Сахара горит - Жиль Перро
Они покинули Эль-Хаджи в сумерках. Вагнер не выходил из барака. Бутье хлопотал на буровой, остальные бродили по лагерю как потерянные. Вышка была сердцем Эль-Хаджи, и теперь, когда оно едва билось, лагерь почти перестал подавать признаки жизни.
Они промчались мимо плантации, и мальчишки, вопя от восторга, бежали за пыльным хвостом, поднятым машиной. Солнце опускалось за дюны, бросая на склоны длинные голубые тени. Садык сидел, напряженно сжав руль. Ноздри его тонкого носа подрагивали.
— Сменить тебя? — предложил Пьер.
— Еще нет. Надо торопиться. Когда поднимется ветер — шерги, мы не сможем ехать.
— Но машина оборудована фильтрами.
— Ты не знаешь шерги. Люди иногда погибали в десяти метрах от палатки.
Пьер развернул карту и пытался ориентироваться по компасу. Садык был прав: стрелка, обезумев, крутилась во все стороны.
Дюны вокруг были абсолютно одинаковые, и, казалось, что «джип» стоит на месте. Машина и вправду остановилась.
— Четвертый плывун, — буркнул Садык, выключая мотор. — Сиди, следующий будет твой.
На этот раз завязло левое заднее. Садык начал яростно работать лопатой, потом стал подсовывать под колесо брезент. Он лег на живот и замер.
— Садык, что там?
Ни слова не говоря, тот вскочил на ноги и бросился прочь от машины. Он отбежал метров на пятнадцать, размахнулся и изо всех сил швырнул какой-то предмет.
— Садык…
Песчаный дождь заставил закрыть рот. Там, где упал предмет, взметнулась туча песка.
— Садык, ты цел?!
Бурильщик лежал без движения. Когда Пьер, задыхаясь, подбежал к нему, то увидел, что на правом бедре сквозь брюки проступило большое кровавое пятно. Пьер упал на колени и начал разрывать плотную материю.
— На рессоре… бомба, — прохрипел раненый. — Если бы нас тряхнуло… конец…
— Не шевелись! Сейчас я перевяжу тебя, и вернемся на базу.
Садык помотал головой.
— Нет… Они ведь этого и хотели… подкладывая бомбу… До «Петролеума»… полчаса… езды… Жми!
Голова снова упала в песок. Пьер перетянул жгутом ногу, но кровь продолжала течь, правда, уже меньше.
— Садык, так нельзя. У тебя осколок в ноге. Надо вернуться.
— Нет… Делай, что говорят.
— Ладно. Я сейчас устрою тебя в машине.
Когда Пьер прибежал с брезентом и перевалил на него Садыка, тот застонал.
— Давай быстрей, Пьер… Шерги не ждет…
Ветер в самом деле не ждал. Его обжигающее дыхание уже доносилось с севера. Перелетая с дюны на дюну, он набирал силу, чтобы вскоре страшным воем возвестить о себе.
— Черный человек… — шептал в полузабытьи Садык. Его голова безвольно моталась на обшарпанном сиденье. — Черный человек бьет в барабан… У нас матери… пугают им детей… — Он начал что-то шептать по-арабски.
«Джип» мчал сквозь завихрения, воздуха становилось все меньше, один сплошной песок. Пьер поправил платок на лице раненого и тоже завязал себе рот и нос. Секущий песчаный дождь плясал в слабом свете фар.
Садык сказал, что до буровой «Петролеума» полчаса езды. Сколько они уже едут? Жаль, не засек время. Садык бредит. Неужели ему суждено умереть?.. Бомба под «джипом». Вытекший раствор… Кто же этот мерзавец?.. И главное — почему, ради чего? Ведь все равно в Эль-Хаджи нет нефти, это доказано. Здесь ничего не найдут!..
Надо ослабить жгут, иначе начнется гангрена. Пьер затормозил и зубами развязал узел. Кровь тотчас начала капать на металлический пол «джипа». Боль вырвала Садыка из забытья. Помутневшим взором он посмотрел на Пьера.
— Торопись… Это уже совсем рядом… Возвращаться будет тяжелей.
Пьер перевязал рану и включил мотор. «Джип» несколько раз занесло. Песок забивался под одежду, скрипел на зубах. Машина плыла в песке, словно подводная лодка. Слабый огонек мигнул впереди: база «Петролеума»! Пьер беззвучно соскользнул с борта. Садык хрипло сказал:
— Погоди… Вот там… Часовые… Сейчас они кончат обход, тогда…
— Нет времени!
— Оставь… Говори со мной… там не слышно…
— Садык!
— Ничего… Сейчас они вернулись в барак, видишь — открылась дверь… Теперь давай. Только осторожней, они вооружены…
Пьер снял руку с его плеча и исчез во тьме. В ста метрах впереди вырисовывалась темная масса ангаров «Петролеума».
Тоненький лучик фонаря скользнул по накрытому чехлом ротору. Сердце стучало так, что, кажется, его было слышно за милю. Светилось квадратное окно охранников. Наверное, играют в карты. Надо быстрей.
Пьер опустился на бетон и вытащил из-за пояса разводной ключ. Ч-черт, болт не поддается. Он налег всем телом на рукоять. Есть! Сдвинулся на миллиметр.
После третьего болта трясущиеся руки никак не могли справиться с ключом. Рванув из последних сил, Пьер отвинтил последний болт и, не удержавшись, упал. Зажим загремел о бетон.
Снаружи завывал шерги. Крыша ангара жалобно кряхтела…
Пьер, весь перемазанный тавотом, встал и, шатаясь, поднял тридцатикилограммовую деталь. Ветер с грохотом захлопнул за ним металлическую дверь.
— Ты слышал? — охранник перестал сдавать карты.
— Что, голоса? — зевая, откликнулся другой. — В этой дыре еще не то померещится.
Но первый, вытянув шею, всматривался в окно.
— Похоже, открылась дверь ангара. Надо бы посмотреть.
— Надеешься увидеть Мерилин Монро?
— Ты что, забыл про приказ?
— Иди-иди, прогуляйся. Может, карта лучше пойдет.
Пьер заметил охранника, когда тот на минуту появился в дверном проеме. Он завернул за угол и прислонился к стене. Но охранник, получив в лицо порцию песка, чертыхнулся и захлопнул дверь.
Пьер глубоко вздохнул. Пронесло. Времени на раздумья не было. Шерги мощным порывом прижал его к стене. Надо нагнуться, поднять зажим… Шаг… еще… еще до «джипа» двести шагов.
Видимость была не больше метра, песчаная буря разбушевалась вовсю. Лоб Садыка горел огнем. Время от времени он приподнимался и указывал направление. Но машина все равно застревала несколько раз. Когда Садык смолкал, Пьер правой
