Дракоморте - Ирина Вадимовна Лазаренко
— Куплю перья, куплю перья! Маховые, пуховые, самовыпавшие, нестриженые!
Бой-жрица Рохильда смотрит на стригуху с тоскливой злобой в глазах — словно стригуха заняла место, отведённое Рохильде.
Мимо стригухи носились туда-сюда дозорные волокуши — кто в загон, кто из загона. Некоторые дозорные выходили разминаться, почему-то непременно наружу, делая вид, будто не видят обращённых на них взглядов отовсюду. Принимали картинные позы, так и эдак изгибались тонюсенькими телами, складывали-раскладывали крылья, смеялись чему-то. Делали высокие махи ногами, придерживаясь за забор, стоя складывались пополам, упираясь лицом в собственные колени и обнимая их руками. Балансировали, стоя на цыпочках с закрытыми глазами, обхватив себя руками за плечи и удерживая равновесие одними лишь движениями крыльев. Делали скучающие лица, притворяясь, будто всё это проделывают без труда и не замечают, как жадно, восхищённо, грустно, завистливо смотрят на них жрецы, приезжие и другие волокуши. Особенно другие волокуши. Те, кто уродился с чуточку более слабыми или мелкими крыльями и не может летать так высоко и долго, как требуется от дозорных. Взрослые волокуши, чьи кости окрепли и перестали легко ломаться — но стали тяжёлыми, сделали тело готовым к продолжению рода — но отняли у него возможность подниматься в небо. Переболевшие детской болезнью кишковой трясучкой, из-за которой нарушается развитие маховых перьев…
Большая честь — быть дозорными. Большая редкость.
Дозорный загон привлекал к себе очень много внимания — и волокуши явно хотели, чтобы жрецы всегда оставались на виду, потому и велели им установить свои шатры неподалёку. Нередко можно было видеть, как несколько эльфов и людей или группка волокуш возбуждённо перешёптываются, хмурят брови, притопывают ногами, сбившись в тесную стайку и поглядывая в сторону храмовых шатров. Но старшие жрецы упорно продолжали петь гимны, а Юльдра настырно навязывал своё общество Матушке Пьяни, старшей волокуше, при всяком удобном и неудобном случае. Старший жрец Лестел неустанно повторял сомневающимся жрецам, почему это вовсе не страшно — забраться в дебри магического леса и мозолить глаза местным жителям, которые совсем не рады тебя видеть. Путь Храма Солнца никогда не бывал особенно прост, говорил Лестел, и это правильно, ведь чем трудней задача — тем ценней победа. Много ли доблести в том, чтобы просто прийти и взять желаемое? Попадают ли в легенды подобные истории? Разве хоть в одной истории про воина-мудреца говорится о том, что ему легко далось задуманное?
Старший жрец Язатон использовал это напряжённое время, чтобы дать наставления немногочисленным жречатам и детворе, которая добралась с Храмом до земель волокуш, не рассосалась со стариками и беременными жрицами по людским и котульским посёлкам. Собрав вокруг себя детей, Язатон успокаивающе вещал:
— Воин-мудрец говорил так: каждый из нас смотрит на мир через собственное выгнутое стекло, и стекло это преломляет действительность. Чем кривее стекло — тем сильней искажается действительность в глазах смотрящего. Но никто по доброй воле не смотрит на мир через чужое стекло, никто не примеряет на себя чужие важности просто так, из вежливости. Только терпеньем и мудростью, только многими примерами и спокойным достоинством возможно донести до других свой взгляд на мир. Возможно показать другим, как ограниченно скудоумен их взгляд сегодня…
Дети мало что понимали из мудрёных речей Язатона, но он был большой, уверенный и спокойный, и рядом с ним тоже делалось немного спокойнее. Хотя бы ненадолго.
…К храмовым шатрам тянулись змеи, которых в обычное время было почти невозможно встретить в Старом Лесу. Разве что одинокий грибник в мягких башмаках, медленно и бесшумно ступающий по мягкой лесной подстилке, мог наткнуться на змею — в другом случае ползучие гады издалека улавливали приближение двуногих и спешили убраться с дороги.
***
Волокушинский рынок у южной Большучей Тропы — просторный и бойкий. Вместо столов торговцы используют пни, отполированные годами бесчисленных касаний, и поваленные брёвна — старые, позеленевшие, частью вросшие в землю и закреплённые на своём месте наростами сочного мха. Никакой охраны нет — так кажется на первый взгляд. Второй взгляд улавливает движение в небе — над поляной то и дело пролетает кто-нибудь из дозорных. Третий взгляд улавливает непрестанное движение в густой траве. Голова разумно советует не присматриваться к тому, что патрулирует рынок в траве.
Не смотри туда, путник. Смотри-ка лучше на торговые пни, смотри на торговые брёвна и на лица торговцев — улыбчивые и загорелые, румяные от солнца и дублёные нездешними сухими ветрами. Лица местных людей и пришлых, и не всегда возможно понять, где кто, если только не присматриваться к товару. Даже по одежде не всегда различишь старолесских людей и приезжих: любой может носить и льняные рубашки, и жилетки из шкурок местного зверья, и шляпы разной степени нарядности и практичности.
Местные торгуют настоем спиртянки в небольших пробковых фляжках, оберегами и мазями против пиявок, клещей, летуче-ползучих кусак, недоброго взгляда, зловонного ветра, болотных спор. Продают аккуратные шляпы с подвязанными к полям кусочками дерева или с плетёной из травы сеткой, закрывающей голову до плеч, — для путников, которые направляются в болотистые части Старого Леса. Торгуют сушёными насекомыми и грибами-прыгунами, удобной мягкой обувью, бурдюками для воды.
Приезжие люди продают изделия из металла, стеклянные колбочки, маленькие зеркальца, лекарственные настои из растений, которых не знают жители старолесья, и острые специи, и вяленое мясо из разных человеческих земель. Смотри на них, путник. Слушай их голоса, приветливые и участливые, скучающие и брюзгливые. Следи за весами, на которые торговцы бросают кусочки металла, янтарные слёзки, мешочки соли и другие предметы, которые заменяют деньги жителям Старого Леса.
По рынку ходят старолесцы-покупатели и несколько приезжих, в том числе Йеруш Найло.
Жрецы Храма Солнца не заходят на волокушинский рынок и даже не подходят к нему, и тем заметнее три молодых жреца в голубых мантиях, которые сейчас остановились у самого северного края рыночной поляны. Они беседуют друг с другом, делая вид, что это такое обычное дело — гуляя, дойти до места, куда тебе не требуется. Они делают вид, что поглощены разговором и совсем-совсем не интересуются происходящим на рынке. Но каждый из этих троих постоянно бросает на поляну цепкие взгляды. Жрецы следят за кем-то или высматривают кого-то, или чего-то ожидают.
Бойко расхватывают свой товар торговцы-волокуши. Они продают защитные амулеты в огромном множестве: от уховёрток, от саррахи, от удара молнии, от неудачной охоты и обмеления вод. Предлагают сушёные грибы-волнушки, нанизанные на нитки из жил плотоядного дерева, вяленые сливы и сырые орешки, в
