пространство вокруг Сарай-Бату тоже постепенно осваивается – проводятся выставки песчаных скульптур, реконструкторские мероприятия, этнические фестивали. Ну и в добрый час.
Явление аромата
В Астрахань мы заехали уже под вечер, успев по пути забронировать на airbnb жилье. Заранее этого делать мы предусмотрительно не стали, ибо сервисы, подобные airbnb, требуют предоплаты, а в пути может случиться всякое. Здесь дорога шла, пересекая протоки-ерики и проскакивая по навершиям Бэровых бугров.
Это была уже дельта Волги, но пока еще та ее часть, что не разрастается развесистой, перевернутой с севера на юг кроной гигантского дерева на целую страну. Вскоре показалась и Астрахань. Оксана нас вела по зеленым улочкам древнего города, и мы в очередной раз расслабились, описав по прихоти вздорной нашей навигаторши вокруг жилья две солидные петли.
Остаток дня мы посвятили недалеким прогулкам в местный общепит и пополнению дорожных наших припасов в местном магазине.
Возвращаясь уже потемну из магазина домой, нагруженные покупками, мы в первый раз уловили этот ни с чем не сличимый воздух – воздух южного приморского города. Он был теплый, теплый до зефирной, кремовой нежности, что даже порывами ветра оглаживало тебя, как теплая банная пена. И в этой теплоте была еще характерная морская нотка, будто море, находясь пока еще в отдалении, но уже в досягаемости, накатывало на тебя не мягкой волной, а одним лишь своим предощущением.
И становилось так беззаботно и хорошо, как бывает только северному человеку на юге.
Всего за день 350 км. Итого 2650 км.
День 5
Явление неявленного
Утром следующего дня мы пребывали в растерянности. По плану мы должны были направиться в дельту Волги – смотреть пеликанов, фламинго и журавлей. Волжская дельта – крупнейшая в Европе, она представляет собой сотни проток, рукавов, заводей, в топографии которых разбирается даже не всякий местный. Учитывая равнинный характер местности, заросли камыша и кустов, человеку со стороны не представляется возможным сколько-нибудь осмысленное самостоятельное путешествие по ее лабиринтам.
Мы ехали по дельте Волги и вчера, ибо она начинается много севернее Астрахани, но понять, что ты в дельте, можно было лишь по мелькавшим табличкам – ерик такой, ерик сякой. Ериком здесь, в низовьях Волги, да и во многих других южных местностях, например в низовьях Урала, именуют протоку, рукав основного русла.
В дельте Волги их неисчислимое количество, и чем ближе к Каспию, тем больше. По мере приближения к морю пойма Волги и Ахтубы начинается члениться, появляются крупные рукава-ответвления, некоторые из них, такие как Бузан, судоходны до самого моря, другие проходимы лишь на легком плоскодонном транспорте, например надувной лодке.
Течение несет к морю огромнейшее количество разнообразного материала, одного песка в день Волга наносит такое количество, что для его перевозки по суше понадобилось бы три тысячи самосвалов. В дельте вся эта катастрофическая масса наносного материала встречает препятствия в виде островов, растительности, течение его разносит там и сям, в результате чего ландшафт
