Елена Сантьяго - Летящая по волнам
Он нерешительно вошел в дом. На террасе горел свет. У лампы сидела Анна и читала письмо. Ее лицо казалось безмятежным и даже почти счастливым. Услышав шаги Уильяма, его сестра опустила письмо. Теперь она выглядела очень озабоченной.
– Вилли! Где ты так долго пропадал?
Уильям нахмурился. Когда сестра его так называла, ему казалось, что ему недавно исполнилось пять лет. После смерти леди Гарриет она часто использовала это детское ласковое имя, особенно если брат делал что-то совершенно неподобающее. Наверное, было в нем что-то такое, из-за чего женщины так и норовили опекать его.
– Я ездил в Бриджтаун, – ответил Уильям. – Наблюдал за тем, как уводили этого прожженного негодяя. Жаль только, что Дункан и Лиззи не могли этого видеть собственными глазами. Но я им все подробно опишу в письме.
Он присел в кресло-качалку.
– Новая почта? – спросил Уильям, с наигранным равнодушием указывая на письмо, которое его сестра положила на стол.
Анна лишь кивнула в ответ.
– Уильям, Селия ушла.
– Что?! – Он вскочил и чуть не перевернул стул. – Что ты имеешь в виду?
– Собрала свои вещи и ушла.
– Куда? – Мужчина растерянно смотрел на сестру. – Что она сказала?
– Ей и не нужно было много говорить. Ее заплаканное лицо говорило само за себя. Сказала только, что хочет уйти. О причинах Селия умолчала, хоть я и настаивала, чтобы она обо всем мне рассказала. Я заклинала ее хотя бы дождаться твоего возвращения и побеседовать с тобой, а не принимать скоропалительных решений. За что она накричала на меня. Селия заявила, что больше никогда не захочет с тобой разговаривать и будет только рада, если ты свалишься с лошади и разобьешься насмерть. Потом она перекинула узелок с вещами через плечо и бросилась прочь. Я не представляю, куда она могла направиться, она не захотела говорить мне об этом.
– Ты должна была ее остановить!
– Я попыталась… Но Селия свободная женщина и может идти куда пожелает.
Лицо Анны сделалось серьезным.
– Уильям, как ты только мог? Именно с ней! После всего, что ей пришлось пережить за последний год! Селия – это же член нашей семьи! Она же выросла с нами, она всегда была для нас словно младшая сестра.
Уильям рвал на себе волосы. Он отчаянно ударил кулаком по столу, отчего лампа замигала.
– А ты не думаешь, что я целый день беспрестанно упрекаю себя за это? Анна, я бы встал перед ней на колени, если бы это могло все исправить!
Уильям заходил из угла в угол по веранде. Он оббежал бы весь дом, если бы Анна повелительным жестом не попросила брата уняться. Уильям остановился возле стола.
– Прекрати беготню! – рассерженно воскликнула его сестра. – От этого лучше не станет. Лучше расскажи мне, что случилось. Как это вообще произошло?
– Она была так… Я не мог поступить по-другому. Она что-то сказала…
Он расстроенно покрутил головой. Никакие слова Селии не оправдывали его поступка. Но Анна заинтересованно взглянула на брата:
– А что конкретно она тебе сказала?
Он нерешительно повторил сказанное Селией. Дословно, потому что не мог забыть ни одного ее слова. Анна задумчиво наморщила лоб.
– И что случилось потом? – поинтересовалась она.
Уильям почувствовал, что краснеет.
– Это слишком… личное, чтобы об этом говорить, – запинаясь, произнес он.
К его удивлению, сестра лишь слегка улыбнулась.
– Об этом можешь не рассказывать, у меня самой есть кое-какие представления на этот счет. Меня интересует, что было потом. В общем, после того как вы… Ну, ты и сам знаешь. Что ты сделал потом?
– Само собой разумеется, я сразу же перед ней извинился. Несколько раз. Я заверил Селию, что мне очень жаль и что я нахожу случившееся просто отвратительным. Анна, я чуть не плакал от стыда, я был в ужасе от себя самого!
– Ах, понимаю, – кивнула Анна.
– Что ты понимаешь? – растерянно спросил брат.
– Что ты идиот.
– Это я и сам знаю, – горько усмехнулся Уильям.
– Нет, я говорю не о том, что ты сегодня с ней сделал. – Анна снисходительно покачала головой. – Господи, ты ведь просто мужчина, Вилли! И пусть ты все время пытаешься геройствовать, оставаясь для женщин рыцарем на белом коне…
Она весело рассмеялась.
– С тех пор как ты выезжаешь верхом на Жемчужине, действительно так и есть.
– Прекрати! – рассердился Уильям. – К чему ты вообще клонишь?
– К тому, что ты слепой. Ты не замечаешь очевидного. Селия ушла не потому, что рассердилась на тебя за… хм… попытку сближения. А потому, что ты извинился за это и выставил этот случай как нечто грязное и отвратительное. Словно ты сделал это из низких побуждений и с гнусными намерениями.
– Но это же…
– Уильям, ты взял ее силой?
Раскрасневшись, он помотал головой.
– Селия пыталась отбиваться? Протестовала?
– Нет, – тихо ответил он.
– Уильям… – Голос Анны звучал мягко. – Селия хотела этого, так же как и ты. И ее очень обидело то, что после случившегося ты выразил сожаление.
Покачав головой, она добавила:
– Господи, как я сама не заметила этих признаков? А ведь они были. Их было полным-полно. И даже раньше… Я, конечно, была не в себе после смерти матери и могла не обращать внимания на такие вещи, а потом уехала на несколько месяцев. Но последние шесть недель…
Анна снова покачала головой.
– Думаю, я оказалась такой же слепой, как и ты.
– Анна, не могла бы ты наконец перестать говорить загадками и сообщить, что ты думаешь по этому поводу, черт побери?
– Ну конечно. – Сестра тихо рассмеялась. – Селия любит тебя, Уильям. И думаю, что так было всегда.
– С чего ты это взяла?
– Просто знаю. И я даже знаю больше…
Она на секунду замолчала, чтобы придать больше значения последующей фразе:
– Ты тоже ее любишь.
– Что за ерунда! – возмутился Уильям. – Ты же сама только что говорила, что Селия нам словно младшая сестра.
– Для меня, – поправила его Анна. – А для тебя уже давно нет. Ты должен сам себе в этом признаться, Вилли.
– Прости меня. Я сейчас же отправлюсь ее искать.
И Уильям развернулся, чтобы бежать к конюшне.
Таверна «Шез-Клер», как всегда, была переполнена. Воздух там был таким затхлым от дыма и паров спиртного, хоть ножом режь. Здесь разило табаком, пóтом и ромом. В углу наяривала скрипка, и несколько посетителей танцевали с девочками Клер под бодрую, оглушительно громкую музыку.
Уильям быстро оглядел комнату и с разочарованием обнаружил, что Селии здесь нет. Он тут же хотел выйти из зала, как вдруг здоровенный француз окликнул его. Если Уильям не ошибался, его звали Жак – гигант с изуродованным шрамами лицом, который не отходил от Клер ни на шаг, когда та отправлялась в дорогу. Мужчина продирался сквозь толпу, распихивая в стороны всех без разбора, кто оказывался у него на пути.
