Свет в океане (СИ) - "-Edelweiss-"

На лице Гермионы расцвела улыбка.

— Я показала свои наработки Кингсли, а он своему заместителю и выборочно главам отделов из совета. По словам Кингсли, у моего проекта хорошие шансы. Я представлю проект на весеннем собрании, и, если всё получится, Министерство издаст указ, которым обяжет эльфовладельцев предоставить своим домовикам право выбора: остаться собственностью или обрести свободу через бюро. Дальше дело за самими эльфами. В накладе останутся только те семьи волшебников, которые дурно обращались со своими домовиками! Это то, о чём я мечтала, Регулус! Это право выбора, это гарантия! Знаешь, Монтроуз предлагает меня повысить. Откровенно говоря, сейчас в отделах много магглорождённых и полукровок, которые готовы меня поддержать, так что препятствий не будет. Я не намерена останавливаться…

Регулус с лёгким сердцем улыбнулся. Гермиону Грейнджер ждала завидная карьера — он в ней не сомневался. Долиш был прав: она восходящая звёздочка. Со временем Гермиона Грейнджер научится лавировать между министерскими айсбергами, скрытыми в тёмных кулуарах, и перевернёт мир.

— Вот! Опять где-то витаешь, — она забавно надулась. — Ты меня слышишь?

— Я слышу, что ты говоришь, но не слушаю. Голова другим забита…

Она осмотрела груды книг на каждой горизонтальной поверхности в комнате.

— Ты ищешь в них что-то конкретное?

Регулус запнулся. Гермиона закатила глаза.

— Это очевидно, — она обвела рукой пространство вокруг. — Если в тебе не проснулся библиофил-зануда, расставляющий книжки по размеру и цвету обложки.

— Да, я кое-что ищу, — сознался Регулус, сев и сдвинув башню из восьми томов за авторством какого-то колдуна шестнадцатого века. — Мне нужно заклинание, способное провести человека через защитный барьер дома.

— Дом заколдован изнутри или снаружи?

— Изнутри.

— Скрытое проникновение?

— Вроде того.

— Звучит противозаконно, — Гермиона стянула с плеч пиджак Поттера, решив задержаться здесь подольше.

Регулус не возражал. Он соединил ладони перед носом, как частенько делали детективы в старых французских фильмах, и озорно улыбнулся.

— Но притягательно, правда?

Внезапно она склонилась над ним, опершись о подлокотники кресла и приблизив лицо почти вплотную к его лицу.

— Правда, — эхом повторила Гермиона.

Он не отрывал от неё глаз. Больше всего на свете ему хотелось притянуть её ближе, но Гермиона резко выпрямилась и отошла. Концы синих лент, завязанных в узел на талии, затрепетали за её спиной, когда она развернулась, чтобы придвинуть второе кресло к столу. Похоже, её визит затягивался. И кажется, Регулус имел слабость к лентам на девичьих платьях, будто те — подарочные упаковки, которые надо немедленно сорвать. Он прижал ладони к подлокотникам.

— Есть намётки? — любезно спросила Гермиона.

— Пока лишь дневник Бельвины Блэк, но чутьё подсказывает, что я на верном пути, — Регулус кивнул на тетрадь в твёрдой обложке. — Можешь присоединиться, если заинтересовалась.

Она неопределённо пожала плечами, снова оказавшись рядом. Блэк встал, чтобы она не нависала над ним.

— Почему бы и нет. Монтроуз освободил меня до конца недели. Мне всё равно нечем заняться, а тебе явно без меня не справиться.

— Вот как? Я хоть раз давал повод в себе усомниться? У меня отменная интуиция.

— Иногда нужно подключать интеллект.

Регулус усмехнулся и вскинул руку с дневником, когда Гермиона потянулась за ним. Она заскрежетала зубами и нахмурилась.

— Здесь могут содержаться семейный тайны. Возьми другую книгу.

— Мне подписать пакт о неразглашении? Чего ещё я не знаю о Блэках? У вас в подвале зарыт клад, на котором дрыхнет огнедышащий дракон? — она попробовала дотянуться до тетради, но Регулус поднял ту выше. — Я сейчас возьму и передумаю тебе помогать! — воскликнула Гермиона, предприняв ещё одну безуспешную попытку добраться до цели.

— Вряд ли.

— Почему это?

— Ты уже не отступишь из принципа, — рассмеялся Регулус.

Она возвела очи горе.

— Будешь часто закатывать глаза, и они останутся в таком положении.

— Будешь давать причины закатывать глаза и сам не заметишь, когда превратишься в клубкопуха. Тебя будут искать по всему дому, но твой тщедушный писк в суматохе никто не услышит.

— Я возьму в привычку заползать к тебе на подушку и мешать спать, насвистывая на ухо, — сказал Регулус, пресекая ещё одно поползновение в сторону дневника Бельвины.

Гермиона сдула со лба выбившуюся прядь волос.

— Тогда я просто тебя прихлопну.

— С косыми глазами будет довольно проблематично попасть по маленькой цели.

— Тогда оставлю это Живоглоту.

— Усы будет охотиться на меня, пока я охочусь за тобой? Договорились.

Она дёрнулась, решившись на внезапную атаку за право обладания тетрадью, но Регулус вовремя отвёл руку, оставив Гермиону раздосадованной. Она застонала из-за неудавшегося манёвра. Мерлин! Он подумал, что лучше бы ей прекратить провокационные шумы в такой близости к нему. Они заигрались.

— Как насчёт пари? — огорошила его Грейнджер.

— Пари?

— Дополнительный стимул для поиска.

— Все гриффиндорцы любят состязаться?

Гермиона заправила волосы за ухо и кивнула, а в следующий миг прильнула к его груди, встав на цыпочки. Регулус окаменел. Её пальцы сомкнулись на корешке тетради.

— Ты прав, — она выдохнула ему в губы. — Я хочу бороться. Я решилась. Какие условия тебя устроят? У меня есть предложения, но я не прочь выслушать твои.

Она играла грязно. Он был не готов. Как назло, в голове не осталось ни единой приличной мысли, вообще никакой. Голова совершенно отказывалась соображать. Он был под гипнозом, не иначе. Регулус волевым решением собрал воедино осколки оставшейся морали, чтобы промямлить хоть что-то…

— Скажешь, когда наберёшься смелости, — дерзко произнесла Гермиона, вытянув из его руки дневник и отстранившись.

Блэк почувствовал тяжесть в груди.

Что происходит, ради всего святого? Неужели она не знала, какой эффект оказывала на него? Или знала и умышленно осуществляла все эти возмутительные действия?

Гермиона сделала копию дневника и передала оригинал Регулусу. Он вернулся на место и бегло пробежал взглядом по странице.

Гермиона сидела напротив, также склонившись над записями Бельвины. Её силуэт тонул в бассейне солнечного света, но редкие крапинки на щеках и носу — едва заметные веснушки — с наступлением весны стали ярче. Запах цветочных духов кружил голову. Вспомнился вечер за бумагами в Хогвартсе, тишина Выручай-комнаты и занесённое снегом озеро, которое он сотворил для Гермионы, чтобы её подбодрить. Тогда Регулус не терялся в её присутствии, но сейчас не мог сосредоточиться ни на одной строчке. Зачем она здесь? Зачем толкала его в пропасть? Зачем давала надежду на то, что у героини войны и Пожирателя смерти может быть общее будущее? Зачем пришла мириться, когда всё так «удачно» сложилось? Зачем разрушала его будущее с другой юной девушкой? Зачем проверяла его честь на прочность? Регулус отложил дневник и взял в руки первую попавшуюся книгу. Одну, вторую, третью… Он начал непроизвольно выстраивать баррикаду из просмотренных книг, чтобы не прикоснуться к Гермионе при неосторожном движении, чтобы отгородиться от изучающего взгляда, который она украдкой бросала на него.

— Магические барьеры не действуют на животных, верно? — спросила Гермиона из-за воздвигнутой им баррикады. — Почему? Даже чары Фиделиуса перед ними бессильны. Совы всё равно найдут дорогу в сокрытый дом.

— Руквуд считал, что механизм работы многих магических барьеров построен на человеческом восприятии реальности, — сказал Регулус, потерев глаза. Он угрюмо посмотрел в сторону остывшего кофе. Подогревать его магией — кощунство. Одно дело, если бы это был напиток из забегаловки, а не свежесваренный кофе из зёрен. — Осознание наличия барьера делает его ещё сильнее. Это своего рода тульпа. Волшебный купол наделён верой его создателя, искрой жизни. Чтобы прорвать его, нужно обладать завидной магической силой и непревзойдённой верой в себя и свои действия, поэтому Фиделиус считается эффективнее видимых магических барьеров.