Улиткин Дол - Елена Трещинская
– Всё бы ничего, но она, кажется, синяя, – тихо проговорил Антон.
Действительно, кожа незнакомца – или незнакомки? – светилась голубоватым светом, как и мантия и весь цилиндр. Зазвучал его голос:
– Я – Руна Кано. Добро пожаловать.
– Он говорит у меня в голове, – сказала шёпотом Эльвира. – А вы слышите?
– Да, тоже в голове, – ответила ей Джамиля. – Только это не он, а она.
Кано обернулась в этот момент и улыбнулась очень по-земному.
Саламандра Боска заливалась весёлым треском и кругами носилась по пещере, задевая какие-то кристаллы на колоннах и стенах, и они начинали светиться разными немыслимыми оттенками и… звучать.
– Гора Гостевая приветствует вас, – сообщила Руна Кано сквозь музыку зазвучавших кристаллов. – Я прошу вас идти за мной.
Перед группой ребят осветилась широкая дорога из светящихся изнутри отшлифованных камней-кристаллов беловатого цвета и все пошли. Кано двигалась, не покидая цилиндра, словно плыла над полом.
Занятие Кано предложила провести на большом светящемся диске. Ребята разместились на мягких парящих шарах-креслах, которые, словно живые курсировали над диском в каком-то танце. Яша заметил, что как только кто-то задавал вопрос, его шар мягко выносило вперёд. Маха же заметила, что когда она думает о Яше или он о ней, их шары направляются друг к другу. Это рассмешило её особенно сильно, когда и Яша это понял.
– Я есть Руна Огня, как очищающей силы, – сказала Кано. – Но пусть вас не пугает, что я родом с другой звёздной системы. Я – с Сириуса, где есть два солнца, а потому у меня два сердца – очень приятное ощущение. Ещё будет много информации, приготовьтесь.
Она подняла руку и с потолка, если он был, на диск опустился золотисто-абрикосовый свет. Яше показалось, что он может запросто ходить и бегать по Доске без костыля, – такая сила наполнила каждого на диске.
– Это то, что у вас на земле сопровождают словами «приятного аппетита», – сказала Кано.
– Спасибо, – блаженно откликнулся Антон.
– Вкусно! Сладко! Обалденно – я сыт! – слышались негромкие возгласы Юных.
– Здесь бывают представители разных звёздных цивилизаций, – продолжила Кано. – Родственных вам и дружественных. Это Плеяды, Арктур, Хаторы с Венеры… Эта девочка, посмотрите, она очень рада.
Все обернулись на Джамилю, именно на неё указала Кано. По земным понятиям Джамиля была в обмороке, и Оля на соседнем шарике вращалась вокруг неё с расширенными глазами.
– Не надо беспокоиться, она возвращается, – Сказала спокойно Руна Кано, а шарик под Джамилёй стал мигать радужными оттенками.
– Аллах, – произнесла Джамиля, спустя минуту тишины. – Я опять здесь с вами?..
– Объяснись, пери, – Антон подъехал на шарике поближе. Глеб сделал то же, но молча. – Ты минут пять отдыхала в обмороке.
– Пять минут?! – Джамиля оглядывала друзей. – Но я успела прожить где-то лет тысячу, наверное….
– Она побывала у себя дома на Венере, – сказала Кано. – Слушайте урок: каждый есть существо многомерное и живёт в разных измерениях сознания, пространства и времени. В каждом измерении сознания у вас есть соответствующее средство передвижения и коммуникации – тело. Всё есть Одно.
– У меня там семья, дети… – Тут она испуганно посмотрела на Глеба и вдруг указала на него пальцем. – Ты же мой… муж там и у нас семеро детей…
Все замерли, а Глеб смотрел, не моргая, на Джамилю, – так сова вглядывается в темноту ночи.
– Можно сейчас молчать, не говорить, это всё пройдёт и забудется здесь. Действует сила очищающего огня, – сказала Кано. – Просто надо помолчать и отдохнуть.
Раса подплыла на шаре к Джамиле и обняла её. Глеб и не сводил с Джамили глаз. Кано продолжала.
– Уроки моей Руны – знакомство с другими цивилизациями, но вы… многие… там есть… сейчас. Это не должно вас удивлять, постепенно вы привыкнете. У многих и на Доске другие тела, работа, семьи, квартиры и дома в разных странах.
– А причём тут очищающий огонь? – вдруг спросил Петя.
Никто не ожидал от новой учительницы улыбки: это было радужное сияние, выходившее за пределы прозрачного цилиндра, в котором она находилась.
– Всё то же. Новая информация имеет такую функцию. Очищение от стереотипов сознания Доски. Каждая Руна это делает по-своему.
Наутро в Пещорах произошло очередное безумное чаепитие. Когда оно завершилось, Яша про себя почему-то назвал происшедшее «периметром гипотенузы».
Мама Марина ещё спала, а остальные уже сидели за столом. Яша намазывал варенье на пятый ломоть хлеба для Саввы, Савва под столом чем-то потчевал Ежевику, Готик сосредоточенно пил какао, Барсук активно поглощал пирог под радостным взором Клавдии Михайловны, а Лапка ложечкой вынимала божью коровку из молока в своей чашке. Царил мир, пока к столу не подошла заспанная мама Марина.
В этот момент Готик спросил Савву:
– «Там лес и дол видений полон»… Тридцать три богатыря – хранители моря. А тридцать три кита – кто такие?
Вместо Саввы сразу, как всегда нервно, вставилась мама Марина:
– Разве не три кита?
– Богатырей же морских тридцать три, вот и их китов тоже, – ответил себе и Марине Готик. – Они же их кони.
– Возьми пышечки, вот молоко, чай. Хочешь, вот какао, – отвлекла Марину Клавдия Михайловна. – Посиди, подыши. Кругом такая гармония.
«Ей не следовало сейчас об этом» – подумал Яша и угадал.
– Гармония? – Марина посмотрела почему-то на Лапку. – Не заметила и никогда не замечала ничего такого в этой стране.
– В каждой стране – своя гармония, – сказала Лапка, наслаждаясь молоком.
– Гармония, как я полагаю, – дала немного менторского тона бабушка, – это баланс, равновесие. Согласишься? Это логично. В Природе баланс – это основной закон, фундамент. Он был и до человечества. А вокруг нас – и есть Природа.
Марина отпила чаю, но не успела раскрыть рта.
– Поэтому, когда хотят только брать – это нарушение баланса, то есть окружающего всех вокруг Закона жизни, – Лапка подвинула к Марине тарелку с бутербродами. – А вот кушать надо. Ешьте с маслом и вареньем, пока дети не взяли.
Барсук рассмеялся.
– Бери спокойно, закон баланса за столом не действует!
– Спасибо, я поняла, – Марина взяла кусочек сыра, – я не ем хлеб.
– Вчера я познакомилась с приятной женщиной, – обновила тему Лапка. – Она живёт на той улице с маленькой дочкой. Её зовут Софья.
– А дочку Раечкой, – добавил Готик. – Ей уже восемь лет. Я подарил ей несколько фантиков от конфет и свой рисунок рыбы снаружи и внутри.
– Готик влюблён! – пропела Лапка, производя головой вращательные движения.
– Пригласите её к нам, – тут же откликнулась Клавдия Михайловна, – мы всегда рады приятным людям!
– Мама, ты неисправима, – сказала Марина, – сразу приглашаешь незнакомых людей.
– Как же знакомиться? Тем более, что мне хочется. Как вы познакомились с ней, Леопарда Наумовна?
Ответил Барсук, вымазывая пышкой сметану на своей тарелке:
– Я у них чинил проводку и вешал люстру. Лапка и Готик ходили со мной.
Маринин взгляд на Барсука в секунду наполнился серной кислотой:
– Ужасное имя – Софья, киношное. Наверное, и люстра у неё из
